Полемика

18.02.2021

Немного мыслей о «похищенной» Европе

10 февраля на сайте “Новой газеты” был опубликован манифест театрального режиссера Константина Богомолова под названием “Похищение Европы 2.0”, который сразу же вызвал волну бурных обсуждений и дискуссий в обществе. Попытаемся выразить свое отношение к данному тексту, а также прокомментировать то, как этот манифест приняло российское медиа-пространство.

Алексанян Арсен:

Мыслитель, социолог и, чего уж там, величайший театральный режиссер России Константин Богомолов стал (эка невидаль для либерала, кормящегося с гос. кормушки) ярым «патриотом», опубликовав в «Новой газете» свой личный, богомольный Манифест – да такой, что двум бородатым немецким дядькам из 19 века не снился.

Как любой уважающий себя либеральный или неолиберальный философ, г-н Богомолов рассуждает обо всем с идеалистических позиций. Прильнем же: «В XX веке атомная энергия, которой является человек, вышла из-под контроля. Человеческим Чернобылем стал нацизм. Шок и испуг Европы перед этим взрывом первобытного в человеке оказались слишком велики. Освободившись от нацизма, Запад решил застраховаться от «атомной аварии», ликвидировав сложного человека».

«Атомная энергия», «Шок и испуг Европы» - о чем, спрашивается, речь? Европа была «беременна» нацизмом с самого окончания Первой Мировой. Люди, подписывавшие Версальский договор, прекрасно понимали, что ни о каком мире вопрос не стоит. В 1918 году было подписано перемирие. А почему? Потому что передел 1/6 части суши так и не состоялся, потому что имевшая место дележка не устроила итальянцев и немцев, потому что в Китае огнем пылала гражданская война, и еще чертова уйма причин. Но г-н Богомолов о каких-то там «атомных энергиях».

Далее Богомолов заявляет о том, что в Европе формируется некий «этический рейх» и «этический (прости Господи) социализм», который (как можно понять из, к нашей печали, не самого обширного текста) «натаскивает человека на любовь и лишает права свободной мыслить».

Демагогия. «Свободно мыслить», «лишает права». Г-н Богомолов, по всей видимости, не знает о таком явлении как общество, общественное мышление, не знает, что во все времена и при всех «рейхах» и «социализмах» (особенно при теперешнем) человек не имеет ни то что права – он возможности не имеет «свободно мыслить». А почему? Потому что системное знание и системное мышление заменило собой мышление клиповое. Потому что массы людей будут думать так, как им скажут владельцы их жизней. А если они вознамерятся восстать, они тут же пригонят в пломбированном самолете «лидера» для очередной «революции».

Ну да мы двинемся дальше. В третьем отделении своего спектакля – оговорился – Манифеста г-н Богомолов обращается к «репрессиям»: «В нацистском государстве художник мог лишиться работы и жизни из-за своего «дегенеративного» искусства. В «прекрасном» западном государстве будущего художник может лишиться работы, поскольку поддерживает не ту систему ценностей».

Г-ну Богомолову следовало бы прикупить учебник истории и часик-другой над ним посидеть – открыл бы для себя массу интересностей, например: во время Первой империалистической войны в университетах США начались массовые увольнения преподавательского состава, не лояльного к действующему правительству и выступавшего против войны. Слова президента Колумбийского университета Николаса Мюррея Батлера: «То, на что раньше смотрели снисходительно, стало нетерпимым. Что считалось ошибочным мнением, то стало подстрекательством к мятежу» (Oust Traitors, Says Butler // New York Times. – 1917. – June 7.)

Если подавление инакомыслия со стороны государства для г-на Богомолова является чем-то необычным и из ряда вон выходящим, то он явно живет не в нашем мире. Мимоходом Богомолов упоминает акции, на которых белые американцы становились на колено перед черными, «репрессии именуются акцией общественной солидарности», объясняет «манифестант». И снова не помешал бы учебник истории. Режиссеру, наверное, не известно, что черные парни из Африки минимум два столетия были рабами у белых господ и производили их благосостояние, не известно, что первый черный студент в США вошел в стены университета лишь в 1962 году (а «генетическое отребье» из ГУЛага уже в космос полетело). Это все Богомолову не известно.

Дальше. «…коммунисты не признают над собой иной власти, кроме власти своей Идеи». Тут просто поправим: коммунисты признают власть трудящихся.

В «четвертом акте» Богомолов

повествует об обобществлении половых органов. Тут, уж извините, я не поспеваю за мыслью столичной интеллигенции, не поспеваю.

В «пятом акте» режиссер совершенно по-марксистски подметил, что «этическая империя жаждет экспансии». Однако опоздал с этим года на 104, ибо «глобализм» напрямую вытекает из иного понятия – «империализма», о котором писал небезызвестный Владимир Ульянов. Богомолов, как и подобает московскому интеллигенту. размышляет исключительно о «свободе личности», о «сексе», но уж никак не о производственных отношениях, а то вдруг выяснится, что он «буржуй», а ему слово это не нравится.

Но мы подходим к самому интересному. Г-н Богомолов, вторя г-же Собчак, вспоминает наконец, что Россия-то – это, коль вы забыли, «страна вертухаев и рабов» вспоминает о долгих годах «жизни в условиях несвободы, въевшийся в генетическую память лагерный страх» и прочие прелести «большевизма». Конечно, не забывает режиссер упомянуть и т-ща Швондера, который нынче променял ЧК на BLM и, наверное, Демократическую партию США.

Европа и Штаты, к которым так стремилась освободившаяся от большевизма Россия, прогнили. Перед ними, как выразилась одна барышня на НТВ, «типичная угроза необольшевизма» (знать бы еще, что это). России же надо искать свой путь. Ну, пусть ищет. Выступая без флага и гимна на международных олимпиадах.

За всеми этими манифестами Богомолова и социал-дарвинистскими выкриками самки Богомолова, за всеми «скандалами» со всякими Серебряниковыми и Гоголь-центрами очень незаметно проходит либерализация единственного оплота «большевизма» и попросту здравого смысла в среде московских театров – Театра «Содружество актеров Таганки», основанного 22 апреля 1993 года Н. Н. Губенко. Летом прошлого года Николая Николаевича не стало, и теперь вместо «Четырех тостов за Победу» и Красного знамени над всем зрительским залом на сцене театра будет идти спектакль «28 дней, или трагедия менструального цикла».

Вперед в светлое будущее! Под знаменем Ельцина-Путина!

Ну или Ленина-Сталина.

Тут уж вам решать, люди русские.

Веретельников Дмитрий:

Все это давно было сказано. Мне совершенно непонятно, кому и что Богомолов хотел доказать. От журналистов «Новой газеты» и других оппозиционных СМИ, некоторых «левых» деятелей культуры и политики другой реакции ждать и не следовало – они всегда будут защищать милые им западные ценности. «Креативный класс» вовсе не стал обременять себя тягостными размышлениями и ответил Богомолову двумя словами: «Окей, бумер». Под письмом подписалось уже более тысячи человек. Правоконсервативная сторона кивнула Богомолову, хотя и многие не увидели за его суждениями чего-то нового.

Однако же новое есть, только проявляется оно не столько в оценке положения Европы, сколько в осознании места Богомолова в системе. При прочтении возникает ощущение, что это текст человека, довольного всем. И анекдот, с которого начинает свой ответ Кирилл Мартынов здесь вполне уместен: «…у нас тоже каждый может выйти на Красную площадь и совершенно свободно крикнуть: «Долой президента США!». Впрочем, об этом далее.

Сразу видно, что автор не сильно вникал в тему. Богомолов совершает большую ошибку и рассматривает общественное мнение как явление, превалирующее над государственной политикой: «Ты должен соотнести свои эмоции с общественным мнением и общественными ценностями». В действительности же западные демократии не только поддерживают, но и диктуют этические условия, которые человек под угрозой «кэнселинга» (отмены) на различных уровнях вынужден соблюдать. «…Осуществляет эти репрессивные меры общество, а не государство, репрессии именуются акцией общественной солидарности». И опять-таки следует возразить Богомолову. Государство предоставляет обществу ту систему ценностей, в которую не вписывается жертва. И репрессии осуществляет только государство, но руками общества: «…Они берут себе моральное право». Однако и здесь можно возразить: ведь люди не берут право, а государство им его предоставляет.

Теперь о России Богомолова, «стране вертухаев и рабов». Сразу же возникает вопрос: к кому из них относит себя автор? Мне же кажется совсем иное. Богомолова нужно воспринимать с припиской «как бы». Как бы либерал, как бы консерватор, как бы правый, как бы левый. Призыв «отцепить этот вагон» звучит здраво, но ведь не менее важно и то, по каким рельсам он пойдет. Богомолов мечтает о России, которая сможет «вернуть себе европейские ценности» и уважать «свободу любить и ненавидеть», но при этом он грезит и о «новой правой идеологии». Вагон развернется и пойдет по тем же рельсам, но уже во главе состава. И, чувствуется, он раздавит всех, кто будет стоять у него на пути. Станция «Либеральная» - конечная.

Подводя итоги, нужно сказать, что Богомолов практически отказывается от критики либерализма как идеологии и большей частью принимается за критику его методов. Апелляции к нацистским способам поддержания власти здесь имеют важное значение, но и через них осуждается и сам тоталитарный режим. Богомолов же здесь делает акцент на методах как на самостоятельном явлении. Но, конечно, целью «манифеста» мне видится не столько обличение Европы, сколько попытка растрясти «тусовочку». Сегодня важно показать «интеллектуальную жизнь» РФ, вовлечь как можно больше людей в политический дискурс. Не исключено, что все это делается ради славы и пиара. Также следует учитывать, что Богомолов – это системный «левый» в сфере культуры. Невозможно это отрицать, хотя бы потому что государство, будь он ему неугоден или же неугоден господствующей системе ценностей, не стало бы терпеть такого режиссера. Вся его деятельность происходит с попустительства власти или же вовсе при ее поддержке. «Манифест» я считаю жестом демонстрации своей лояльности, который позволит Богомолову подвинуться поближе к «кормушке».

Конечно, в действительности это может оказаться совсем иначе. Тогда два варианта: то ли разговоры не о че, то ли я дурак…

Демченко Никита:

Признаться честно, деятельность и многие высказывания Константина Богомолова ранее вызывали у меня только лишь недоумение и порой даже отвращение. И тем сложнее поверить в то, что так называемый «Манифест» режиссера, ставший главным событием минувшей недели, способен заинтересовать наличием здравого зерна (пусть и зарытого под толстым слоем метафор и восклицаний).  Что же этот текст из себя представляет? Отказ от либерализма? Или же очередная талантливая провокация Богомолова? Быть может и то, и то?

Автор «Манифеста» считается (или же считался?) одним из самых яростных апологетов российского либерализма, известный своими скандальными действиями и не менее скандальными театральными постановками. Приведем показательный пример: именно в театре Богомолова на Малой Бронной в спектакле «Норма» по одноименному роману В. Сорокина актеры с увлечением занимались поеданием фекалий.

Но не только в «Норме» фигурируют человеческие выделения. Так, например, в спектакле, где режиссер отказывается от социальных и религиозных карикатур, чтобы сосредоточиться на подробностях функционирования человеческого тела, есть персонаж Какашка.  

Какое отношение фекалии имеют к «Похищению Европы»? В целом никакого, однако, чтобы как-то комментировать рассуждения режиссера, вспомнить о его «творческих заслугах» было необходимо. Богомолов – выдающийся провокатор и это нужно понимать.

Собственно, «Манифест», опубликованный режиссером в «Новой газете» тоже вполне справедливо можно расценить как очередную провокацию, предназначенную для привлечения к «генитальным» постановкам Богомолова, билеты на которые раскупаются нынче с трудом.

Наполнив свой текст громкими и эффектными формулировками, режиссер вызвал на дискуссию не только весь правый сектор отечественного медиапространства, но и, что куда более интересно, своих левых соратников, восхвалявших в том числе и его творческую деятельность. Итог закономерен: публичный вес Богомолова возрастает, его приглашают на ток-шоу, у него берут интервью, уточняют позицию и даже пресс-секретарь президента России Песков называет его человеком, «творчество которого импонирует многим».

Однако, что если «Манифест» Богомолова – не столько провокация, сколько публичное отречение от либерализма? Что если режиссер, подобно главному герою упомянутого им «Заводного апельсина», настолько погряз в результатах собственной либерально-генитально-фекальной деятельности, что она стала невольно вызывать у него отвращение? Попробуем разобраться

О чем же все-таки статья Богомлова? Если коротко – текст представляет собой апокалиптический ужас автора перед тем, во что сегодня превратилась Европа.

Сравнивая происходящие в Европе и на Западе культурные трансформации с фильмом Стэнли Кубрика «Заводной апельсин», режиссер приходит к такому, прямо скажем, нетипичному для себя антилиберальному, выводу:

«Современный Запад — такой вот преступник, прошедший химическую кастрацию и лоботомию. Отсюда эта застывшая на лице западного человека фальшивая улыбка доброжелательности и всеприятия. Это не улыбка Культуры. Это улыбка вырождения»

Такие заявления, мягко говоря, повергли левых единомышленников в ярость, поэтому долго ждать ответа господину Богомолову не пришлось. Например, писатель Виктор Ерофеев в своей ответной статье «Шоу могильщиков Европы» позволяет себе не менее громкие выражения, чем в оригинале:

«Совсем не обязательно русскому человеку любить Запад. Но не любить Запад — значит расписаться в собственном убожестве»

Само-собой, дифирамбов Ерофеева удостоился не только Запад, но и Европа:

«Европа во многом является коллективной копией индивидуального человека. Если у человека есть будущее, он обретет его в Европе. Если нет — никто и ничто ему не поможет

Схожие мысли можно обнаружить практически в каждом ответном тексте отечественной либеральной интеллигенции, но другого исхода собственно никто и не ждал. Однако вернемся к «Манифесту». «Сегодня Запад, — утверждает Богомолов, — ведет борьбу с человеком как со сложной и трудноуправляемой энергией. В этой борьбе функции суда, преследования и изоляции не ликвидированы, а делегированы от государства обществу…»

«В нацистском государстве, — продолжает режиссер, — художник мог лишиться работы и жизни из-за своего "дегенеративного" искусства. В "прекрасном" западном государстве будущего художник может лишиться работы, поскольку поддерживает не ту систему ценностей»

И вновь Богомолов на удивление дает справедливую оценку сложившейся ситуации, пусть и несколько гиперболизированную. Диагноз режиссера, как мне кажется, не совсем точен, но описание болезни, распространяемой на территории западных и европейских государств, вполне соответствует реальности. На западе действительно возникла очень странная идеология, которая заставляет массы уверовать в то, что основная борьба за права человека сейчас проходит по линии свободного гендерного определения и войны против белого расизма. А благодаря развивающейся в мире культуре отмены даже самые талантливые люди различных индустрий отстраняются от работы за какой-нибудь, к примеру, неудачный твит, поэтому и с этим утверждением Богомолова сложно будет поспорить.

Сложно, но можно. Коллега режиссера по цеху Иван Вырыпаев, давно живущий в Польше, настроен, как и подобает обладателю европейского ПМЖ, более оптимистично:

«Да, сейчас есть перекосы и излишнее (с огромным перебором) общественное давление на людей, просто нечаянно пошутивших насчет черного цвета кожи своего коллеги. Мне это не нравится, как и многим моим друзьям в США. Но! В следующем поколении таких шуток просто уже не будет, будет совсем другой юмор. Юмор не исчезнет. Сложный человек не исчезнет, а превратится в более развитого человека»

Справедливым будет заметить, что без крамольных русофобских мыслей, Богомолов обойтись не смог:

«Наши прогрессисты и западники настаивают: Россия была и есть страна вертухаев и рабов. Это во многом так»

Однако вышеописанные заявления Богомолова меркнут на фоне сокрушительного приговора либеральной мечте, вынесенного им в конце своего текста:

«Революция, —пишет в заключение своей статьи Богомолов, — изолировала Россию от Запада почти на столетие. Освободившись от большевизма, Россия в 90-е годы прошлого века устремилась в Европу. Россия искала приятия, пыталась учиться, мечтала вернуть себе статус европейской страны. И вернуть себе европейские ценности. Ценности прекрасной довоенной Европы… Европы, для которой главной ценностью человека была его индивидуальность, выраженная не в том, как человек занимается сексом, а в том, как мыслит и творит. А самое творчество заключалось в создании картин, музыки, текстов, а не в перекроении собственного тела и придумывании новых гендерных определений. Такую Европу искала Россия сквозь 90-е. Такой сама мечтала стать. Нужно ли сегодня пытаться найти союзников там, где их нет?»

Режиссер предлагает перекреститься и начать строить заново «нашу старую добрую Европу». Европу, о которой мы мечтали. Европу, которую они потеряли. Европу здорового человека»

Однако вот тут Богомолов, думается, категорически не прав. Строить нам нужно не Европу, а Россию. Ту Россию, в основе идеологии которой будут практически утраченные нами православные ценности: любовь, семья, вера, патриотизм. Возможно, Богомолов вскоре придет и к этой мысли, поэтому подождем какой-нибудь новый «манифест».

18.02.2021

Статьи по теме