«Дорогой Василий Иванович! Мы с тобой годки,

                                            нам надо держаться...  Обнимаю.

                                            Твой Станислав Куняев. 11.8.2007. Вологда»

В вологодской квартире великого русского писателя, ставшей музеем, хранится свыше четырех тысяч томов. Пятая часть коллекции – книги с дарственными надписями. Большинство адресованных В.И. Белову инскриптов (инскриптом называют рукописную дарственную надпись на книге, - с автографом или без него. – В.Б.) «принадлежит людям, тесно связанным с миром литературы: писателям, литературоведам, критикам. Многие имена известны широкому кругу читателей: Виктор Астафьев, Василий Шукшин, Валентин Распутин, Александр Солженицын, Сергей Викулов, Александр Яшин, Федор Абрамов, Евгений Носов, Владимир Тендряков, Александр Романов, Ольга Фокина, Сергей Алексеев, Глеб Горбовский, Станислав Куняев, Виктор Лихоносов, Владимир Личутин и др. Это выдающиеся фигуры – создатели ярких художественных литературных произведений и образов, известных нескольким поколениям русских людей и далеко за пределами России» [7, С. 7].

    К 90-летнему юбилею писателя в октябре 2022 года выпущен альбом-каталог «Инскрипты из собрания библиотеки Василия Белова. Из фондов Музея-квартиры В.И. Белова» [авторы-составители: О.Н. Анфимова, К.Н. Соколова, Э.Л. Трикоз, консультант: В.Н. Бараков]: – Вологда: «Древности Севера», 2022. – 431 с. Практически все дарственные надписи в нём опубликованы впервые.

    Казалось бы:  что может сообщить читателю краткая надпись на титульном листе? Но выяснилось, что в руках мастеров даже она превращается в драгоценный и о многом говорящий подарок.

    Так, один из самых преданных друзей Белова, поэт Борис Примеров, подарив в 1968-м году свою книгу («Некошеный дождь: Стихи». – М.: Молодая гвардия, 1967 год), сделал следующую надпись: «Васе Белову, которого не заменишь, как и все живое,  близкое, родное. Все! Борька Примеров. На Рождество Христово -  6 января 1968 г.». Эти строки раскрыли не только степень «родственности» друзей, но и общую духовную традицию. Подобные поздравления с Рождеством Христовым и Пасхой (даже в телеграммах!) посылал Василию Белову ещё один близкий друг, Николай Рубцов. Правда, его инскрипты в библиотеке Белова не сохранились.

   О Василии Шукшине его тёзка Белов напишет в конце жизни воспоминания «Тяжесть креста». Этот факт сам по себе говорит о многом. Дарственные надписи Шукшина в библиотеке есть, правда, краткие – Василий Макарович всегда спешил, работал на износ. Его первый инскрипт на книге Георгия Шторма (Шторм Г.П. «Повесть о Болотникове». Второе издание. – М.-Л.: Земля и Фабрика, 1930 год) отмечен лёгким юмором («Васе  от Васи Шукш(ина) 1967 г.  октябрь»), но не легковесностью – сам выбор книги для подарка не случаен. Шукшин много лет готовился к съёмкам фильма о Степане Разине по своему роману «Я пришёл дать вам волю», поэтому интересовался историей походов всех российских «бунтарей». 

Вторая надпись появилась уже на книге Шукшина (Шукшин В.М.

«Земляки. Рассказы». – М. Советская Россия, 1970 год): «Василию Белову. Дорогой тезка, жму  твою честную, рабочую руку -  желаю удачи! В. Шукшин  окт. 1970», а третья (Шукшин В.М. «Беседы при ясной луне». – М.: Сов. Россия, 1974 год) оказалась последней: «Васе Белову – с  любовью В. Шукшин. 10 мая 1974 Вологда».

    Трогательная и раскрывающая характерный облик писателя надпись Анатолия Ланщикова на подаренной книге (Ланщиков А.П.

«Многообразие искусства». – М.: Московский рабочий, 1974 год) – одна из самых значительных: «Василию Белову, удивительному писателю  и удивительному человеку -  злому снаружи и доброму  изнутри, сердцем желаю  всего того, чего желаю себе  в лучшие часы жизни. Ланщиков, 27.9.74»)

    Замечательный прозаик Евгений Носов и в инскриптах оставался тем, кем был всегда, - проникновенным человеком и писателем. Первая его надпись на книге сделана в 1968 году: «Удивляюсь твоей  стыдливости и чистоте души. Боюсь, что трудно  будет тебе. Счастлив, что  ты такой, Вася милый. Женя. Вологда  VI-28 68 г.» (Носов Е.И. «За долами, за лесами». Рассказы и повесть. – М.: Советская Россия, 1967 год), вторая – в 1971-м: «Милый Василий! Праздничное это чувство - послать книжку другу, который сможет прочитать  ее так, как надо, по-русски. Кому же еще послать, если не тебе, Солнышко мое Северное, рыжебородое!  Твой Носов.  7 мая 1971 г.!» (Носов Е.И. «Красное вино победы». – М.: Советская Россия, 1971 год).

    Самая большая подарочная коллекция в библиотеке - от Виктора Астафьева. Их знакомство состоялось еще в начале 1960-х, а в 1969 году Астафьев переехал в Вологду, в которой «дружба-вражда» писателей продолжилась. Несмотря на то, что Виктор Петрович оставил вологодский край в 1980-м, пути прозаиков продолжали пересекаться. С годами тон астафьевских надписей стал меняться – от искренних и дружеских до назидательных, в которых угадывалось раздражение, связанное не только с личными, но и с идеологическими столкновениями. Все инскрипты Астафьева многозначительные, с «намёком» на названия беловских произведений, поэтому их надо привести полностью: «Васе Белову - жителю Тимонихи,  от беженца из Овсянки мою самую добрую книжку о самом  дорогом с дружескими  чувствами. В. Астафьев г. Пермь, 68 г.» (Астафьев В.П. «Последний поклон». – Пермь: Пермское книжное издательство, 1968 год); «Васе Белову, которого люблю, и это стало уже привычным делом. И чтобы весь наш век так было. В. Астафьев, г. Вологда - Пермь, 68 г.» (Астафьев В.П.  «Кража». «Где-то гремит война». Повести».- М.: Молодая гвардия, 1968 год); «Васе Белову - дружески, с любовью. В. Астафьев. 1970 г.» (Астафьев В.П. «Кража».- Пермь: Современник, 1970 год); «Васе Белову на память и с любовью мои разные байки. В. Астафьев, г. Вологда - 1972 г.» (Астафьев В.П. «Затеси».- М.: Советский писатель, 1972 год); «Василей Иванович! давай, брат, работай, а для хандры  еще  будет старость.  Желаю тебе доброго  здоровья и лада  душевного! В. Астафьев.  4 марта 1977 г.  г. Вологда» (Астафьев В.П. «Повести». – М.: Советская Россия, 1977 год); «Василию Белову,   мою самую  большую боль  и любовь о том, что уже к нам, увы, не вернется! В. Астафьев,  г. Вологда, март 1979 г.» (Астафьев В.П. «Последний поклон».–М.: Современник, 1978 год); «Василию Ивановичу Белову с поклоном  из осенней Сибири и  добрыми пожеланиями в полувековой юбилей. Здоровья! Лада в душе  и работе! Светлого  солнца Родине! В. Астафьев. 20 октября 1982 г. Красноярск» (Астафьев В.П. «Затеси». – Красноярск: Красноярское книжное издательство, 1982 год); «Василию  Белову, от  автора, взявшего хороший разгон  на Вологодчине  и написавшего  эту книгу уже на Родине, в  любимом селе.  От всего сердца!  В. Астафьев» (Астафьев В.П. «Жизнь прожить».– М.: Современник, 1986 год);  «Василию  Белову на Вологодчину, с Енисея поклон и самые добрые чувства от автора, написавшего статью  и не одну в его родном уголке, тихом, пустынном и приветливом.  Приспела пора не только подводить  итоги, но и оборонять свои позиции, свое достоинство и нацию, в меру наших возможностей. Делать это надо объединено, и все мелкие дела и посторонние делишки отложить «на потом» - всегда можешь опереться на мое плечо. 30 ноября 1986 г. В. Астафьев»; «P.S. Здесь, в этой книжке стоит  прочесть одну только статью, «и все  цветы живые» ради нее и писалась мною  эта книжка...» (Астафьев В.П. «Всему свой час».– М.: Молодая гвардия, 1985 год); «Василию Белову человеку безмерно родному и по Руси нашей  братской, близкому, с надеждой на его рабочее долголетие и мужицкое долготерпение. В. Астафьев, март 1989 г. Москва» (Астафьев В.П. «Последний поклон. Том I». – М.: Молодая гвардия, 1989 год).

    В 1990-м году переписка между Беловым и Астафьевым прервалась, о причинах подробно рассказано в статье Юрия Павлова: «23 февраля 1990 года Виктор Астафьев информирует главного редактора «Нашего современника» Станислава Куняева: «…я перехожу в журнал, более соответствующий моему возрасту, и к редактору, с которым меня связывает давняя взаимная симпатия, то есть в «Новый мир» (Астафьев В. Нет мне ответа: эпистолярный дневник – М. :Эксмо, 2012. – С. 550. Далее в статье ссылки на этот источник будут даваться в квадратных скобках с указанием страницы). Данное решение несправедливо объяснять, что периодически делается, только расчётом: осенней встречей в Риме с писателями-эмигрантами (о ней в феврале Астафьев ещё не знал), желанием получить Нобелевскую премию и тому подобным. Переход в «Новый мир» – прежде всего результат почти окончательной победы тёмных начал в личности писателя. О разных уровнях проявления этих начал, определявших главную линию судьбы «позднего» Астафьева, и пойдёт речь. Солидарность Виктора Петровича с «Письмом 42-х», пропитанном кровью жертв ельцинского режима, говорит сама за себя. И не подпись Астафьева под позорным документом имеется в виду. Тем защитникам прозаика, кто утверждает, что он письмо не подписывал, и тем, кто в его фамилии, находящейся в конце письма, видит указание на «долгие переговоры и согласования» («Культура», 2019, № 16, с. 4), поясним.

14 января 1994 года Астафьев сообщает: подпись под «Письмом 42-х» «присобачили» без его ведома. Однако далее уточняется: «Подпись моя, стоящая среди достойных людей нашего времени (им, разрешившим кровь по совести, противопоставляется якобы «недостойный» Валентин Распутин. – Ю.П.), уместна, и я поставил её, считайте, задним числом» (С. 657). Такое высказывание, озвученное через три месяца и десять дней после трагедии (было время её осмыслить), воспринимается как признание нераскаявшегося преступника, уверенного в своей кроваво-греховной правоте. В событийном ряду, символизирующем окончательную смену вех Астафьева, стоит его выход из патриотического Союза писателей России в 1994 году. Свой шаг Виктор Петрович прокомментировал в присущей ему манере: «…получается, что я состою в одном Союзе с Прохановым, Бушиным, Бондаренко, Ивановым и прочая, а я с ними рядом и в сортире-то одном не сяду» (С. 671)» [3].

    «Расстрельное» письмо, подписанное, в том числе, Астафьевым, окончательно развело писателей по разным баррикадам. В «Доме Советов», подожжённом танковыми снарядами, находился и Василий Белов. Он чудом остался жив.

    «Подписанты» раскрыли своё подлинное лицо в 1993-м, а за несколько лет до этого расписывались на книгах совсем иначе, с фальшивым пиететом к писателю мировой величины, которого они все как один называли «дорогим»: «Дорогому Василию Белову - с огромным уважением к его совестливому и правдивому таланту. Ев. Евтушенко» (Евтушенко Е.А. «Избранные произведения. В 2-х томах. Т. 1. 1952 - 1965. Стихотворения поэмы». – М.: Худ. лит., 1975 год); «Дорогому Василию Белову всегда с восхищением его даром -  Андрей Вознесенский» (Вознесенский А.А. «Безотчетное». Новая книга. – М.: Советский писатель, 1981 год); «Дорогому Василию Белову – любимому мною  писателю, мужественному и бесконечно талантливому мастеру, хранителю родного языка и  защитнику нашей культуры. Дементьев; по вертикали - «Ленинград. Июнь - 86» (Дементьев А.Д. «Избранное». – М.: Худож. лит., 1985 год).

    Александр Солженицын, хотя и отказался от своей «расстрельной» подписи в 1996 году, чувствовал вину и пытался загладить её не только письмами, но и подарками. Он назойливо отправлял книги Белову, хотя понимал, что опубликованная в «Литературной коллекции» отрицательная рецензия на книгу Белова о коллективизации ему известна: «Василию Ивановичу Белову -  с еще не потерянной надеждой на восстановление  русского бытия 19.3. 95.  Солженицын» (Солженицын А.И.

«Публицистика в 3 т. Т.1: Статьи и речи» / Сост. и пояснения Н.Д. Солженицыной. – Ярославль: Верх.-Волж. кн. изд-во, 1995 год); «Василию Ивановичу  Белову, - найдете здесь и свои слова, нутряные. Март 1996. Солженицын» («Русский словарь языкового расширения» / сост. А.Солженицын. – М.: Наука, 1990 год); «Василию Ивановичу Белову. Дружески. Март 1997 г. Солженицын» (Солженицын А.И. «Матренин двор. Рассказы». – Курган: Издательство «Зауралье», 1996 год).

    Василий Белов принимал подарки от Солженицына, в том числе и при случайных (?) личных встречах в Москве, хранил их, и связано это было, как пишет Юрий Павлов, с редкой верой Василия Белова в человека: «Эта вера, несомненно, корректировалась жизнью, что проявилось по отношению ко многим людям, к Солженицыну в том числе. Вообще же первоначально произведение Солженицына упоминается Беловым как достоверный источник в «Записях на ходу» (Москва. — 1991. — №7). Рассуждая о лозунге «диктатура пролетариата», писатель иронично замечает: «Диктатура — она действительно, это самое... диктатура. Но причём тут пролетариат? Да и что это за пролетариат с перстнями на пальцах? (Читайте Солженицына “Ленин в Цюрихе”)». Уже в 1993 году, во времена осеннего противостояния Дома Советов с Борисом Ельциным, Белов, получив отказ из «Комсомольской правды» опубликовать своё открытое письмо Солженицыну, сделал это в «Советской России». Комментарий писателя на реакцию Александра Исаевича предельно корректен, хотя понять отношение Белова нетрудно: «Не знаю, дошла ли публикация до Александра Исаевича Солженицына, но он не ответил на письмо, ни тогда, ни позднее...» (Белов В. Циники и симплициусы // Наш современник. — 1994. — № 10)» [2, С. 419]. Оказывается, и в 1996-м, и в 1997-м, Солженицын продолжал навязываться Белову, ревниво желая остаться хотя бы корреспондентом. Впору здесь говорить о саморазоблачении…

    Но, конечно же, основными дарителями были писатели, близкие Белову в человеческом, мировоззренческом, а позднее и в духовном отношении. В трёх инскриптах Валентина Распутина этот момент подчёркнут совершенно сознательно: «Василию Белову  с уважением и любовью к его таланту и к нему самому. 22. VI 71. В. Распутин» (Распутин В.Г. «Последний срок».- Новосибирск: Западно-Сибирское книжное издательство, 1971 год);  «Василию Ивановичу Белову на добрую память о тех временах (30 лет), когда мы жили-дружили... и ещё поживём! Распутин 9.12.89 г. Вологда» (Распутин В.Г. «Избранные произведения. Том первый». – М.: Современник, 1997 год); «На совместной нашей с Василием Ивановичем Родине - от Вологды до холодного океана в Сибири и с доказательством нашей родственности. Да было так! В. Распутин. Март 2007.» (Распутин В.Г.

«На родине». – М.: «Алгоритм», 2004 год).

    Семь дарственных надписей Юрия Лощица не всегда поднимают тему общественного служения подлинных русских писателей, но часть из них ещё более показательна: «Дорогому Василию Ивановичу Белову - чье существование  на нашей земле  меня утешает в разные минуты жизни.

Искренне Ю. Лощи[ц] 18 ноября (Лощиц Ю.М. «Дмитрий Донской». - М.: Молодая гвардия, 1980 год); «Любимому моему русскому писателю Василию Ивановичу Белову с благодарностью  за слово правды. Ю. Лошиц, Апрель 1978 г.» (Лошиц Ю.М. «Гончаров». – М.: Мол.гвардия, 1977 год);  «Прими, Василий Иванович, дорогой мой  старший друг, эту книгу  в память о нашей незадавшейся, несчастной  и небывалой державе. Твой Юрий Лощиц. 23.05.03» (Лощиц Ю.М. «Полумир: Повесть, романы». – М.: Андреевский флаг, 2003 год).

    Среди дарителей – Леонид Бородин: «Василию Ивановичу  с давней, давней  любовью!  28-V-92 г.» (Бородин Л.И. «Повесть странного времени». – М.: Современник, 1990 год), Александр Проханов: «Дорогой Василий Иванович,  за светлое русское «Завтра». Твой А. Проханов.нрзб. 2000 г.» (Проханов А., Животов Г., Нефедов Е. «Слово, произнесенное сквозь ад». – М., 1999 год), Игорь Шафаревич: «Василию Ивановичу Белову. Мне иногда не верится, что я живу в одно время и даже знаком с таким волшебным художником. С сердечной благодарностью» (Шафаревич И.Р. «Русский народ на переломе тысячелетий. Бег наперегонки со смертью». - Москва: Издательство журнала «Москва», 2000 год). Не только эти дарственные надписи, но и названия книг говорят о борьбе писателей за «сказку русского лица» (Ю. Кузнецов).

    Один из самых активных дарителей - Станислав Куняев, друг и ровесник Василия Белова (но он всего лишь раз упомянул об этом факте). Ключевое слово в дарственных надписях Куняева – память: «Одному из немногих  столпов нашей прозы -  дорогому Василию Белову  от Станислава Куняева  с любовью и памятью. Ст. Куняев. 7 ноября 1970.» (Куняев С.Ю. «Ночное пространство».- М.: Советский писатель, 1970 год); «Дорогой Вася! С любовью - давней не изживающей себя с памятью о наших друзьях - Ст. Куняев». Куняев С.Ю. «Свободная стихия». – М.: Современник, 1979 год); «На память Василию Белову - Станислав Куняев. 20 мая 1983» (Куняев С.Ю. «Путь».- М.: Молодая гвардия, 1982 год); «Давнему товарищу Василию Белову. «Огонь», который надеюсь не обжигает, а светит... твой Станислав Куняев. 10.4.87» (Куняев С.Ю. «Огонь, мерцающий в сосуде». – М.: Современник, 1986 год); «Василию Белову с земным поклоном за всё. Станислав Куняев» («О Русь, взмахни крылами...». Поэты есенинского круга. - М.: Современник, 1986 год); «Одному из героев  суперобложки и  другу моему на добрую память.  Ст. Куняев.  С новым годом, Василий... 27.12.2001 г). (Куняев С.Ю. «Вызываю огонь...». – М.: Воениздат, 2001 год); «Вологда 22.10.2002  Дорогой Василий! Люблю тебя и  всё, что ты пишешь всю жизнь.  Твой ровесник и друг.  Ст. Куняев» (Куняев С.Ю. «Поэзия. Судьба. Россия. Книга 3» Шляхта и мы.- М.: Наш современник, 2002 год); «Дорогой Василий Иванович! Мы с тобой годки, нам надо держаться...  Обнимаю. Твой Станислав Куняев. 11.8.2007. Вологда» (Куняев С.Ю. «Русский полонез».- М.: Алгоритм, 2006 год); «Дорогой Василий! Без тебя моя жизнь была бы неполной.  Прими на память  и суди по совести. Твой Ст. Куняев. 11.8.2007. Вологда» (Куняев С.Ю. «Поэзия. Судьба. Россия. Книга 1».- М.: Наш современник, 2001 год).

          Отдельно нужно сказать о кубанских авторах, ценивших Василия Белова и его творчество не только на словах, - они сделали необыкновенно много для того, чтобы книги писателя были поняты и оценены читателями в России и за её пределами.

    Прежде всего, надо упомянуть великого русского критика Юрия Ивановича Селезнёва, автора лучшей и по сей день книги о Василии Белове (Селезнев Ю. И. Василий Белов: Раздумья о творческой судьбе писателя. — М.: Сов. Россия, 1983), ставшей последней для исследователя.

    В дарственных надписях Юрия Селезнёва слышна какая-то личная, нежная и одновременно грустная, нота: «Василию Белову, подвижнику русской литературы, с благодарностью, любовью, уважением. Юрий Селезнев. 23. II. 76  Москва» (Селезнёв Ю.И. «Вечное движение». Искания современной прозы 60-х - начала 70-х годов. – М.: Современник, 1976 год); «Дорогому моему  человеку, Василию Ивановичу  Белову с любовью и признательностью,  неизменно твой.  Юрий Селезнев. 16.V.80» (Селезнев Ю.И. «В мире Достоевского». - М.: Современник, 1980 год); «Дорогому Василию Ивановичу Белову  и Ольге Сергеевне  поклон от любящего Вас Юрия Селезнева.  6.IV.82» (Селезнев Ю.И. «Достоевский». - М.: Молодая гвардия, 1981 год); «Дорогому  Василию Ивановичу  Белову - мои мысли о  нем вслух. Прости,  если что не так... Любящий Тебя Юрий Селезнев 27 II. 84»   (Селезнев Ю.И.

«Василий Белов. Раздумья о творческой судьбе писателя». – М.: Советская Россия, 1983 год).

    Юрий Поликарпович Кузнецов, родившийся и выросший на Кубани, издавший в 1966 году в Краснодаре первую лирическую книгу, стал со временем последним русским поэтом-классиком ХХ века. Он долгое время работал в Москве заведующим отделом поэзии в журнале «Наш современник», много раз подменял главного редактора, Станислава Куняева,  да так, что тот всерьёз задумывал отдать именно ему свой редакторский пост. Поэтому с Василием Беловым, публиковавшимся в ведущем русском журнале, Кузнецов общался постоянно.

    Инскрипты Юрия Кузнецова отличаются сдержанной, но точной оценкой писательской и человеческой личности Василия Белова: «Василию Ивановичу Белову, преклоняясь перед его русским талантом, Юрий Кузнецов. 2. 12. 85 г.» (Кузнецов Ю.П.  «Ни рано, ни поздно: Стихи и поэмы». – М.: Молодая гвардия, 1985 год); «Самому надежному русскому писателю Василию Белову  на память Юрий Кузнецов 8.IX.76» (Кузнецов Ю.П.  «Край света - за первым углом». - М.: Современник, 1976 год); «Василию Белову,  автору «Канунов» -  с низким поклоном Ю. Кузнецов 17. VIII. 78» (Кузнецов Ю.П.  «Выходя на дорогу, душа оглянулась».- М.: Молодая гвардия, 1978 год); «Василию Белову, преклоняясь перед его талантом, Юрий Кузнецов 12.X.81.» (Кузнецов Ю.П. «Опущу свою душу на волю».- М.: Советский писатель, 1981 год); «Василию Ивановичу Белову  славному писателю земли русской,  с поклоном. Юрий Кузнецов, 5. 04. 91 г.» (Кузнецов Ю.П. «Избранное». – М.: Худож. лит., 1990 год);  «Василию Белову на память, образ и подобие. Ю. Кузнецов 5.03.2001 г.» (Кузнецов Ю.П.  «Путь Христа».- М.: Советский писатель, 2001 год).

    Одним из самых близких друзей  Василия Белова, как показало время, был Виктор Лихоносов. Их объединяла не только русская литература, но и личная симпатия. Они переписывались, иногда навещали друг друга, вспоминали эти встречи в очерках. И при жизни Белова они общались постоянно, и после его смерти Лихоносов не раз приезжал на Вологодчину во время «Беловских чтений», совершал многочасовые поездки по одной из самых больших областей России. Дарственные надписи Лихоносова отличаются не только свойственной Виктору Ивановичу теплотой, но и информативностью – писатель всегда указывал точное место и время встречи: «Василию Белову с надеждой посетить его когда-нибудь в Вологде.  Спасай русскую литературу. Твой В. Лихоносов, 8 мая 67 Краснодар» (Лихоносов В.И.

«Голоса в тишине». – М.: Молодая гвардия, 1967 год); «Северному гению Василию Ивановичу Белову  с любовью. Раньше любили  это ласковое слово - «гений». Храни его в душе своей. Твой В. Лихоносов. Краснодар, 73 г., 30 мая» (Лихоносов В.И. «Осень в Тамани». – М.: Современник, 1972 год); «Василию Ивановичу Белову  на память о давнишней беседе в  Вологде на берегу реки церкви.  19.VII-87 В. Лихоносов. Краснодар (Екатеринодаръ)» (Лихоносов В.И. «Ненаписанные воспоминания. Наш маленький Париж». - М.: Советский писатель, 1987 год); «Василию Ивановичу Белову на память о путешествии в Тамань и Пересыпь. В. Лихоносов. 7 мая 98 г. г. Екатеринодар» (Лихоносов В.И. «Избранное». Роман «Наш маленький Париж», «Привет из старой России».- М.: Терра, 1993 год);  «Василию Ивановичу Белову на память  об ул. Красной в Екатеринодаре. В. Лихоносов. 7 июня 98 г. Екатеринодар»  (Лихоносов В.И.  «Тоска-кручина».- Краснодар: Краснодарские известия, 1996 год); «Василию Ивановичу, Ольге Сергеевне, и Анечке Беловым... Милые мои, родные....Я не был в Вологде 34 года,  и вот сижу за столом в вашем доме и веду речь о поездке в Тимониху, и мне  и хорошо и грустно... Дорожу многолетней дружбой и надеюсь на то, что сохранит нас Господь для воспоминаний друг о друге, для писем и (хотя бы) телефонных разговоров.. И да сохранится все русское  на Русской земле...В. Лихоносов. 15 сент. 2011. Вологда» (инскрипт на книге:

«Проза лауреатов Всероссийского литературного конкурса современной прозы им. В.И. Белова «Все впереди» / ред. А.А. Цыганов, В.А.  Плотников. – Вологда, 2011 год).

    Нужно отметить, что столицу Кубани Лихоносов называл по-разному. В 1960-х – 1970-х годах это Краснодар, а начиная с 1980-х – уже Екатеринодар…

    Сохранились в библиотеке Белова и книги с надписями поэта Николая Зиновьева «Василию Ивановичу Белову с поклоном автор Н.Зиновьев» (Зиновьев Н.А. «Новые стихи». – М.: Вече, 2005 год), а также критика и публициста Юрия Павлова: «Дорогому Василию Ивановичу - с огромным уважением и любовью - от автора 17.09.11. Ю. Павлов» (Павлов Ю.М. «Человек и время в поэзии, прозе, публицистике». – М., 2011 год).

    Среди многочисленных писательских надписей обнаружился и коллективный инскрипт на коллекционной итальянской книге D'AnconaP., PinnaA., CardelliniI (Альбом «Michelangelo. Architettura - Pittura - Scultura». Альбом на итальянском языке. – Милан, 1964 год) в виде шуточного послания к 50-летию В.И. Белова четырех выдающихся (из них двое - великих) русских критиков.

    Это Вадим Кожинов – критик номер один в России. Юрий Селезнев – второй великий русский критик этого времени, настоящий гигант, автор не только исследования о творчестве Белова, но и создатель серии книг о русской литературе 19-20 веков в свете народности. Понятие «народность» он обогатил, по его творчеству каждый год в Краснодаре, в Кубанском государственном университете, на факультете журналистики, проводятся Селезнёвские конференции. Михаил Лобанов – критик-идеолог, создавший базу для понимания современной русской литературы, его и сейчас постоянно цитируют. И наконец, Юрий Лощиц – автор нескольких монографий о русских классиках, до сего дня лучших. В книге об Иване Гончарове он полностью перевернул сложившееся представление о его творчестве, сейчас «Обломова» трактуют «по Лощицу», а не как раньше, «по Лебедеву».

    И все они прекрасно понимали, какому человеку и писателю дарят дружественное и юмористическое послание.

    Дело в том, что стилизованный под старинную речь коллективный инскрипт – настоящий образец крестьянской смеховой культуры со времен Древней Руси: насмешка над собой, телесный юмор «провоцирует сопоставление разных слов, «оглупляет» и «обнажает» слово», создает комический эффект [8, С. 209]. Это не издевательский над русским народом смех в телевизионном «Кривом зеркале», а добрый, с оттенком самоиронии (в силу греховности каждого) русский национальный смех:

 «... Из архива Тайного Приказа

 ... а еще доносим: посольские твои людишки,иже обретаются во Фрязях, про того вологодцкаго книжных дел человека Василия, яко живал он во Фряжской земле изрядно и что деял тамо: живал он, тот Василей, примерно, хаживал в Храмы ихние, в папежский Ватикан и в Сикстинский капеллум, и тамо на парсуны пялился неотрывно и расхваливал их зело, особливо же  хвалил богомаза и болванотесателя стародревнего Бонаротия, а про что хвалил, того не вемы; слыхано тако же - ругал  он, Василей, крепко и по-матерному другаго италийскаго  хитреца преславущего Леонардо Винчия,  ругал же за кощуны и хулу тайную на Господа нашего Иисуса Христа. А еще  доносим про того Василея, что в питейные ихние дома не хаживал и в ложу ихнюю масонейскую -  не являлся и блудные  кинища не зрел и на гору отнехаркающую Визувей бутылей порожных не метал. А еще доносим, что в раболепном пристрастии к речи их фряжской не уличен, однако же часто выдехом его, Василея, бубняща едино слово «Ренсансус», отчего опасение имеем, как бы то слово он, Василей, во свою Вологду не завез и не почал бы тот Ренесансус примерять к нашим нечерноземам. А засим остаемся верные твои рабы и слуги, холопы  посольские. Вадимко, Михайло, Юрей да Юрко тож. Лета от Сотворения Мира 7490. октября 23 дни»

    Вадим Кожинов, Михаил Лобанов, Юрий Селезнев, Юрий Лощиц.

    Таким образом, даже краткие (а порой и совсем не краткие!) надписи русских писателей на книгах могут многое дать внимательному и вдумчивому исследователю. Эти документы прошлого дополняют картину истории русской литературы второй половины ХХ века и начала века нынешнего.

                                        Библиографический список:

1. Альбом-каталог «Инскрипты из собрания библиотеки Василия Белова. Из фондов музея-квартиры В.И. Белова»: 12+ / [авторы-составители: О.Н. Анфимова, К.Н. Соколова, Э.Л. Трикоз]: – Вологда: ООО «Древности Севера», 2022. – 443 с.

2. Павлов Ю.М. «Белов, человек и художник…» (Александр Солженицын о творчестве Василия Белова) // Литературная Вологда-2015: альманах вологод. писателей. – Вологда, 2015. – С. 397 – 420.

3. Павлов Ю.М. Знаки судьбы «позднего» Виктора Астафьева: о подписи задним числом и «сортирах», браке по расчету и русофобии, о «ребятишках» и абортах // .    -  URL: (дата обращения -

4. Трикоз Э.Л. Книжная коллекция Музея-квартиры В.И. Белова / Э.Л. Трикоз, О.Н. Анфимова // Родная речь: сборник научных статей / под ред. Г.В. Судакова. – Вологда: ВоГУ, 2017. Вып. 1. - С. 321–328.

5. Трикоз Э. П., Анфимова  О.  П., Ефремова  Л.  П.  Дружба выдающихся людей: Василий Белов, Федор Абрамов, Виктор Астафьев // Вестн. Вологод. гос. ун-та. Сер.: Ист. и филол. науки. 2019. № 4 (15). - С. 63–64.

6. Трикоз Э.Л., Ефремова Л.Л. Письма Валентина Распутина к Василию Белову (на материале фондовых документов Музея-квартиры В.И.Белова и Государственного архива Вологодской области) // Литература о войне: эволюция смыслов и трансформация образов: материалы Всероссийской научно-практической конференции, Иркутск, 12-15 марта 2020 г. – Иркутск: Издательство ИГУ, 2020. - С. 135-146.

7. Трикоз Э.Л. «Мне память ваша дорога…»: о дарственных надписях в вологодской библиотеке музея-квартиры В.И. Белова» // Альбом-каталог «Инскрипты из собрания библиотеки Василия Белова. Из фондов музея-квартиры В.И. Белова»: 12+ / [авторы-составители: О.Н. Анфимова, К.Н. Соколова, Э.Л. Трикоз]: – Вологда: ООО «Древности Севера», 2022. –  С. 6 - 22.

8. Яцкевич Л. Г. Православное слово в творчестве вологодских писателей. – Москва-Вологда: «Родники», 2019. – 388 с.