Хрущёвский блочный новодел,
Предновогодьем расцветая,
Огней гирляндами зардел
И светом фар железной стаи.

Втроём за дружеским столом
Чаи гоняем, жарко споря,
И абажур мани'т теплом -
Свидетель жизненных историй...

В беседе бурной визави,
Мгла за окном, луна сквозь шторы...
О чувстве долга, о любви
Сошлись в дуэли. Шпаги, шпоры...

И главный в споре этом - Он -
Давно ушедший, но живущий,
Поправший времени закон,
"Глаголом жгущий" наши души.

Один из спорщиков спросил:
"А чем велик и значим Пушкин?
Кто он для разных трёх Россий,
Разящий меч, судьбы игрушка?

Кто он для нас через века,
Пожары войн и революций,
Куда зовёт его рука
И в чьи умы идеи льются?"

Из нас троих, один - седой,
Всю жизнь Поэта нёсший слово,
Застыл на миг, поднял ладонь,
Закрыться ей готовясь словно.

И вдруг в глазах сверкнул огонь:
"Взгляни! - томов ряды застыли
На стеллажах, среди икон
И вездесущей книжной пыли -

Всё это - Он! Да-да, мой друг,
По нём равнялись миллионы!
Он русских душ соха и плуг,
Поборник чести непреклонный.

А нынче кто хоть на версту
К нему приблизиться посмел бы?
К руки манящему персту
Кто подойти из новых смелый?"

Но критик злой, войдя во вкус,
Вопросом нас поверг в унынье:
"Любитель вин, любимец муз,
Кем был тогда, что значит ныне?

И кто он, собственно, такой,
Ваш иноземный гений - Пушкин?"
Седой, гневясь, махнул рукой,
Снимая словно время-стружку:

- А кто поэзию на свет
Явил в таком, как ныне, виде?
И кто, прожив немного лет,
Вперёд на много лет предвидел

Народов судьбы, государств,
Вскрывал монархии пороки?
Чьи самым лучшим из лекарств
В часы унынья были строки?

Смельчак, остряк и дуэлянт,
Задирист, пылок и азартен.
Хранил, гранил язык-брильянт
С младых ногтей, с лицейской парты!

Кто влагу почве нёс в горсти',
Чтобы она не захирела?
И кто на ней потом взрастил
Все эти ямбы и хореи?

И чьи слова взмывали ввысь,
Перелетая океаны,
Кружили с золотом листвы,
И душ людских лечили раны?

Поэт, мыслитель и пророк,
Стрелой из прошлого запущен,
Вино, что выдержало срок,
Армейский горн, вперёд зовущий.

Друг декабристов, хулиган
И вольнодумный литератор,
Режим бранивший, хоть строга
Была цензура, крут куратор.

В стихах своих Свободу пел,
Свечой горел для поколений,
Входя в Крещенскую купель,
Мечтал поднять народ с коленей.

Когда иссякнет войн запал,
И говорить закончат пушки,
Поэтов выведет на бал,
В сияньи звёзд, бессмертный Пушкин! -

Подвёл итог мой старший друг,
Провёл черту под нашим спором.
И тот, кто спорил, сдался вдруг,
Светлее стал в сужденьях вскоре,

Спокойней, без ехидства, зла...
Стыл в чашках чай, хрустели сушки.
А за окном носилась мгла.
И улыбался с неба Пушкин...