К юбилею Виктора Лихоносова

Что делает писателя – русским писателем? На первый взгляд, его национальная принадлежность – но сколько же людей пишут на великом и могучем, оскверняя и переворачивая самую суть его, отворачивая читателей от вопросов моральных и нравственных, представляющих главную ценность нашей литературы? Читатели, как известно – люди подневольные: большинство из них гонятся за «чтением» ради развлечения, чтобы оставаться «в контексте» современной «повестки». Дальше своего гаджета и первой страницы «Гугла» они, зачастую, тоже не видят: да где им искать?

В этом смысле юбилей Виктора Ивановича Лихоносова – не просто дата: это праздник для всей страны и, в частности, нашей малой Родины, погрязшей в информационном шуме и наглом культурном поклепе, который носит название современного искусства. Виктор Иванович – не просто писатель, он – русский писатель и с достоинством, свойственным «старой гвардии» мастеров слова, отстаивает право русской и кубанской литературы на вечность.

Случайный читатель может возразить: ведь столько сейчас талантливых, а главное – продаваемых писателей! И все они – тоже русские! Неужели эти люди, в разы моложе и, чего греха таить, известнее в электронном социуме, чем Виктор Иванович, не заслужили похвалы? Открываем крупнейшую электронную библиотеку, «Литрес», заходим во вкладку «Что почитать», видим: телепсихолог Михаил Лабковский, псевдоисторик-фантаст Игорь Валериев, неведомый широким кругам Дем Михайлов, а также небезызвестная Дина Рубина и, напротив, мало кому известная Наташа Ридаль [1]. Такие люди сейчас пишут книги, забивают книжные выкладки в магазинах и библиотеках – но разве это признак «большой» русской литературы? Да и русской ли вообще…

Продаются – и ладно, Бог им судья: коммерческий успех никогда не был мерилом таланта русского человека. Но кто из указанных «писателей» описывает и показывает русский характер? Здесь мы видим самые разные постмодернистские эксперименты в области дискурса о национальности и национального. Та же Гузель Яхина, «писательница» с тремя романами, но лауреат больших литературных премий и знатная историофобка, заявляет не менее одиозному Владимиру Познеру, что обвинения ее в национализме беспочвенны, так как она намеренно скрыла национальность своих героев в последнем романе «Эшелон на Самарканд» [2]. Ее книги – во всех «ТОПовых» списках страны, от «Читай-города» до «Некрасовки» (то есть, конечно, московской Библиотеки им. Н.А. Некрасова).

Если мы попробуем угадать национальность по стихам, например, Веры Полозковой или Дмитрия Быкова, нас ждет такое же фиаско – пишут они не о русском человеке, а исключительно о себе. Эгоцентризм как яркая черта молодого поколения и его идейных «воспитателей» отвергает христианскую основу нашей литературы, словно расслаивая вещи, которые не нуждаются в комментариях, на новые смыслы, зачастую противоречащие сами себе.

Кто из этих замечательных, коммерчески успешных людей живет в России, получает российские премии? Еще не остыли следы «Тотального диктанта», который состоялся 10 апреля. Текст составлял и читал некто Дмитрий Глуховский, известный широкой общественности по своей первой книге – антиутопии «Метро 2033». По заверению комиссии, этот текст еще на стадии работы «растрогал до слез» и мужчин, и женщин [3]. Наверняка автор – мастер русского слова, и чтец отличный, и в отечественной литературе человек не последний, однако живет почему-то в Израиле. Можем ли мы быть уверены, что он думает на нашем языке, или только продает нам смыслы, пропущенные через две мясорубки перевода?

Получается, русским делает писателя даже не язык, на котором он пишет, а нечто другое. Но откуда же тогда идут громогласные выкрики «я – русский писатель»?

Конечно, «Тотальный диктант» – давно дискредитировавшая себя акция, однако ни одна другая инициатива, призванная популяризировать грамотность, не достигает такого масштаба. Но только вдумайтесь: в далеких 00-ых дети и взрослые по всей стране проверяли свой уровень владения языком на текстах Льва Толстого, Александра Бека, Ивана Соколова-Микитова, Василя Быкова… Начиная с 2010 года их ждали уже Дмитрий Быков, Захар Прилепин, Дина Рубина, Евгений Водолазкин, Павел Басинский и многие другие авторы, ключевой характеристикой которых можно считать медийность. Можно заметить следующую тенденцию: чем дольше существует эта акция – тем большую роль играет идеологическая составляющая: никаких «неудобных» тем, только беззубые или дутые тексты, не несущие в себе четкого посыла. Делает ли участие в подобных акциях писателя, публициста, да кого угодно – признанным русским писателем? Вопрос риторический.

Можно сделать нехитрый вывод: национальное в рамках современной системе литературных координат лишено своей сути, оно превращается… в бренд. Бренд, который можно продать рядовому потребителю информации: стоит только увидеть, как существуют и о чем пишут современные литературные издания – рупор высокой культуры в России. Например, сколько литературных журналов, продолжающих традиционный для нашей истории формат, существует на сегодняшний день? А сколько из них придерживаются позиций здорового патриотизма?

Встречается мнение, что региональная журнальная пресса переживает период кризиса и эффективна по большей части, когда ее искусственно поддерживает государство [4]. Видит ли современное государство необходимость в таком количестве журналов? Вряд ли – поэтому каждое такое издание, особенно литературное и нравственно-ориентированное, сегодня не то, что на вес золота, а даже превосходит его в цене.

Нам здесь, на Кубани, хорошо: благодаря Виктору Ивановичу у нас появилась «Родная Кубань», в полном смысле этого слова – памятник отечественной и особенно кубанской литературе без напускного (читайте, коммерческого) патриотизма. Пожалуй, что единственное в своем роде издание подобной направленности в Краснодаре.

Известно, что Лихоносов приехал в Краснодар в 1956 году. Как же человек, не рожденный на Кубани, смог сделать ее «родной»? Дело не только во врожденной тяге к слову, любви к родному языку, но и культуре – чертам, отличающим истинно русского писателя.

Учреждая свой журнал, Виктор Иванович с самого начала заявил: это издание для русских людей. Сам феномен «русскости» им понимается в значении, заложенном отечественным философом Иваном Ильиным: «Неиссякаемо и неописуемо присутствуют в каждом из нас веяния наследственно окружающей нас природы, дыхание нашей национальной истории, потомственно намоленные в душе религиозные сокровища духа. Все это как бы дремлет под сводами нашего душевного подземелья и только ждет своего часа для подъема и обнаружения» [5]. Главная задача журнала и сегодня – сохранять культурное наследие Кубани, той части нашей истории, которую искажают под воздействием безразличия или коммерческого интереса.

В конце пребывания на посту главного редактора «Родной Кубани», Виктор Иванович подметил: «Мы та «лавочка», которая принимает надбитую посуду, на наших страницах появляются цельные произведения из, казалось бы, погибших вещей. Но все небогатые источники послереволюционных кубанских воспоминаний почти исчерпаны… Все, по-моему, исчерпано». Однако журнал продолжает жить: «Родная Кубань» и сегодня – кузница по поиску даровитых и талантливых авторов, а для кого-то – даже идеологический тигель, а это значит, что начатые Виктором Ивановичем изыскания продолжатся.

Однако проблема, отмеченная Лихоносовым еще в 2016 в интервью для «Новой газеты Кубани», осталась: «Местные писатели пишут о чем угодно, но не о насущной кубанской жизни. Ни одной злободневной статьи, ни одного глубокого очерка в редакцию не попадало. <…> Критики опережают прозаиков и поэтов, но эти критики пишут о проблемах всероссийской литературы и предпочитают печататься в Москве» [5]. Много ли среди таких авторов – не дилетантов, даже не талантливых дилетантов, не писателей, а именно русских писателей? В попытке угнаться за «трендами» космополитизма, в плену стереотипа о «высокой столичной культуре» молодые авторы отрываются от родной земли, и вряд ли кто-то из них напишет столь же проникновенные строки, как Лихоносов в своих повестях, рассказах и очерках. То, что сегодня называют «глубоко личной» прозой по глубине своей не сравнится ни с деревенским очарованием «Чалдонок» (а это, на минуту, 1969 год!), ни с письмами, например, из сборника «Тут и поклонился» (2016 год).

Можно возмутиться сравнению писателей «старой школы» с теми, что родились в Российской Федерации: другая экономическая формация, другая социокультурная матрица, а, стало быть, иное мышление. Литературный процесс, однако же, непрерывен: да и многие ли современные писатели могут похвастаться, что наградили целый город емкой метафорой? А ведь наш Краснодар в наших сердцах – это «Наш маленький Париж»!

Итак, кто же он – русский писатель? Это не премия, которую выдают самому словоохотливому или продаваемому автору, не соревнование в пошлости прозы или примитивности лирики. Русским писателем может стать только поистине русский человек, чтящий традиции классической литературы, любящий и помнящий свою Родину и уважающий веру, что послужила основой нашей культуры.

Повнимательнее присмотримся к текстам Виктора Ивановича.

Главным героем у Лихоносова выступает время – неумолимое, мудрое, нетерпимое к любой неправде. Его можно описать эпитетами из эссе «Поклон читальному залу»: «мгновенные вспышки истории великого мира» и «историей простенькой жизни» [6]. Неразрывная связь человека и народа, личного и общественного, прошлого и настоящего – важная черта в прозе Виктора Ивановича. Особенно это заметно в повестях, раскрывающих истоки творчества поистине национальных поэтов: Александра Пушкина («Элегия»), Михаила Лермонтова («Осень в Тамани»), Сергея Есенина («Люблю тебя светло»).

Не менее трепетное отношение у Лихоносова к современникам, живым и ушедшим. Художественное тесно сплетается с публицистическим, например, в «Письмах» – литературной панихиде по писателю Юрию Казакову. Даже в этом тексте чувствуется связь времен, выходящая за пределы воссозданного хронотопа: автор упоминает Куприна и Чехова, волнующихся перед встречей с мастером, то есть Толстым, и сравнивает себя с ними. Вспоминаются и Евтушенко, и Паустовский, и другие мэтры, пропущенные через личное духовное восприятие.

Можно заметить, что на лихоносовских страницах часто встречается мотив путешествия или, точнее, пути. Особое место занимают отдельные города, если угодно, места силы наших творцов, писателей, философов. У самого Виктора Ивановича тоже есть такое особое место – поселок Пересыпь: «В Пересыпи я живу отшельником. Целое событие для меня, если выезжаю в станицу (четыре версты) или кто-то появится в моем дворе. Ведь только в селе еще можно просидеть несколько вечеров без света и почувствовать всю прелесть и неудобство старых российских веков. В городе после обеда меня что-то выталкивает на улицу» [7]. Крайняя биографичность и полная откровенность с внимательным читателем трогают душу, обрисовывают одновременно и прискорбное состояние современной культуры посёлка, и безмятежную органическую связь с исконно национальным духом, условно противопоставленного суете города.

Вернемся, однако, к «Письмам» – именно в них звучат слова, написанные Казаковым, но заветом проходящие через все творчество Виктора Ивановича: «Вообще же я бы вам порекомендовал сейчас попробовать свои силы на крепких радостных рассказах. <…> Она, то есть радость, очень сейчас подмочена во мнении думающего читателя, и как‑то даже мы стесняемся иной раз писать оптимистические вещи, но оптимизм иной раз у нас спекулятивен, фанфаронен, а я говорю о другом оптимизме, вытекающем из естественной необходимости счастья и бодрости во всем живом» [8]. Эта мысль, как и мысль о любви в евангельском ее обличии, связывает все рассказы, повести и эссе Лихоносова, начиная от «Брянских» до крайних – но не последних – произведений.

На первых Лихоносовских чтениях классик дал зрителям и чтецам такой совет: «Все определяет любовь! Не пишите без любви – плохо напишете. Даже когда вы будете критические вещи создавать, все равно вас будет вести любовь к жизни, исходить вы будете из того, что жизнь надо защитить и облагородить» [9]. Сюжеты Лихоносова зиждутся на христианских заповедях, на любви не коммерческой, не плоской и тем более не плотской, а на искренности, нежности ко всему человечеству. Такому писателю, как Виктор Иванович, не нужно гнаться за штампами «модный» или «современный» – включать в тексты «повестку», критиковать политический режим: произведения его наполнены той любовью, которой не хватает в нашей жизни, и которая сама по себе сможет сделать мир лучше. Можно сказать, что это – мягкая, но все же сила.

Христианское начало чувствуется во всех текстах Виктора Ивановича, но особым образом отражено в повести «Тут и поклонился»: «Верю, что не случайно появился я на свет в сибирской глуши. Зачем-то спасал меня Бог от смерти и дал мне с молодости благонравных друзей; потом пустился я в скитальческую путь-дорогу, покорен был книгами, великими именами, так возлюбил старину, что кое-кому казался юродивым; зачем-то писал за границу русским, почитал в них Россию православную, царскую, какой никогда больше не будет; зачем-то облюбовал уголок под Таманью и живу здесь подолгу» [10].

В произведении раскрывается еще один образ, важный для понимания лихоносовской философии – это русская женщина, в которой непременно отражается и свет Богородицы, и частичка самой России. В тексте можно встретить очевидные смысловые пары: две туристки («расколотая Россия»), монашки и святые, а также важнейшие женщины в судьбе самого Виктора Ивановича: «<…> позабыв о присутствии молившейся сбоку эфиопки, услышал (вспомнил) я бабушкин и материн голоса: они меня учили молитве в Сибири, как приходил Христос к Матери: «Мати моя, ты спишь или так лежишь?».

Виктор Иванович – именно что русский писатель, по масштабу своего творческого порыва еще и учитель жизни для грядущих поколений. Классик словом вырубил себе место в отечественном литературном процессе как во во времена, когда литература формировала общественное сознание, так и в момент слома эпох, «форматирования» русской культуры на новый лад. Теперь, в эпоху ментального разброда, тотального неверия всему и вся, произведения Лихоносова становятся ментальной картой по поиску исконно русской души – отражением самой ее сути, музыкальной гармонии.

Использованные источники

1. Что почитать? // ЛитРес. – URL: https://www.litres.ru/chto-chitat.

2. Гость Гузель Яхина. Познер. Выпуск от 22.03.2021 // Первый канал. – URL: https://www.youtube.com/watch?v=9iBcoz5NHRQ.

3. Текст Глуховского для «Тотального диктанта» растрогал до слез // Московский комсомолец. – URL: https://www.mk.ru/culture/2020/11/10/tekst-glukhovskogo-dlya-totalnogo-diktanta-rastrogal-do-slyoz.html.

4. Вичкитова, А. Роль «толстых» журналов в современном русском литературном процесс. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-tolstyh-zhurnalov-v-sovremennom-russkom-literaturnom-protsesse.

5. Виктор Лихоносов: Юбилей без книг // Новая газета Кубани. – URL: https://ngkub.ru/intervyu/viktor-likhonosov-yubilej-bez-knig.

6. Лихоносов, В.И. Поклон читальному залу. – URL: https://rkuban.ru/archive/rubric/publitsistika/publitsistika_2737.html.

7. Лихоносов, В.И. Одинокие вечера в Пересыпи. – URL: http://www.darial-online.ru/2000_1/lihonos.shtml.

8. Лихоносов, В.И. Письма // Родная Кубань. – URL: https://rkuban.ru/archive/rubric/na-styke-zhanrov/na-styke-zhanrov_4707.html

9. Висицкая, Е. Первые Лихоносовские чтения // Родная Кубань. – URL: https://rkuban.ru/conf/lihonosov/tvorchestvo-vi-lihonosova_87.html.

10. Лихоносов, В.И. Тут и поклонился // Родная Кубань. – URL: https://rkuban.ru/archive/rubric/publitsistika/publitsistika_1647.html.