«Личное и общественное»

...в прозе А. Платонова 1920–1930-х годов в контексте идеи о сдвоенно-совокупной структуре нового общества.

Теория романа М.М. Бахтина как проводник художественной философии постмодернизма

Так или иначе очевидно, что теория романа Бахтина имеет значение только в свете гегельянской философии. «Бахтинский» роман жизнеспособен до тех пор, пока в сознании читателя жива гегелевская диалектика...

«Промежуточное вещество между туловищами пролетариев»: социальная модель в романе А. Платонова «Чевенгур»

Несмотря на интерес советского литературоведения к социальной проблематике литературы, представления Платонова о социуме до сих пор остаются изученными неудовлетворительно...

Теория романа М.М. Бахтина и современная проза

На наш взгляд, последние 50 лет литература находится в состоянии кризиса, который всё более и более усугубляется. Это не значит, что за это время не появилось сильных произведений и выдающихся мастеров...

Образ М.Ю. Лермонтова в литературно-критических работах Д.С. Мережковского.

Творчество Лермонтова долгое время оставалось в стороне от основных интересов Мережковского-критика. Все важнейшие вопросы современной русской жизни, казалось ему, были сосредоточены в произведениях Пушкина, Гоголя, Л.Н. Толстого, Достоевского...

Русский солдат на смертном ложе: философско-эстетические аспекты рассказа Е. Носова «Красное вино Победы»

В критической литературе давно утвердилось понятие «военная проза Евгения Носова» [3. С. 2 – 3]. Между тем его нельзя назвать точным. Война как таковая никогда не интересовала писателя.

«Сердце любого талантливого текста – мысль»

Беседа Олега Мороза с писателем Юрием Козловым

О.М.: Юрий Вильямович, Вам, наверно, уже не раз приходилось рассказывать о том, как начинался Ваш путь в литературу. Чтобы не заставлять Вас повторяться, спрошу иначе.

Ф.М. Достоевский в пространстве творчества Андрея Платонова

Вопрос о единстве людей – важнейшая проблема творчества Платонова. Одним из импульсов к её постановке была концепция «воскрешения отцов» Н.Ф. Фёдорова, определившая магистральное направление платоновских интересов.

Ф.М. Достоевский в пространстве творчества Андрея Платонова

К такой постановке вопроса подталкивает тот факт, что все развернутые высказывания Платонова о Достоевском центрирует образ Христа. Их два: рецензия 1920 г. на инсценировку романа «Идиот» «Достоевский» и статьи о Пушкине 1937 года.

Ф.М. Достоевский в пространстве творчества Андрея Платонова

Образ Копёнкина показывает крайне своеобразное отношение Платонова к творчеству Достоевского. Писатель вступил в конфликт с автором «Преступления…», став на защиту позиции Раскольникова, героя романа.

Ф.М. Достоевский в пространстве творчества Андрея Платонова

Имя классика русской литературы ХIХ в. в том или ином контексте упоминается на страницах множества платоноведческих работ. Тем не менее, проблема восприятия Платоновым пер­соны Достоевского и художественного освоения его творческого на­следия далека от окончательного разрешения.

Философско-эстетические факторы прозаизации поэтического письма Юрия Одарченко

Когда Одарченко писал об «отталкивании от лирики», он (в первую очередь) имел в виду работу с ходасевической «прозой в поэзии», в результате которой стихи приобретали черты, свойственные для эпики.

«Проза в поэзии»: полемический диалог Юрия Одарченко с В.Ф. Ходасевичем

Авторская позиция в произведениях Одарченко возникает в результате сдвига лирического сюжета в сторону эпики, овнешняющего художественную действительность, а не задаётся в готовом виде.

Специфика поэтического письма Юрия Одарченко: «отталкивание от лирики»

До 1946 г., пока у него не появился опыт прозаического письма, поэзия Одарченко была исключительно лирической. Это обстоятельство позволяет утверждать, что к реализованной в «Деньке» мысли об «отталкивании от лирики» писатель пришёл под влиянием прозы; нетрудно даже сказать – чьей.

Юрия Одарченко до книги «Денёк»: хронология творческой деятельности

Зрелое творчество Одарченко, представленное книгой стихов «Денёк» (1949), а также его рассказами и эссе, в определённом смысле цельно и монолитно: и поэзия, и проза, и даже эссеистика писателя содержат одни и те же образы, мотивы, идеи. Варьируя их, Одарченко, в сущности, дополняет и уточняет свою художественную философию и тем самым даёт понять, что граница, разделяющая у него поэзию и прозу, проницаема.

Специфика поэтического письма Юрия Одарченко: «отталкивание от лирики»

До 1946 г., пока у него не появился опыт прозаического письма, поэзия Одарченко была исключительно лирической. Это обстоятельство позволяет утверждать, что к реализованной в «Деньке» мысли об «отталкивании от лирики» писатель пришёл под влиянием прозы; нетрудно даже сказать – чьей.

Переосмысление поэтики карамзинизма в эпопее С.С. Боброва «Древняя ночь вселенной»

Происходящее в эпопее «Древняя ночь вселенной» с её главным лицом – Нешамом-душой – выражает опыт существования Боброва; а это значит, что признание слепца в Рамае истинного наставника и очарование чувственностью Тавы, – всё это моменты осознания поэтом событий своей жизни.

Поэзия М.М. Хераскова, Г.Р. Державина и Н.М. Карамзина в эпосе С.С. Боброва «Древняя ночь вселенной»

Важнейший биографический подтекст «Ночи» связан с именем М.М. Хераскова. Он и есть тот «пастырь» со свирелью, живший на «волшебных холмах», о котором Бобров писал в строфоиде, отсылающем к московскому периоду его жизни.

«Высочайшее просвещение… от самой добродетели в теле…»: воплощение образа Иисуса Христа в эпопее С.С. Боброва «Древняя ночь вселенной»

Критика учения о воображении, учения, уточняющего положение Поупа о смешении страсти и разума, открывает для поэтической мысли Боброва возможности картезианского философского метода.

Проблема автобиографического письма в эпосе С.С. Боброва «Древняя ночь вселенной»

Важнейшим эффектом экзистенциализации аллегорического письма Боброва, возникшим под воздействием картезианского учения о мыслящей вещи, является автобиографизм «Ночи».

Расставание с эпохой Просвещения: философская полемика С.С. Боброва в эпопее «Древняя ночь вселенной» с «Опытом о человеке» А. Поупа

В своей эпопее «Древняя ночь вселенной, или Странствующий слепец» Бобров даёт, и это примечательно, детальный портрет Рамая-губителя – перед читателем предстаёт и «весь образ», и «каждая черта особо».

Специфика жанровой модели «аллегорическое путешествие в поисках истины» в эпопее С.С. Боброва «Древняя ночь вселенной»

Эпос Боброва «Священная ночь вселенной, или Странствующий слепец» отнюдь не является «поэтической историей человечества до Христа» [5. С. 98]. Религиозные и философские учения изображенных в поэме народов и стран – зримый образ (всякий раз иных) отношений души и разума.

Морально-философская проблематика эпопеи С.С. Боброва «Древняя ночь вселенной, или Странствующий слепец»

Нет необходимости, расточая слова и силы, доказывать значимость поэзии Семена Боброва. При жизни Бобров пережил и взлеты (не слишком, впрочем, высокие), и падения (не столько гибельные, сколько обидные); после смерти был забыт, и не единожды; его открывали снова и снова, но всякий раз непрочно – как надлежащий учету талант, без которого картина отечественной поэзии, конечно же, будет не полная (но всё-таки – чего уж лицемерить! – вряд ли станет иной).

Нужный поэт: путь Юрия Кузнецова к символу

Поэзия Кузнецова до сих пор во многом остаётся загадкой. В ней удивительным образом сочетаются яркая (самим поэтом постоянно педалировавшаяся) индивидуальность и родовая всеобщность, которая, заметим, связана не только с национальной фольклорно-мифической традицией, но и с традициями западноевропейского искусства.

Нужный поэт: путь Юрия Кузнецова к символу

Поэзия Кузнецова до сих пор во многом остаётся загадкой. В ней удивительным образом сочетаются яркая (самим поэтом постоянно педалировавшаяся) индивидуальность и родовая всеобщность, которая, заметим, связана не только с национальной фольклорно-мифической традицией, но и с традициями западноевропейского искусства.

Душа человеческая и мир в рассказах Ю. Казакова «Свечечка» и «Во сне ты горько плакал»

Рассказы Казакова «Свечечка» и «Во сне ты горько плакал» – своеобразная дилогия, произведения, дополняющие друг друга. Тоска отца в «Свечечке», когда не знаешь, куда деваться, «хоть вешайся» [1, с. 429], – не пустые слова; за ними – история самоубийства Мити, друга Рассказчика, история, поведанная им в «Во сне...».

Религиозно-философский план в рассказе Ю. Казакова «Адам и Ева»

Обозначенный в подтексте «Нестора и Кира» конфликт с большим художественным мастерством и тонкостью поэтического письма изображён Казаковым в рассказе «Адам и Ева» (1962).

Поэтика Юрия Одарченко: смех против речи

Исследователи творчества Одарченко отмечают тот факт, что произведения поэта содержат своеобразный комический эффект; правда, смысловое содержание его не поддаётся «расшифровке».

Коридор русского писателя

Заметки о повести Юрия Козлова «Белая буква»

Другой Ю. Казаков: религиозно-философский план в рассказах писателя

Ю.М. Павлов в статье о Казакове – на наш взгляд, это лучшая работа о Казакове, – отмечал «естественную аполитичность» [2, с. 149] писателя. Мы полагаем, что эта особенность связана с религиозно-философским подтекстом, создающим в рассказах Казакова практически никогда не сводимую к однозначности смысловую полифонию.

Что ожидает Россию, или Пьеса «про семью»

Гармония внутри хаоса. Заметки о романе Юрия Козлова «Новый вор». Часть пятая.

Вероисповедальная санкция «нового патриотизма»

Гармония внутри хаоса. Заметки о романе Юрия Козлова «Новый вор». Часть четвёртая.

Прикладная экология человека-цифры

Гармония внутри хаоса. Заметки о романе Юрия Козлова «Новый вор».
Часть третья.

Родословная «исправителей мира»

Гармония внутри хаоса. Заметки о романе Юрия Козлова «Новый вор». Часть вторая.

Гармония внутри хаоса

Заметки о романе Юрия Козлова «Новый вор»

История предательства: об обстоятельствах создания книги поэм В. Луговского «Середина века»

В 1957 году Луговской выпустил книгу поэм «Середина века». Это масштабное и чрезвычайно своеобразное произведение сыграло важную роль в процессе развития поэтической культуры 1960-х годов.