Семнадцать ноль-ноль

Эльза смотрела огромными любопытными глазами на юркие спицы в бабушкиных умелых руках. Шерстяная красная ниточка, убывая из клубка, превращалась во что-то объемное, круглое, узорчатое.

– Ну что, моя красавица, нравится тебе шапочка? – спросила бабушка у Эльзы и с любовью погладила ее по голове. Эльза кивнула. На самом деле шапочка ей не нравилась, старомодная какая-то, прошлый век. Егорушке точно не понравится, он моднявых девчонок любит. Бабушка Нюра – самая добрая на свете. Какое счастью, что Вселенная послала Эльзе именно такую бабушку.

Весело выбежав из подъезда, Эльза, вприпрыжку, понеслась в сторону городского сквера. Она точно знает, что там ее ждут Егорушка с Тихоном Ивановичем. Тихон Иванович – седовласый интеллигентный старичок в круглых очках и коричневом полинялом берете. Эльзе всегда кажется, что непослушный Егорушка – наказание для деда. Ну не справляется с ним старик и все тут. 

Крупный, не по годам, мальчишка – настоящее испытание для Тихона Ивановича. Никак он с ним не совладает. Иногда прохожие ругаются на старика, только Эльза не понимает за что...

– Егорррушка, прррривет! – Эльза задыхается от счастья и вьется вокруг Егорушки.

– Гляди-ка, ты, как соскучились наши друг по дружке – улыбается бабушка Нюра, любуясь на вязаную красную шапочку, согревающую от декабрьских холодов маленькую смешную головку ее болонки Эльзы.

– Не то слово, как соскучились, надышаться друг другом не могут. – расплывается в ответной улыбке Тихон Иванович, глядя на своего Егорушку – годовалого ирландского волкодава с непростым характером. При Эльзе же Егорушка робеет, опускает задумчивые глаза и ходит своими большими лапами по ее – Эльзиным – крошечным пята́м.

Так уж повелось, что в городском сквере все собачники обходят за километр старика с волкодавом, одна лишь бесстрашная или глупая баба Нюра не побоялась однажды прошмыгнуть со своей мальтийской болонкой в близлежащих кустах. С тех пор парочки и дружат. Семьями.

– Тихон Иванович, что за необычная книжица у Вас в руках? Обложка такая яркая цветастая, не женский ли роман читаете? – искренне удивилась баба Нюра.

– И не говорите, Анна Львовна. Облапошили меня, третьего дня как. Словно пацаненка развели в книжном магазине. Посоветовали купить, якобы, мировой бестселлер за авторством Федора Михайловича Дровосекова – «Преступление и лобызание». Я, лопух, и подумал, что потомок великого классика дурного не напишет. Как же я ошибся, дорогая Аннушка, как ошибся! – Тихон Иванович воздел ладони к небесам. – А там такой, на минуточку, сюжетец – некий пронырливый студентишка вместо того, чтобы зарубить топором старуху-процентщицу, ну, как водится у известного классика, – вступает знаете ли, в интимную связь с этой старухой. Да и не старуха она вовсе, а молодящаяся силиконовая фурия, акционерша банка. Вот и весь сказ. Пошлость, да и только! Стыдно такое читать. А уж писа-а-а-ть! Не зря же говорят, что природа на потомках гениев отдыхает. Тихон Иванович в бессилии машет рукой и ищет глазами Егорушку.

Баба Нюра охает и ахает, соглашается с собеседником, но отмечает для себя, что не отказалась бы прочесть сей бестселлер.

– Аннушка Львовна, куда наши котятки то запропастились? – обеспокоенно запричитал Тихон Иванович.

– Его-о-рушка, мальчик!

– Эльза, Эльза, девочка, Эльза!

Двое пожилых людей взволнованно забегали по вечернему, тускло освещенному, скверу.

– Неужели убежали, горе-то какое! – умывалась слезами Анна Львовна. – Это всё ваш Дровосеков с его  процентщицей, будь они оба не ладны. – Э–э–льза! Его–о–рушка!

– Они не могли далеко убежать, Егорка хоть и огромный, но трусливый до ужаса. И собак, и людей боится. – задыхаясь от быстрого шага, успокаивает женщину Тихон Иванович.

***

А тем временем, высокий кудлатый парень с крупными чертами лица, в серой куртке и маленькая хрупкая девушка в красной шапочке, стояли обнявшись.

– Ну ты же видишь, Эрго, что наша миссия здесь еще не окончена. Старики сойдут с ума, если мы потеряемся. Бабу Нюру так точно инсульт разобьет. – грустно вымолвила девушка.

– Просто я по дому соскучился, по матери с отцом, по сестре, по тебе...Элис. Но Тихона тоже жалко, после смерти жены он совсем один остался. Точнее не совсем – у него есть я. – подытожил парень.

– Возврррращаемся…– голоса молодых людей сплелись в единый, прочный как канат, протяжный звук, переходящий в собачий вой и тявканье.

– Дак, вон же они где, негодники! Вон же они, за раскидистой елкой спрятались. Шутки шутить вздумали. – пыхтел Тихон Иванович, направляясь к понурому Егорушке.

Крепко обняв пса, старик уронил на его косматую морду скупую мужскую слезу.

В усмерть зацелованная болонка в красной шапочке, послушно восседала на руках своей хозяйки. 

– Ну и напугали же они нас, да Тиша? – ласково и заботливо Анна Львовна поправила сбившийся берет своего компаньона.

– Аннушка, на этом же месте завтра в семнадцать ноль ноль? Добро?

– Добро, Тишенька.

***

Егорка посмотрел на Эльзу бездонными глазами. Когда-то и они с Эльзой, непременно, будут встречаться в семнадцать ноль-ноль по межгалактическому времени. Когда-то, непременно. Но сейчас нужно доставить до дома взволнованного Тихона в целости и сохранности. Выступая вперед огромными волкодавьими лапами, Егорушка побрел рядом с хозяином. Вот уже целый год, его беспокоил только один момент, почему он вынужден быть волкодавом, а не стаффордширским терьером, к примеру, или овчаркой. Кто-то в высоких кабинетах его галактики точно рехнулся, а ему теперь расхлебывать.

Этим  же вопросом неоднократно задавался и Тихон Иванович – как из маленького тощего найденыша, подкинутого ему под дверь накануне Нового года, мог вырасти такой огромный пес? Самый дорогой и любимый пес в мире.

Иллюстрация

14.12.2024

Статьи по теме