Проблема христианства в публицистических произведениях Л.И. Бородина

 «Бездуховных народов не бывает. Народ, потерявший духовность становится населением…Каждому народу свойственна только ему присущая форма существования» [1, с.465] – Л.И. Бородин. Если для американцев способ существования, их духовность – это идеологизированная идея бизнеса, то для русского человека – это христианство, православие, вера. У России это ее лицо, а не копирование итогов чужого исторического опыта. Невозможно представить общество, сотворенного под копирку, которое просуществовало бы сравнительно долго.

Л.И. Бородин с приобретенным христианским мировоззрением часто приводил в пример объемное по толкованию высказывание Ф.М. Достоевского: «Кто почвы под собой не имеет, тот и Бога не имеет».

Одна из центральных тем в публицистическом творчестве Леонида Бородина – тема христианства. Писатель задавался вопросом, как человек, которому «отвратителен Христос» может быть русским: «Как нужно видоизмениться психике, как должно быть все перевернуто в сознании с ног на голову, чтобы христианская идея искупления казалась омерзительной и гадкой…» [1, с. 469].

Православие, по Л. Бородину, есть единственный несомненный ориентир в отстаивании «Нового Государственного Дома». Исторический опыт русского народа определяет специфику православного мира: «… он не агрессивен по отношению к иным способам Богопонимания и в то же время устойчив относительно конформистских тенденций, столь характерных для иных ветвей христианства» [1, с. 173].

Самая примечательная статья писателя, раскрывающая тему христианского православия, – «Пути христианского возрождения». В публикации представлено два аспекта проблемы христианского возрождения России. Первый из них – преобразование массового атеистического сознания в религиозное и, как следствие, возрождение Церкви – социального института, но безотносительно к судьбам России как государства. То есть обращение народа к христианству возможно, но произойдет «полный распад социального организма» [1, с. 203]. Л.И. Бородин отмечает, что такая историческая перспектива предпочтительна атеистам – демократом, которые рассматривают историческую Россию «как гнездилище мирового зла» [1, с. 203].

Сторона «религиозного модернизма», намеревающегося превратить Церковь в политическую актуальную силу такова: извратившая идею соборности, пропаганда социального коллективизма подталкивает русского интеллигента к религиозному индивидуализму, оставляя в стороне ее качество и соответствие православному миропониманию. Это все приведет лишь к агрессивности против догматов Церкви, несущих социальное звучание.

В состоянии неспособности к религиозному мировосприятию находится советская интеллигенция: «Христианская диалектика социального представляется им абсурдной, а всякое проявление асоциального христианства возбуждает подозрения на предмет несовместимости христианизации России и сохранения ее государственности» [1, с. 311]. И каков будет итог? При полной беспомощности антирелигиозной пропаганды антихристианский национализм задушит христианское возрождение в России. Каким образом? Получит благословение, разумеется – молчаливое, властей на вышесказанную борьбу.

Люди, имеющие подобные установки, Л.И. Бородиным считаются, с одной стороны – «ущербными душой», а с другой – озабоченными судьбой русского народа. Они интуитивно, по мнению публициста, чувствуют адскую сущность социального эксперимента в России. Писатель не считает вышеупомянутый тип сознания умышленным злом, демонстрируя тем самым христианскую всепрощающую душу.

Вторым аспектом проблемы является сопоставление христианского возрождения в России и возрождение христианского Российского государства, «ибо государство есть способ существования нации в современной действительности, и альтернативой этого существования может быть лишь несуществование» [1, с. 204].  Чтобы разъяснить данный аспект, Л.И. Бородин обращается к самому понятию «русский»: это не просто этнос, это качество сознания, исторически обнаружившееся и понимающее мир и Бога особенно. Бог есть в каждом русском человеке, его дано раскрыть всем: человек либо противиться этому, либо бежит от него, либо, при наилучшем раскладе, приходит к этому постепенно. Не зря Ф.М. Достоевский давал определение русскому человеку как православному. 

Л.И. Бородин заостряет внимание на том, что важна не «реставрация» религиозности, а ее великое возрождение: «возрождение есть рождение заново» [1, с. 205]. Есть то, что первостепенно в современном мире: должна быть спасена от гибели нация, для чего необходимо вернуть национальное видение мира и Бога.

Без православия нет русской нации, но православие невозможно обрести народу, который перестал быть нацией: «Нация – это способ обретения Бога людьми, живущими в пределах одного горизонта, воспринимающими мир в одних и тех же красках, ибо разными красками расцвечены горизонты народов…людьми, сознающими свою ответственность перед Богом не только индивидуально, но и коллективно-национально, перед лицом других наций» [1, с. 204]. Это есть сила, которая и скрыта в православии. Поэтому безбожие, по заключению Л.И. Бородина, было, есть и будет враждебно национальным традициям.

Чтобы погубить народ достаточно стереть в его памяти боль и гордость прошлых поколений, лишить его национального сознания. Поэтому Леонид Иванович заключает: «союзными силами должны всегда считаться национально-религиозные настроения и бескомпромиссно-враждебными настроения антинациональные…» [1, с. 206].

В конце статьи «Пути христианского возрождения» Л.И. Бородин делает вывод о том, что национально-христианское миропонимание есть ничто иное как спасение для всей христианской церкви. 

Публицистическое произведение Л.И. Бородина «Важнейшее противоречие патриотического сознания» – вызов современной системе политического «неверия», разоблачение, критика и авторское призрение бездуховности отдельных членов общества.

Автор выстраивает градацию: от сограждан, для которых Бога нет и до лидеров патриотического движения. Логика публициста достаточно прозрачна. Чего ждать от миллиона людей, если тактической пропагандой занимается тот, кто «заигрывает с Православием», ни во что его не ставя. Есть ли хуже вышеупомянутых лидеров-государственников? Безусловно. Помимо тех, кто принципиально отвергает христианство, как ориентир социального строительства, есть те, кто стесняется своего безверия и те, кто еще не определил для себя само понятие религиозности.

Во всей этой антихристианской системе оказалась и Православная Церковь, замкнувшись в многозначительной самодостаточности: «она словно подыгрывает всему этому вероблудию» [1, с.263].

Многие проблемы, поднятые Л.И. Бородиным в публицистике, это все вторичные причины «рыхлости» патриотического сознания: «Поражен параличом главный нерв русского исторического бытия – Православие, вера наша» [1, с. 268].

Христианское мировоззрение Л.И. Бородина было догматически консервативно. Он сам именовал себя – «человек-догмат». И полагался более на определенные табу, чем на свободы, в отличии от «русскоязычных писателей». Его взгляд был религиозно-центричным, потому и главным в русском консерватизме для него было Православие. А без него и сам консерватизм был системой, приводящей к очередным уродствам. Русский писатель утверждал, что консерватизм «это наличие некой системы ценностей, которые вечны в сегодняшнем дне, завтрашнем, послезавтрашнем и во вчерашнем» [1, с. 549]. Это и есть христианский взгляд на мир.

Монархия для Леонида Ивановича была самой красивой формой государственного правления, но ее «необходимо выстрадать, и тем самым заслужить» [1, с. 537]. Он ждал человека-диктатора, с особым типом мышления, для которого «первостепенна готовность взять на себя ответственность за средства действия. Иметь смелость взять на себя ответственность — вот главное в характере человека-диктатора... «тот» еще появится. И скоро. И непременно. Кредит демократии на исходе...» [1, с. 83]. После подобных слов «новая жизнь» должна восторжествовать и на нашей необъятной «улице». Ибо значительная часть населения России морально готова к принятию диктатуры: «на развалинах государства рано или поздно должен был появиться человек с нужными характеристиками» [1, с. 82]. мнению Л.И. Бородина, этот процесс будет достаточно болезненным для общества, ведь великие государства «без боли не возникают, не распадаются и тем более не воскресают» [1, с. 374].

Леонид Иванович Бородин удивительный человек, прошедший через лагеря, но не чувствовавший озлобленности на русский мир. Человек, осознанно пришедший к русской вере, к христианству, которое он так берег в своей душе и призывал беречь эту «святыню» весь русский народ. Он надеялся всем сердцем, что последний год второго тысячелетия станет первым годом русского возрождения…

Публицистические произведения Л. Бородина – яркий памятник всей русской публицистики, восходящий к единому «государство-устроительному пафосу традиции». Его статьи – это важнейший исторический источник, они образовали «бородинскую» жанровую форму в наследии писателя, и их необходимо рассматривать как единое произведение. 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Бородин, Л.И. Собрание сочинений: в 7 т. / Л.И. Бородин. М.: Издательство журнала «Москва». – 2013. – Т. 7. – 4304 с.

15.04.2022

Статьи по теме