Иеромонах Антоний (Малинский А.В.)

12 сентября 2022 года начались масштабные празднования 10-летия восстановленной в 2013 году Армавирской епархиальной кафедры. Одним из важных мероприятий вышеназванных торжеств стало открытие на территории духовно-просветительского комплекса «Мемориал Фортштадт» «Музея линейного казачества», экспозиция которого призвана свидетельствовать об истории появления на территории современной Кубани укрепленных линий и заселения ее территории казаками-линейцами.

Среди важнейших центров Кавказской укрепленной линии была крепость Прочноокоп и возникшая в ее близи станица, говоря о которой следует учитывать ее культурное многообразие. Основным населением станицы стали переселенцы из донских станиц: Пятиизбянской, Нижне-Чирской и Есауловской [1]. В большинстве своем переселенцы были представителями старообрядчества.

Сегодня истории казаков-линейцев станицы Прочноокопская и их религиозным взглядам посвящен ряд фундаментальных работ, которые всестороннее освещают эту тему в современной науке. Мы не ставим целью данной работы дать полнейший исторический экскурс в историю прочноокопского старообрядчества - это было бы совершенно бессмысленным и не открывало бы современной науке ничего нового. Полагаем, определенный интерес и новизну будет иметь работа по изучению жизни, деятельности и служения единоверческого священника Терентия Ивановича Уколова. На сегодняшний день нам неизвестны работы, которые бы пространно касались личности этого видного деятеля кубанского единоверия. Как представляется, именно его личность имеет важное значение для понимания того религиозного и социального развития, которое началось в Прочноокопской в 1891 году.

Чтобы понять грандиозность личности отца Терентия, кратко обозначим ключевые события истории старообрядчества в станице Прочноокопская. Начиная с 1794 года, богослужения и требы выполнялись для прочноокопских старообрядцев священниками Иргизских монастырей, таковыми, по мнению А.И.Зудина, могли быть Аврам Кириллов и Максим Александров [2]. Попытка подчинить прочноокопских старообрядцев священноначалию Православной Церкви на правах единоверия не увенчалась успехом. Направленный в 1801 году в станицу Святейшим Синодом священник Феодор Никитин руководствовался составленными митрополитом Московским Платоном единоверческими «пунктами», тщетно пытаясь наладить минимальный учет крещений, браков и смертей. Суровые станичники считали таковой учет противоречащим их религиозным взглядам.

Не найдя подхода к прочноокопским старообрядцам, священник Феодор Никитин попросил перевода в станицу Александровскую, первым было объявлено о необходимости искать нового священника.

1 сентября 1805 года поверенный ряда старообрядческих станиц казак Дмитрий Кубанцев прибыл в Астрахань просить о назначении в станицы: Прочноокопскую, Кавказскую, Усть-Лабинскую, Григорополисскую и Темнолесскую - священника станицы Северская Иоанна Стефанова. Астраханская духовная консистория дала согласие на это назначение, значительно смягчив положения, определяемые «пунктами» митрополита Платона. От казаков требовалось предоставить списки старообрядческих семей, которые считали необходимым иметь священника, строить  каменный храм и содержать  самого священника.

Станичники представили списки с учетом того, что в списках станицы Прочноокопская было указано 130 старообрядческих семей, а по факту проживало 200, и здесь условия консистории жителями Прочноокопской выполнены не были. В 1810 году в Александровскую был перемещен и священник Иоанн Стефанов, что, вероятно, свидетельствует о бескомпромиссном следовании станичниками своих религиозных установок.

В 20-х годах XIX века прочноокопские старообрядцы ходатайствовали о назначении им беглого священника Афанасия Григорьева, позднее православного священника станицы Тифлисской Дмитрия Артамонова, но по причине кончины Преосвященного епископа Гаия (Такаова), данные старания не увенчались успехом. Поступившее вновь в 1823 году прошение о назначении в кубанские станицы священника вызвало бескомпромиссную отповедь епархиального начальства. Священник может быть назначен старообрядческому обществу только при соблюдении правил единоверия. Как следует из документа: «епархиальное начальство само по случаю прошения их о священнике через областного начальника г-на генерала-майора и кавалера Сталя… предлагало им, что они могут от епархиального начальства получить священника и даже церковь, ежели будут просить о том с изъяснением о согласии на принятие означенных пунктов, они не изъявили на то своего согласия, и тем отвергли последнее средство к сближению с церковью, то за сим епархиальное начальство не имеет более никакого законного основания удовлетворить их просьбу» [3].

В 1824 году в станице появился привезенный без ведома епархиального начальства из Николо-Преображенского старообрядческого монастыря Черниговской губернии священник Александр Казанский, однако и он удовлетворял религиозные нужны станичников непродолжительное время [4]. Осенью 1826 года поверенный 5-ти старообрядческих станиц казак Яков Карачунов предпринял последнюю попытку испросить у епархиадьного начальства назначения в Прочноокопскую священника станицы Тифлисской Димитрия Артамонова. Епархиальное начальство ответило решительным отказом, запретив вышеназванному священнику под угрозой суда давать согласие на служение в старообрядческих станицах. Решение консистории было отменено указом Его Императорского Величества, и отец Димитрий получил назначение, однако в 1830 году его уже не было в Прочноокопской [5].  

С 1826 года ходатайства о назначении в Прочноокопскую священника окончательно прекратились, начался период законодательного ужесточения религиозных свобод старообрядческих общин: с 17 сентября вышеупомянутого года раскольникам запрещалось строить храмы и часовни.

В 1830 году в станицу прибыл, уклонившийся по случаю конфликта с епархиальным начальством, священник станицы Надежда Василий Надеждин. Епархиальное начальство стремилось добиться выдачи беглого священника, но столкнулось с позицией полкового начальства, которое сочло уместным проигнорировать просьбу, применяя нормы, принятые 26 сентября 1822 года. В 1832 году священник Василий Надеждин принес покаяние за уклонение в раскол и покинул станицу [6].

В 1840 году в станице появляется православный храм, освященный в честь святителя Митрофана Воронежского; по поздним воспоминаниям, храм был довольно скромных размеров и не мог выполнять функции миссионерского центра [7].

В 1843 году была открыта выделенная из состава Астраханской Кавказская епархия. Уже в реалиях новой епархиальной власти в апреле 1844 года в станице Прочноокопская появился лишенный сана Иван Недрогайлов, ввиду нахождения последнего под уголовным преследованием в мае 1845 года расстрига был арестован [8].     

Первый епископ Кавказский Иеремия пошел вразрез с политикой терпимости к казакам-старообрядцам. Проживающий в станице Червленной старообрядческий священник, ввиду сообщения Владыки, сделанного военному начальству, стал объектом внимания властей. Результатом данного сообщения  стало разбирательство, а как итог - побег старообрядца. Это вызвало шквал жалоб со стороны казаков. В итоге указом Святейшего Синода от 13 июля 1845 года все духовенство линейных казачьих станиц было изъято из – под  омофора Ставропольского архиерея и подчинено обер-священнику Кавказского отдельного корпуса [9]. В этом же году наместник Кавказа генерал-адъютант князь М.С.Воронцов получил собственноручное письмо императора Николая I, предписывающее широкий толерантный подход к религиозной жизни старообрядцев региона [10].    

В 1845 году в Прочноокопской появился запрещенный в священнослужении священник Тимофей Ищерский, который, пользуясь покровительством войскового начальства, совершал богослужения и требы в станице 4 года [11]. Вышеназванный священник развил широкую деятельность не только на Кубани, но и за ее пределами. Служение Ищерского продолжалось вплоть до его смерти в декабре 1849 года [12]. Как представляется, данная популярность прочноокопского священника возникла, в том числе благодаря позиции императора Николая I и князя М.С.Воронцова. К периоду деятельности в станице Ищерского следует отнести описанный в воспоминаниях Г.И.Филипсона случай. «Приехав однажды в Прочный Окоп, князь (Воронцов и.А.) был встречен казаками с хлебом-солью. Ему поднесли два каравая и две солонки от двух кучек стариков, стоявших отдельно. Это обратило внимание князя, и он спросил о причине такого разделения станичного общества. Один из стариков наибольшей кучки отвечал: «Нам, ваше Сиятельство, нельзя быть вместе; то люди, а мы — псы. Родимся мы, нас никто не крестит, церкви у нас нет, вера наша запрещена; женимся мы без брака, околеваем без покаяния и святого причащения». Князю доложили, что большая часть жителей этой станицы и всего Кубанского полка раскольники, что их молельня запечатана, и им не дозволяется никакого публичного проявления своей ереси. У князя задрожали губы от волнения. Он сказал, что в России веротерпимость, и тут же приказал при всех жителях отпереть молельню и дозволить богослужение. Можно вообразить последствия. Весть об этом разнеслась по всей России; из Московской, Калужской, Саратовской и других губерний, с Дона и с Урала раскольники бросились в Прочный Окоп венчаться у беглого попа, который беспрепятственно отправлял богослужение, запрещенное во всей России. Отменить распоряжения князя никто не имел права, да и сама отмена могла только усилить народное волнение. Величайшего труда стоило ближайшему начальству исподволь и со многими несправедливостями возвратить дело к его законному порядку, причем едва не дошло до кровопролития» [13].

В апреле 1850 в станице появляется запрещенный священник Матфей Образцов, судимый за венчание лиц, не достигших брачного возраста, не-взирая на уголовное преследование, войсковое начальство распорядилось оставить священника в Прочноокопской [14].

В 1853 году начинается новый этап в жизни прочноокопского старообрядчества, архиепископ Антоний (Шутов) поставил во священники отставного казака Иосифа Минаевича Турченкова, который с определенными перерывами нес свое служение в станице до своей кончины в 1878 году. Наследовал священнику Иосифу Турченкову его племянник – Иван Тимофеевич Турченков, окончивший жизнь, как повествует автор исторического очерка о прочноокопских старообрядцах, «горьким пьяницей» [15]

При епископе Феофилакте (Губине) произошел ряд исторических событий, в том числе и для Кубани. Так, в 1860 году были образованы Терская и Кубанская области, Кавказское линейное и Черноморское войска были преобразованы в Терское и Кубанское казачьи войска, наконец, 30 июля 1867 года в состав Кавказской епархии вернулись приходы бывшего Кавказского линейного войска [16].

В 1876 году Прочноокопскую посетил знаменитый единоверческий миссионер архимандрит Павел (Леднев), известный также под псевдонимом «Прусский», беседа отца Павла не дала видимых результатов, но внесла брожение в старообрядческую среду. Данные процессы длились вплоть до 1890 года, когда станицу посетил единоверческий протоиерей Ксенофонт Крючков. Беседа отца - миссионера дала свой положительный результат. «Из среды самих раскольников явились четыре человека, начавшие гласно выражать сомнение о истинности старообрядчествующей церкви. Это были казаки: есаул Пётр Самсонович Курунин, отставной хорунжий Тимофей Кузьмич Захаров и урядники Терентий Иванович Уколов и Ерофей Евсеевич Жогин. Уколов и Жогин пользовались у раскольников особым уважением, так как состояли в клире и известны были своей разумностью и начитанностью... И вот эти люди, к удивлению всех, поколебавшись в преданности расколу, начали выражать сомнения о законности раскольнической иерархии и самого отделения раскольников от Православной Церкви. Для рассуждений об этом они стали собирать к себе желающих и открыли у себя беседы» [17]. Позднее один из единоверцев станицы Прочноокопская напишет, что Т.Уколов «человек с … светлым понятием» [18]. Именно отцом Ксенофонтом Крючковым 13 ноября 1890 года  было присоединено к Российской православной церкви несколько первых старообрядцев, среди которых есаул Пётр Курунин со своим сыном урядником Иоаникием Куруниным; Тарас Панков с женой и малолетним сыном; отставной хорунжий Тимофей Захаров; отставной урядник Ерофей Жогин с женой и двумя сыновьями, урядником Яковом и малолетком Василием и унтер-офицер лейб-гвардии собственного его Императорского Величества конвоя, бывший бессменный ординарец императора, будущий первый единоверческий священник станицы Прочноокопская Терентий Уколов с семейством: женой, сыном и двумя дочерьми [19].

Терентий Уколов родился 22 октября 1857 года в казачьей старообрядческой семье станицы Прочноокопская Уманского отдела Кубанского казачьего войска. Образование получил в доме отца.

1 января 1875 года Терентий Уколов был зачислен в Кубанский конный полк. 28 мая 1877 года командирован в Кубанский казачий дивизион в Варшаве. Чуть более чем через год, 2 июня 1878 года, прошел обучение в учебной команде и произведен в приказные, 6 июня командирован в 4 саперную бригаду для изучения саперного и военно-телеграфного дела.

23 февраля 1880 года Уколов был командирован в Санкт-Петербург в Конвой Его Императорского Высочества и назначен ординарцем наследника Цесаревича Александра Александровича.

1 марта трагически погиб Император Александр II, 2 марта на престол вступил сын почившего монарха Император Александр III, в связи с чем Терентий Уколов был зачислен ординарцем к Его Императорскому Величеству. 4 апреля наследником престола за исправную службу ординарец был произведен в урядники. Спустя год, 8 марта 1881 года, Уколов был переведен во 2 Кубанский казачий эскадрон собственного Его Величества конвоя. 1 июня 1882 года переведен в 1 эскадрон. Немного ранее, 23 апреля, Терентий Иванович получил темно-бронзовую медаль в память войны 1877-1878 гг. на Георгиевской ленте.

15 мая 1883 года в Успенском соборе при служении трех первенствующих митрополитов и сонма духовенства состоялась коронация Императора Александра III, командировку в Москву 5 мая получил и урядник 1 Кубанского казачьего эскадрона, ординарец Его Величества Терентий Иванович Уколов. В столицу Уколов вернулся 27 мая. 23 октября по случаю коронования урядник получил серебряную медаль на Александровской ленте. 30 августа 1885 года Уколов получил австрийский серебряный крест императора Франца Иосифа I на Александровской ленте. Последней наградой Терентия Ивановича за верную службу стали полученные им 23 февраля 1888 года золотые часы с портретами Их Императорских Величеств, гербом и золотой цепью.

15 июня Уколов, отдав военной службе 13 лет, в возрасте 31 года, по собственному желанию, в звании гвардейского унтер-офицера был уволен в запасной разряд войск и, вероятно, сразу вернулся в станицу [20].

На следующий день после присоединения офицерских семей к православной церкви на правах единоверия под председательством протоиерея Ксенофонта Крючкова состоялось собрание, на котором кандидатом в единоверческие священники был выдвинут Терентий Иванович Уколов. Отец Ксенофонт вскоре отправился в Санкт-Петербург с ходатайством об открытии единоверческого прихода и постройке храма [21].

В конце 1890 года в станице Прочноокопская побывал епархиальный противораскольничий миссионер священник Константин Попов, который скептически оценил происшедшее в станице присоединение к единоверию нескольких офицерских семей. «В Прочно-Окопе, - писал отец Константин, - есть несколько лиц, присоединившихся из раскола к единоверию. Они стараются учредить особый единоверческий приход, хлопочут, чтобы им построили церковь и дали особого единоверческого священника из них-же… Замечательно, что присоединившиеся к единоверию чуждаются богослужения православной церкви, в церковь не ходят, и самое присоединение их совершено было где-то в доме, секретно от посторонних лиц. Как будто люди боялись открыто засвидетельствовать свое признание истинности православной Церкви» [22].

8 февраля 1891 года Святейший Синод Указом за №408 определил учредить в станице Прочноокопская единоверческий приход [23].  

Ранее указанной даты начались консультации по вопросу рукоположения находящегося в запасе Кубанского казачьего войска Т.И.Уколова. Поставлением в священный сан своего бывшего ординарца интересовался Император Александр III, о чем в письме епископу Ставропольскому и Екатеринодарскому Евгению 12 января 1891 года сообщал К.П.Победоносцев с просьбой «ускорить производство по делу об избрании Уколова в новый единоверческий приход в Прочноокопскую станицу» [24].

21 января епископ Евгений отправляет две телеграммы: одну -священнику православного храма станицы Прочноокопская Алексию Покровскому о том, что Уколов должен немедленно прибыть для рукоположения, вторую - Начальнику Кубанской области с вопросом, нет ли препятствий к рукоположению Т.И.Уколова [25].  

23 января 1891 года Терентий Иванович получил билет об увольнении во все места Российской Империи сроком на 1 месяц [26].

27 января Наказной атаман Генерал-лейтенант Г.А.Леонов телеграммой сообщил епископу Евгению об отсутствии препятствий для рукоположения Т.И.Уколова. [27]. 30 января на имя Ставропольского Архипастыря была направлена официальная бумага, в которой епископ Евгений уверялся, что препятствий к рукоположению Уколова со стороны Наказного Атамана нет. [28].

3 февраля управляющий канцелярией Святейшего Синода В.К.Саблер сообщил в Ставропольскую духовную консисторию о том, что рукоположению Т.И.Уколова должно предшествовать увольнение из запаса, о чем просил направить ходатайство [29].

6 февраля епископ Евгений направил официальную бумагу в Святейший Синод об увольнении Т.И.Уколова из запаса Кубанского казачьего войска, сообщая, что препятствий к рукоположению последнего в священный сан со стороны Наказного Атамана нет [30]. 

12 марта 1891 в телеграмме Владимир Карлович Саблер сообщал, что согласно уведомлению Военного министра П.С.Ванновского Терентий Иванович Уколов может быть немедленно рукоположен.

Рукоположение Терентия Уколова в сан диакона состоялось 15 марта 1891 года на Литургии Преждеосвященных Даров в пятницу на 2 седмице Великого поста [31], в пресвитерский сан отец Терентий был рукоположен в кафедральном соборе города Ставрополь 17 марта вышеуказанного года во 2 Неделю Великого поста [32].

После рукоположения отца Терентия прочноокопские единоверцы получили новость о разрешении на строительство храма и о выделении для этих целей земельного участка. Старообрядцы первоначально отказывали в выделении земли, но вынуждены были уступить требованию начальства. 1 апреля протоиерей Ксенофонт Крючков совершил молебен и освятил место строительства Николаевского единоверческого храма в станице Прочноокопская, водрузив на месте строительства святой крест [33].

Двухпридельный Николаевский храм был выстроен в кратчайшие сроки, средства на нужды строительства пожертвовали Санкт-Петербургские купцы С.Митрофанов и Р.Ермолин, 10 000 рублей было собрано самим отцом Терентием Уколовым, в числе жертвователей был Император Александр III, из казны которого на постройку храма было выделено 2 000 рублей. Святой праведный Иоанн Кронштадтский пожертвовал на строительство храма 150 рублей и икону [34].

В феврале 1893 года, проживая непродолжительное время в Санкт-Петербурге (ул. Съезжинская, д.34, кв.21), отец Терентий обратился к министру императорского двора графу И.И.Воронцову-Дашкову, личному другу Императора Александра III, с просьбой напомнить Их Величествам о нуждах построенной  вчерне Николаевской церкви в Прочноокопе. В списке, представленном священником, были иконостас в средний придел, заклиросные иконы (2½ аршина высотой), икона на горнее место, священные сосуды, паникадила, подсвечники, облачения для священника и на престол, колокол на 30 пудов.

Откликнувшись на просьбу священника, Императрица Мария Феодоровна пожертвовала драгоценные священные сосуды, принадлежности святого престола и полные богослужебные облачения для священника и диакона. Император Николай II пожертвовал храму 2 колокола, вылитых на Санкт-Петербургском колокольном заводе из старых пушек. К.П.Победоносцев и В.К.Саблер пожертвовали по иконе.

Самой большой святыней нового храма стал дар митрополита Московского и Коломенского Сергия (Ляпидевского), пожертвовавшего для небогослужебного хранения на престоле святой антиминс времен Патриарха Иосифа. Он представлял «собою кусок простаго холста (6-5 вершков), на котором начертан рукою осмиконечный крест, в вершине котораго вложены св. мощи, а по сторонам начертано полууставом; «Освятися олтарь Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа в церкви, иже во святых отца нашего Николы Архиепископа Мирликийскаго Чудотворца. Освящена бысть церковь в лето 7152, индикта 16, месяца октября 18, на память св. Апостола и Евангелиста Луки, при благоверном царе и великом князе Михаиле Феодоровиче, при благоверном царевиче князе Алексее Михайловиче и при святейшем Иосифе патриархе Московском и всия России» [35]. К сожалению, в настоящее время судьба данной реликвии неизвестна.

Освящен новый храм епископом Агафодором был 8 ноября 1893 года в сослужении всех единоверческих священников епархии в присутствии Начальника Кубанской области и Наказного атамана Кубанского казачьего войска, генерала от инфантерии Я.Д.Маламы. Станичное торжество имело беспрецедентный размах. Особым моментом торжеств стал, пожалуй, крестный ход «по мощи». Очевидец описал данное шествие: «впереди всех шел о. Терентий Уколов и кропил народ направо и налево, за ним несли иконы и хоругви, далее следовали попарно священнослужители и, наконец, Владыка с жезлом в руках, в преднесении трикирия и дикирия и креста. Торжественности процессии немало благоприятствовала прекрасная, теплая и солнечная погода. Тысячи людей всех возрастов, в праздничных разноцветных одеждах, предшествовали и следовали за процессией почти на всем пространстве к храму … Владыка возложил дискос с мощами на главу и вышел из храма, осеняемый рипидами и поддерживаемый двумя старейшими священнослужащими. Густая масса народа, плотно облегавшая храм и в особенности западный склон горы, на которой построен храм, заволновалась, расступилась и началось обратное шествие, еще более торжественное. Не принимавшие участия в процессии, у своих домов, преклоняли колена, падали ниц.... Картина потрясающая, оставляющая неизгладимое впечатление» [36].

Само освящение и Божественная литургия были совершены епископом Агафодором «по древнему чиновнику» [37]. За труды по привлечению материальных средств на строительство храма священник Терентий Уколов был награжден правом ношения набедренника. По окончании богослужения в доме священника состоялся прием, на котором присутствовали Преосвященный епископ Агафодор и Я.Д.Малама [38]. Позднее, 15 февраля 1895 года, вдовствующая Императрица Мария Федоровна лично наградила отца Терентия золотым наперсным крестом с изумрудами из кабинета Его Императорского Величества. 29 октября пастырь был награжден серебряной медалью в память царствования Императора Александра III на Георгиевской ленте. 14 мая 1896 года священник Терентий Уколов получил серебряную медаль в память коронования Императора Николая II на Андреевской ленте. 30 января священнослужитель получил крайне ответственное назначение епархиального начальства – определен на должность благочинного всех единоверческих церквей Ставропольской епархии. 7 февраля 1897 года отец Терентий получил право ношения фиолетовой скуфьи [39].  

После освящения храма строительные работы на его территории не завершились. Трудами отца Терентия к нуждам единоверческого прихода в Прочноокопской в 1895 году было привлечено внимание Санкт-Петербургского купца Петра Филипповича Филиппова, который пожертвовал Николаевской церкви 20 000 рублей. Данные средства были реализованы под личным контролем священника Терентия Уколова на строительство двухэтажного здания двухклассной школы с домовой церковью святых апостолов Петра и Павла в память бракосочетания Их Императорских Величеств и богадельни. По ходатайству священника вышеназванный купец отметил единоверческий приход и в своем завещании, оставив ему порядка 22 000 рублей, 1000 рублей из которых предназначалась на нужды храма, 500 рублей – причту и 20 500 на содержание богадельни [40].

В годы Великой Отечественной войны здание сильно пострадало от огня немецко-фашистской артиллерии и именовалось жителями станицы не иначе, как «горелка», в начале 60-х годов власти предприняли меры по сносу здания, сегодня на месте выстроенного добротного здания школы станичная спортивная площадка.  

Вероятно, что усердие отца Терентия по устройству школы и богадельни не оставило равнодушными и его меценатов в Санкт-Петербурге: 5 октября 1897 года петербургскими прихожанами ему был поднесен золотой наперсный крест с драгоценными камнями [41].  

Освящение домового Петро-Павловского храма и здания школы совершил также епископ Агафодор (Преображенский) в сослужении протоиерея Ксенофонта Крючкова и, вероятно, священника Терентия Уколова 5 ноября 1897 года [42].

В звании попечителей школы епископом Агафодором по представлению священника Терентия Уколова были утверждены Санкт-Петербургский купеческий сын 2 гильдии Василий Рубахин и потомственный почетный гражданин Филипп Кручинин [43].     

Во внимание к трудам священника Терентия Уколова Их Императорские Величества пожертвовали Николаевской единоверческой церкви комплект богослужебных воздухов, а школе - свои портреты. Выбранные Государем Императором изображения были отправлены в мастерскую А.Жеселя по адресу: Гороховая, 45. 7 апреля 1897 года портреты были оформлены и упакованы. Рамы для портретов и резные регалии были изготовлены из чинарового дерева (восточный платан), внутри рам располагался овальный паспарту, защищало портреты полированное стекло с фальцетом и бронзовым ободком [44]. Императрица Мария Федоровна через своего генерал-адъютанта князя В.И.Барятинского прислала телеграмму с сожалениями о невозможности присутствовать при освящении храма и школы, но с искренними пожеланиями благоденствия последней [45].

Активная деятельность отца Терентия находила отклик в сердцах начальствующих, и священник продолжал получать, по нашему мнению, вполне заслуженные награды. 3 февраля 1899 года священник был награжден орденом святой Анны 3 степени, 12 августа – награжден Императором Николаем II 500 рублями. 7 апреля 1905 года отец Терентий получил право ношения камилавки. 10 декабря 1909 года священнослужитель получил медаль в память 25-летия существования церковно-приходских школ на Владимирской ленте. Наконец, 6 мая 1910 года, в день рождения Императора Николая II, священник Терентий Уколов получил серебряно-вызолоченный наперсный крест с такой же цепью [46].

Немногим ранее священник Терентий Уколов духовенством единоверческих церквей был избран депутатом на 4 Всероссийский съезд миссионеров, который проходил в середине июля 1908 года в Киеве. Мероприятие было представительное, на съезд собрались 600 делегатов.

В конце 1908 - начале 1909 года для клира Ставропольской епархии, имеющего казачье происхождение, началось время тревог. 31 декабря 1908 года Приказом по Кубанскому казачьему войску начальник Кубанской области и Наказной атаман Кубанского казачьего войска распорядился предоставить ему списки лиц духовного звания на предмет их исключения из казачьего сословия. Данная мера были предпринята М.П.Бабычем на основании запрета Военным советом от 31 января 1908 года священно-церковнослужителям участвовать в станичных сборах. Это привело к решительному протесту со стороны казачьего духовенства. В статье «Без вины виноваты», размещенной на страницах Ставропольских епархиальных ведомостей, автор материала диакон Илия Каширин задавал вопрос: «почему же отнимают прирожденные права»? Формулируя ответ, отец-диакон с горечью констатировал: «за то, что учился, за то, что служил казачьему обществу в церкви и школе, за то, что ты, как сам казак, взятый прямо от плуга…, мог скорее понять нужду казака, условия его трудовой жизни и высокия служебныя обязанности пред Царем, Верой и Отечествомъ и мог быть ему полезен, за то, что ты, идя на работу, даже не спросил, чем гарантируется твоя необходимая обеспеченность» [47].

В марте 1909 году уполномоченные от казачьего духовенства протоиерей Созонт Мищенко и священник Терентий Уколов обратились к Императору Николаю II с просьбой об отмене распоряжения об исключении казачьего духовенства из воинского сословия. 9 апреля генерал-лейтенант Евгений Георгиевич фон Гарф, начальник Главного управления казачьих войск, сообщал Наказному атаману Кубанского казачьего войска М.П.Бабычу о приостановлении подписанного им Приказа. Позднее своим Циркулярным отношением от 15 октября 1909 года Главное управление казачьих войск сообщало о собственноручной резолюции Императора на прошении казачьих священников «исполнить ходатайство». Тем не менее, данный документ подтверждал отсутствие прав священно-церковнослужителей на участие в станичных сборах [48].

Приветствуя решение, принятое Самодержцем, отец Созонт и отец Терентий приглашали всех представителей казачьего духовенства Ставропольской епархии прибыть 28 декабря 1909 года в Екатеринодар и совершить общее моление о здравии Государя Императора [49].  

Собравшись в означенный день в столице Кубанской области, представители казачьего духовенства на съезде учредили стипендию имени Его Императорского Величества в память о возвращении вышеназванному духовенству прав казачьего сословия для обучения в духовных учебных заведениях детей простых казаков, а за неимением последних - детей казачьего духовенства. На этом же съезде духовенство постановило преподнести Императору Николаю II благодарственный адрес и икону-складень с изображением Спасителя, святителя Николая и царицы Александры, а наследнику - альбом с фотографиями казачьего духовенства. Утверждая постановления съезда, Преосвященный архиепископ Агафодор, однако, благословил «вместо альбома фотографических карточек Кубанскаго казачьего духовенства …  лучше представить Его Высочеству, Августейшему Атаману казачьих войск, Наследнику Цесаревичу, Великому Князю Алексею Николаевичу альбом снимков города Екатеринодара, войскового собора и его древностей, памятника Императрице Екатерине II, церквей и церковных школ, при которых служит духовенство и трудится на пользу казачества» [50]. Съезд закончился торжественными богослужениями.

«28 декабря 1909 г. собравшимися в городе Екатеринодаре священно-церковнослужителями казачьяго сословия в числе 52-х человек с благословения Преосвященнаго Иоанна, епископа Ейскаго было отслужено всенощное бдение в Александро-Невском войсковом соборе, а 29-го того же декабря божественная литургия, которую совершал Его Преосвященство, Преосвященнейший Иоанн, епископ Ейский, с 12-ю священниками и 6-ю диаконами; пел войсковой хор; на литургии присутствовали: Его Превосходительство, Начальник Куб. обл., генерал-лейтенант Бабыч, Начальник штаба, генерал-майор Кияшко, атаман Екатеринодарскаго отдела, генерал-майор Савицкий, с их адъютантами. После литургии отслужен благодарственный Господу Богу молебен о здравии и благоденствии Государя Императора за дарованную милость казачьему духовенству, молебен закончен многолетием Его Императорскому Величеству, Государыням Императрицам, Наследнику Цесаревичу и всему Царствующему Дому» [51] - писали Ставропольские епархиальные ведомости.   

30 ноября 1910 года состоялось знаковое событие как для Кубани, так и для отца Терентия лично. В составе делегации он принял участие в аудиенции Императора Николая II и наследника престола Цесаревича Алексея Николаевича. Как свидетельствует Послужной список священника Терентия Уколова, в результате наследнику была также вручена икона [52].

В 1910 году причты кубанских церквей вновь получили повод для беспокойства. Военный совет рассмотрел и подготовил к докладу проект об уменьшении земельного надела в размере 49½ десятин на причт, что в результате приводило к существенному сокращению и так относительно не высоких доходов последних. На время создания нового проекта священнику полагалось два казачьих паевых надела, диакону – полтора, псаломщику – один. Депутацию просителей об отмене данного проекта к Государю Императору Николаю II Съезд духовенства Ставропольской епархии на своем заседании от 17 ноября 1911 года постановил представить протоиерею Созонту Мищенко и священнику Терентию Уколову. Император и наследник приняли кубанских священников 8 марта 1912 года. Самодержцу и Цесаревичу был вручен альбом от казачьего духовенства [53].         

Нужно отметить, что внимание монарших особ к персоне священника Терентия Уколова было довольно высоким. В 1893 году по просьбе священника министр императорского двора граф И.И.Воронцов-Дашков ходатайствовал перед Преосвященным епископом Евгением о зачислении сына отца Терентия Александра «казеннокоштным пансионером» в Ставропольское духовное училище [54]. Летом 1908 года Император Николай II пожертвовал на приданое дочери отца Терентия 300 рублей, что для стесненной в средствах семьи было щедрым подарком [55]. На посылаемые неоднократно в Санкт-Петербург телеграммы по случаю монарших торжеств Император собственноручно оставлял благодарственную визу [56].

Аудиенция у Государя Императора в 1912 году была не единственным важным мероприятием вышеназванного года для отца Терентия. С 22 по 30 января в Санкт-Петербурге проходил I Всероссийский съезд православных старообрядцев (единоверцев) под председательством архиепископа Волынского и Житомирского Антония (Храповицкого). По итогам съезда священником Симеоном Шлеевым была составлена книга. Автор пишет, что «для всего православно-старообрядческого мира 22 января 1912 года было большим, ранее небывалым церковным торжеством. Состоялось открытие Первого Всероссийского съезда единоверцев, напоминающее по своей обстановке Собор» [57].  В день открытия съезда его председатель Высокопреосвященный Антоний, архиепископ Волынский и Житомирский, в Николаевском единоверческом храме столицы совершил Божественную литургию, иерарху сослужили многие единоверческие священники со всей Российской Империи, в том числе и один из деятельных участников Съезда – священник Терентий Уколов [Там же]. Портрет кубанского священника попал и на страницы посвященного Съезду издания [58].

 Последнее упоминание о священнике Терентии Уколове в известных нам архивных документах датировано уже 1917 годом, когда Областное правление постановило отобрать у священника общественный огород размером 5 десятин [59].

Мы полагаем, что личность священника Терентия Уколова стала знаковой не только для единоверческой среды, но для всей станицы Прочноокопская в целом. Именно трудами отца Терентия были выстроены вместительный единоверческий храм, школа и богадельня. Российская православная церковь усердием священника получила широкие возможности для ведения миссионерской, образовательной и социальной деятельности в ранее поглощенной расколом станице. Благодаря священнику Терентию Уколову удалось предотвратить многие антиказачьи реформы, что делает его имя знаковым для всей Кубани в целом. Сегодня о дальнейшей судьбе известного кубанского священника Терентия Уколова ничего не известно. Исследователю предстоит скрупулезная работа по выявлению сведений о дальнейшей жизни и служении бывшего ординарца Его Императорского Величества, имя которого едва ли давало покой пришедшим к власти большевикам.   

Библиография:
1.    Колесников В.А. Донцы на Кубани: К 200-летию со дня основания Григориполисской, Темнолесской и Воровсколесской ст-ц. - Ставрополь, 1995. С.18; В.Ж. Историческая заметка о расколе и единоверии в станице Прочноокопской Куб. обл. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1901. №22. С.1300.
2.    Зудин А.И. Старообрядчество на Кубани в конце XVIII - начале XX веков: исторический аспект. Диссертация на соискание научной степени кандидата исторических наук. На правах рукописи. Краснодар, 2009. С.40.
3.    Государственный архив Астраханской области (далее – ГААО). Ф.559. Оп.2. Д.5085. Л.9.
4.    Колесников В.А. Однодворцы-казаки. К 200-летию со дня основания Рождественской, Каменнобродской, Сенгилеевской и Новотроицкий станиц. – СПб, 2000. С.215.
5.    ГААО. Ф.559. Оп.2. Д.5085. Л.19, 24; Государственный архив Ростовской области. Ф.226. Оп.6. Д.707. Л.26.
6.    Зудин А.И. Старообрядчество на Кубани… С.65-66.
7.    Храмы и монастыри Ставропольской епархии (1843-1920 гг.). Справочник. Ставрополь, 2002. С.278.
8.    Зудин А.И. Старообрядчество на Кубани… С.67-68.
9.    Шишкин Е.Н., священник. Епископ Иеремия (Соловьев), 1843-1849 гг. // Святители Кавказа. Ставропольская епархия в биографиях правящих архиереев. – Ставрополь, 2019. С.20-21.
10.     Гриценко Н.П. Из истории старообрядчества на Тереке в XVIII-XIX веках. // Вопросы истории Чечено-Ингушетии. Грозный. 1977. Т.11. С.76.
11.     Зудин А.И. Старообрядчество на Кубани… С.68-69.
12.     Государственный архив Краснодарского края (далее – ГАКК). Ф.257. Д.15. Л.2.
13.    Воспоминания Г.И.Филипсона. // Русский архив. Вып.2. 1884. С.379-380.
14.    Зудин А.И. Старообрядчество на Кубани… С.71.
15.     В.Ж. Историческая заметка о расколе и единоверии в станице Прочноокопской… С.1304.
16.     Самойленко П.М, протоиерей; Шишкин Е.Н., священник. Епископ Феофилакт (Губин). 1862-1872 гг. // Святители Кавказа. Ставропольская епархия в биографиях правящих архиереев. – Ставрополь, 2019. С.58-61.
17.     Рассказы бывших старообрядцев о жизни в расколе и обращении в православие: Вып. 1: Рассказы И. Власова, С. Лаврентьевой и К. Туркова. М, 1892. С.23-24.
18.     Там же. С.24.
19.     Там же. С.33.
20.     Государственный архив Ставропольского края (далее – ГАСК). Ф.135. Оп.49. Д.2015. Л.9-11; ГАСК. Ф.135. Оп.74. Д.1028. Л.4-9.
21.     Рассказы бывших старообрядцев о жизни в расколе и обращении в православие... С.33.
22.     Дневник Ставропольского противораскольнического миссионера. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1891. №.4. С.111.
23.     Определения Святейшего Синода. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1891. №4. С.51.
24.     ГАСК. Ф.135. Оп.49. Д.215. 1-1 об.
25.     Там же. Л.3.
26.     Там же. Л.14.
27.     Там же. Л.4.
28.     Там же. Л.5.
29.     Там же. Л.6.
30.     Там же. Л.7-8 об.
31.     Там же. Л.15 об.
32.     Там же. Л.16.
33.     Рассказы бывших старообрядцев о жизни в расколе и обращении в православие... С.37.
34.     Путешествие Преосвященнейшего Агафодора для обозрения церквей. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1893. №23. С.754.
35.    Михайлов Н.Т., священник. Справочник по Ставропольской епархии. Екатеринодар, 1910. С.471; Храмы и монастыри Ставропольской епархии ... С.279; Путешествие Преосвященнейшего Агафодора... С.754.
36.     Путешествие Преосвященнейшего Агафодора... С.750-751.
37.     Отчет Ставропольского епархиального противосектантского миссионера священника Симеона Никольского за вторую половину 1896 года. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1897. №19. С.1127. 
38.     Путешествие Преосвященнейшего Агафодора... С.753.
39.     ГАСК. Ф.135. Оп.74. Д.1028. Л.4 об., 5 об.
40.     ГАСК. Ф. 135. Оп.61. Д.1331. Л.1-2; ГАСК. Ф.135. Оп.61. Д.555. Л.1-32.
41.     ГАСК. Ф.135. Оп.74. Д.1028. Л.5 об.
42.     Из дневника наблюдателя школ. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1897. №24. С.1385.
43.     Церковно-школьный отдел. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1897. №21. С.1198.
44.     Российский государственный исторический архив (далее – РГИА). Ф.468. Оп.8. Д.279. Л.1-3; Распоряжения епархиального начальства. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1897. №2. С.68-69.
45.     Распоряжения епархиального начальства. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1897. №23. С.1306.
46.     ГАСК. Ф.135. Оп.74. Д.1028. Л.5 об.
47.     Каширин Илия, диакон. «Без вины виноваты». // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1909. №22. С.696, 698.
48.     Правительственные распоряжения. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1909. №49. С.1535-1536.
49.     Духовенству казачьего сословия Ставропольской епархии. // Ставропольские епархиальыне ведомости. Ставрополь. 1909. №50. С.1579-1580.
50.     Журналы съезда духовенства казачьего происхождения в г.Екатеринодаре. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1910. №11. С.345-348.
51.     Собрание духовенства казачьего происхождения в г.Екатеринодаре. // Ставропольские епархиальные ведомости. 1910. №3. С.84.
52.     ГАСК. Ф.135. Оп.74. Д.1028. Л.5 об.
53.     ГАСК. Ф.135. Оп.74. Д.1028. Л.5 об., 6 об.; Отдел официальный. // Ставропольские епархиальные ведомости. Ставрополь. 1912. №16. С.481.
54.     РГИА. Ф.472. Оп.44 (425-2495). Д.35. Л.118, 120.
55.     РГИА. Ф.350. Оп.14. Д.3267. Л.1-2.
56.     ГАСК. Ф.135. Оп.74. Д.1028. Л.5 об.- 6 об.
57.     Первый Всероссийский съезд православных старообрядцев (единоверцев). Санкт-Петербург, 1912. С.46.
58.     Там же. С.595.
59.     ГАКК. Ф.449. Оп.9. Д.1553. Л.1.