Нас убедили в том, что мы больны

Вероника Мокрова

Современная модная индустрия принесла нам не только свободную одежду, удобную обувь на пружинящей подошве и быстрые ответы на любые запросы в поисковой строке. Она принесла с собой тоску, сжигающую тревогу и перманентную усталость, одним словом – подарила нам то, что принято (уже по-бытовому) называть «депрессией».

Конечно, ни один век истории рода человеческого нельзя назвать «спокойным». Во все времена от недостатка благополучия и низкого качества жизни люди испытывали дискомфорт, в том числе и психологический. Но отношение к нему, к этой тоске у всех стран, национальностей и религий оставалось разное. Гиппократ называл сильную печаль «меланхолией» и считал, что причины недуга лежат в самом теле человека. Поэтому и лечил однозначно: слабительными и рвотными средствами. С приходом христианства отношение к тоске изменилось. В пятом веке нашей эры итальянский монах Хуан Кассьен (Иоанн Кассиан) в книге «О духе печали» указывает на нефизические причины тоски – по его мнению, она «рождается от неудовлетворения желания какой-нибудь корысти, когда кто видит, что он потерял рожденную в уме надежду получить какие-нибудь вещи» [1]. Богослов считал, что депрессия вызвана еще и одиночеством, а также потерей веры в Бога.

Отношение к недугам формирует культурная система народа, страны. Это сравнимо с обычаями, которые для одних – ценность, а для других – варварство. Так, например, в Китае до перехода к коммунистическому строю существовала традиция бинтования ног. Девочки с пятилетнего возраста носили жгуты из плотной хлопковой ткани. Ступни дам длинной до 8 сантиметров называли «золотыми лотосами» – высшей точкой эстетики женского тела. Важно и то, что традиция зародилась именно в богатых слоях восточного общества: барышням с крохотными ножками не приходилось работать в полях. Однозначно такой стандарт «красоты» вызывал ужас у людей, выросших вне культурного пространства нашего юго-восточного соседа.

Менталитет, рожденный народом и корректируемый государством, подсказывает человеку, как следует реагировать на изменения, трудности, в том числе и на болезни. Именно система говорит, как переносить страдания, как диагностировать недуги и бороться с ними, как трактовать их смысл себе и другим людям.

В СССР о депрессии не говорили и не писали. По крайней мере так массово. И не потому, что диагноз считался «американской болезнью», а всё заокеанское оставалось якобы закрыто железной дверью запрета. Просто у молодых людей гарантии были, а еще непоколебимая уверенность в завтрашнем дне и конкретные цели. Сегодня ты – октябрёнок со значком-звездочкой на груди, послезавтра – комсомолец с заветной студенческой книжкой в руках. И не нужны были родительские зарплаты, чтобы поступить в вуз, и из-за жилья не нервничали – комната в «общаге» была положена всем [2]. Оставалось только «учиться, учиться и еще раз учиться!» Не нужно было прогуливать занятия и работать днями, чтобы заплатить за квартиру, в которую ежедневно возвращаешься только переночевать (на досуг или отдых времени попросту нет, когда очное обучение тянет за свой край, а на работе «горят сроки»).

Настроением молодежи в СССР правили еще и другие, более масштабные явления. Андрей Фурсов в статье «Наше счастливое советское детство» [4] пишет: «Недавно закончилась Великая Отечественная. В 65-м году всего лишь 20 лет прошло с её окончания. … мы знали, что мы – дети победителей. Я не могу сказать, что мы об этом постоянно думали, но это был фон» [4]. Позитивный фон усиливался новостями об открытиях в науке, в космосе. СМИ транслировали позитивную повестку. И нельзя сказать, что добрые новости не привлекали внимание. Привлекали! Стране было, чем удивить (в хорошем смысле) своих граждан. «Все 60-е годы прошли под знаком "космос". ...я помню, как мы горячо спорили с учительницей... И она сказала, что в космос ещё 100 лет никто не полетит. Это было 11 апреля 61-го года. На следующий день полетел Гагарин!» (А. Фурсов). Как реагировала молодежь на это? Здесь дело не только в гордости за страну, которая, бесспорно, теплилась в каждом. Молодые люди ассоциировали себя с теми же космонавтами. «Гагарин – герой, но, как и я, человек. Если получилось у него, то и я смогу», – такие установки непроизвольно или специально формировались в юных головах. Молодые люди мечтали стать писателями, моряками, врачами. Одним словом – творцами. Творцами науки, героями спорта, деятелями искусства.

Во всех религиях Бог – это создатель. Человек же, подобие Божье, –  труженик, способный творить. (Разрывая шаблон, скажем, что во всякой работе есть место творчеству. Успех зависит лишь от инициативности, идейности, а больше – от желания). Вот и выходит, что в Союзе, внешне якобы далеком от религии, было больше Бога, чем на всем «свободном» Западе. Потому что воспитывали творцов. Т в о р ц о в, а не потребителей. В СССР, который либеральные СМИ характеризуют «уравниловкой» и взращиванием «серой массы», жили передовые люди. Личности, у каждой из которых было безмерное пространство для проявления своего дара (по-западному плоско называемого «индивидуальностью»!). Да,  внимание акцентировалось на то, что развитие человека должно работать на общество. Но отсюда и появлялись «реальные» профессии, а люди жили в мире, где было главное — понимание, что они полезны и НУЖНЫ. Здесь просто не было места для затяжной тоски. Тем временем на Западе, где молодежь в условиях тотальной капиталистической конкуренции теряла веру в собственное будущее, выдумывали альтернативные методы выделиться из серой массы: например, впасть в «депрессию». Все-таки у каждого по природе человеческой есть потребность во внимании. А как еще его привлечь, если ты ничего не умеешь и, собственно, не хочешь?

Субкультура так называемых «готов» и особая мода на грусть появились в Великобритании в 70-х. К нам чума тоски добралась в «лихие» 90-е, в пик государственного разлада и институционального хаоса. После падения «занавеса» разгул затеялся во всех сферах культурной жизни: в кинотеатрах крутили фильмы про преступность, наркоманию, пьянство, а главными героями становились криминальные авторитеты [5]. И, конечно же, говорили про малоизвестный еще десять лет назад диагноз «депрессия». Информирование общества о симптомах недуга происходило по всем каналам. СМИ писали о зарубежных исследованиях, приводили статистики из работ американских социологов, подробно рассказывали о частных случаях самоубийств [3]. Депрессия становилась одним из образов современного масскульта.

Детей расцвета СССР, успевших воспитать в себе сильный характер, обстановка в стране знатно проверила на прочность. Они смогли укрыться от пепла в светлой горнице советских принципов и отечественной классики.

А вот дети девяностых – отдельная страница демографии. Это вчерашние девочки и мальчики, которые в понедельник могли позавтракать бутербродами с маслом и красной икрой, а в среду – овсянкой на воде. Американские горки рубля (в 1991 году инфляция составила 160,4%, в 1992-ом – 2508% [6]) привели к формированию привычки жить одним днем. Такие условия породили необходимость «подстегивать» психику острыми впечатлениями. Этой потребности потакал кинематограф: один за другим выходили «отечественные» триллеры и кино в жанре арт-хаус («Прогулка по эшафоту» 1992, «Паук» 1992, «Проклятая Земля» 1996) [7]. Так искусство, миссия которого – душевное исцеление, загоняла молодежь еще глубже в эмоциональную яму.

Девяностые сменились нулевыми. Моё поколение, воспитанное и обогретое советскими родителями, не испытывает острой нужды в чем-либо, но самостоятельные шаги делает с трудом. Тотальная конкуренция перестала быть американской или европейской. Сегодня она наша, российская. Капитализм диктует: ты делаешь недостаточно. «Нужные» профессии отошли на второй план: сегодня не так просто жить тем, кто избрал путь классических творческих специальностей или, например, решил стать учителем. Зато «зелёные купюрки» перебрасывают лопатой через плечо те, кто в «тренде» массовой культуры: кривляки из соцсетей, которым не хватает лишь красного шарика в районе носа. А молодые люди, получающие серьезные, нужные профессии, неосознанно обесценивают свои достижения. Капиталистическая гонка порождает трудоголизм, недовольство собой, непроходящую усталость. А это, как и любая другая человеческая проблема, становится благоприятной почвой для новой моды, для нового бизнеса.

 В разгар локдауна 2020-го как грибы после дождя стали появляться психологи и коучи. Не все люди, находясь днями в четырех стенах, смогли адаптироваться. Пока одни занимались спортом, проходились по давно забытому списку «для прочтения» или разбирали многолетний склад в подсобке, другие сходили с ума вне привычного трудового ритма. Вспомним, что расцвет ТикТока (работа которого сегодня ограничена на территории РФ из-за закона о фейках) пришелся как раз на карантинный год. Психологи (часто без образования, с парой сертификатов от частников, запускающих недельные курсы) подогревали атмосферу коротенькими видеороликами в соцсетях. Одни рассказывали о детских травмах, другие – о трудоголизме, а третьи предлагали поучаствовать в «марафонах осознанности». Как итог: мода на визиты в кабинет с мягким диваном и «другом-на-час» стала массовой. С конца марта 2020-го по середину мая того же года число обращений к онлайн-консультантам выросло на 69% [8].

Карантин, слава Богу, остался в прошлом. Но вот его плоды мы пожинаем до сих пор. Ковидный период сильно сузил круг общения каждого из нас. Привычка встречаться онлайн, проводить созвоны в Тимсах, ВКонтактах и Телеграмах заменила теплые живые встречи. Фоновое чувство одиночества – вот новый тренд современности. «Я не готов к каким-либо отношениям, я разбираюсь со своими «проблемами» и строю свою жизнь сам», – девиз сегодняшнего дня. Отсюда и необходимость посещать психолога. К врачу теперь ходят не столько разобраться с чем-то глобальным, сколько получить поддержку, разжевать почти бытовой вопрос. Мы массово начали рисовать в себе самих больше проблем, перестали мыслить самостоятельно – нам нужно одобрение психолога. Одним словом – стали еще слабее. Отсюда и тревога, и страдания, и «депрессия». Заставить обрести новую ложную потребность, н а у ч и т ь быть больными – это самый чудовищный способ построить бизнес. И он, как показывает практика, работает.

Показателен социальный эксперимент 1991 года, опубликованный газетой The New York Times с говорящим названием «Шрам, которого нет». На лицах добровольцев гримеры нарисовали раны, рубцы и швы. Участникам дали время, чтобы рассмотреть свое отражение и свыкнуться с новым образом. Следующий этап эксперимента – беседа. Добровольцы разговаривали с якобы случайными людьми, у которых на самом деле были заранее утверждены нейтральные моделями поведения и подготовлены вопросы. После окончания диалога респонденты утверждали, что интервьюеры вели себя нетактично: пристально вглядывались в изъяны, были слишком мягки, уступчивы, якобы жалели собеседников. Добровольцы отмечали, что чувствовали себя крайне некомфортно. Да вот только никаких ран на лицах участников уже не было: гримеры убрали их за несколько минут до беседы под предлогом нанесения защитного крема. Казалось бы, мораль сей басни в том, что мы сами придумываем изъяны или наделяем небольшие дефекты особым смыслом, из-за чего и страдаем. Но дело-то не только во внешности.

В том, что мы больны – нас убедили. И рассказали о том, как страдать, и даже придумали и способы «лечения», и онлайн-знахарей. Осенняя хандра? Нет, депрессия! Усталость от большого количества работы? Нет-нет, выгорание, а потом депрессия! Скука? Да нет же, это д е п р е с с и я! Мы стали вольны решать не только, во что одеваться, но и какие болезни на себя примерять. Новые «шрамы», как говорится, «каждый выбирает по себе». Вот только создавая себе очередной печальный образ, не нужно забывать, что жизнь коротка, а настоящий мир вокруг слишком прекрасен, чтобы ему не улыбаться.

Список использованных источников

1.       Кассиан И.  Книга девятая. О Духе печали, о постановлениях монастырских // Азбука веры – URL: https://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Kassian_Rimljanin/kastoru/9

2.       Основы жилищного законодательства Союза ССР и Союзных республик 1981 года // КонтурНорматив – URL: https://normativ.kontur.ru/document?moduleId=1&documentId=36578

3.       О чем писали газеты в 90-е // LIVEJOURNAL – 2022. – URL: https://matveychev-oleg.livejournal.com/14644975.html

Депрессия в кино //Интернет-портал B17.ru – URL: https://www.b17.ru/blog/filmy-pro-depressiyu/

4.       Фурсов А. Наше счастливое советское дество //  Газета Завтра – 2023. – URL. https://zavtra.ru/blogs/nashe_schastlivoe_sovetskoe_detstvo

5. История нашего кино: 1990-е // Дом Кино – 2018. – URL: https://www.domkino.tv/news/11426

6. Инфляция в России по годам, месяцам // Infotables – URL: https://infotables.ru/statistika/79-ekonomicheskaya-statistika-rossii/1321-inflyatsiya-v-rossii-tablitsa

7. Депрессия в кино //Интернет-портал B17.ru – URL: https://www.b17.ru/blog/filmy-pro-depressiyu/

8.      Стресс карантирован: спрос на психологов во время пандемии вырос на 69% // Известия – 2020. – URL: https://iz.ru/1012584/ekaterina-iasakova/stress-karantirovan-spros-na-psikhologov-vo-vremia-pandemii-vyros-na-69

9.       О чем писали газеты в 90-е // LIVEJOURNAL – 2022. – URL: https://matveychev-oleg.livejournal.com/14644975.html

10.     Цены, инфляция // Росстат – 2023. – URL: https://rosstat.gov.ru/statistics/price

Илл.: Юрий Волков

12.05.2023

Статьи по теме