За окном высились голые деревья. Еще недавно они были наряжены в желтые и красные одежды. Блестели на солнце осенние листья, словно развешенные гирлянды, но вскоре от них уже ничего не осталось. Опустели могучие ветви, некогда богатых клена и каштана. А сколько они повидали на своем веку, сколько впитали мудрости...

Сыро и холодно было за окном. Осень потихоньку отступала, забирая с собою все живое, природа безропотно ждала наступления зимы, и я вместе с ней.

Время уже близилось к обеду. Пора было собираться на пары. За порог выходить охоты не было, но до университета совсем недалеко. Окажись на факультете, тут же согрелась бы в его стенах. Надеваю теплый берет и выхожу на улицы «маленького Парижа».

Осыпалась листва и дикой рябины, позже ее красные ягоды укроют белым одеялом. Лишь самые непокорные из них дадут человеку взглянуть на себя. А пока растение только ждало приближающегося праздника, чтобы украсить собою зимний город.

Недалеко от дома заметила лежащую около большого мусорного бака стопку книг, среди них затеснился и старенький экземпляр журнала «Роман-газета» за 1991 год. Некогда за ним охотились, чтобы прочитать продолжение опубликованных частей романов и повестей признанных классиков и писателей-современников, а сегодня он оказался выброшенным. В «ненужные» угодил и томик Василя Быкова.

Помню, как еще в школьные годы читала повесть «Сотников», а затем уже в университете, готовясь к экзамену по русской классике, перечитывала и вновь наблюдала за тем, как всего за одну ночь в человеке может умереть все светлое и живое, как некогда прыткий и лихой Рыбак превратился в предателя.  

От валяющейся среди груды мусора книги веяло грустью. Раньше она заставляла людей обратиться к совести, была источником чуткого и инструментом для поиска и определения своего «я» в жизни, а в современном мире ей не нашлось места, и томик стал просто вещью, очередной и бесполезной.

Неужели и впрямь художественная литература не может найти отражения в сердцах людей? Или дело в том, что нашей публике неугодно тратить время на изучение трудов мастеров слова, когда его можно расточить на чтение беллетристики? Все чаще произведения русских классиков XIX-XX веков оттесняются на второй план, становятся как бы ненужными и неинтересными даже в кругах читающих.

Особенно заметна эта тенденция среди наших юношей и барышень, отказывающихся от чтения трудов А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева и других классиков из-за расхожего стереотипа о нудности их произведений, отсутствия в них динамики, увлекательного сюжета. Ну помилуйте, разве не гоголевский Чичиков на протяжении всего произведения неустанно несется на птице-тройке к своим мечтам, выхоленным и бережно хранимым в сердце, как в сундуке? Разве не динамичен созданный Н.В. Гоголем сюжет? Романтик и вместе с тем реалист Чичиков с каждой запланированной им встречей «восходит к храмине» [1], видя, как человека преображают его пороки.

Разве не трагична история пушкинской русалки, обманутой и преданной любимым? Как может оставить равнодушным внимательного читателя и судьба тургеневской Аси? Кто как не наши классики умеют раскрывать людские характеры, проникать в человеческие души и видеть самые сокровенные тайны…

Пора бы научиться искать ответы на вопросы в словах русских гениев, видеть в великих произведениях не только форму и содержание, но нечто большее, а для этого нужно уметь читать между строк, воспитывать в себе вкус. Иначе мы рискуем получить поколение читающее, но совершенно не думающее, не способное мыслить самостоятельно и отделять великое от посредственного. Тогда будет поздно удивляться тому, как скудеют библиотеки наших соотечественников, а дворы и свалки обогащаются трудами классиков.

***

Взяла выброшенную стопку, решила отнести домой. Небо хмурится, накрапывает дождь, еще немного и без того потрепанные пожелтевшие срезы разбухли бы от влаги и бездомные книги точно никогда не сыскали бы себе нового хозяина. По дороге погрузилась в воспоминания.

Вновь школьные годы. Урок отменили, все ближе и ближе единый государственный экзамен по литературе. Сижу в библиотеке и читаю «Записки юного врача» М.А. Булгакова. Вокруг никого. Повисла тишина. Только любимый библиотекарь рядышком, сидит за рабочим столом. Вдруг открывается дверь, в читальный зал заходит юноша.

— Хочу книгу вернуть. Мне не понравилась.

В руках у него том «Мертвых душ» Н.В. Гоголя.

— Вы же недавно взяли. Успели хоть прочитать?

— Нет. Я думал будет что-то жуткое, мистическое, а там скукота одна.

Не знаю, чего хотел от Николая Васильевича молодой человек, но он явно дал понять, что его надежды на счет книги не оправдались. Ну а как иначе, если изначально рассчитывать получить от произведения только эмоции, ждать мистики там, где ее попросту быть не может? Вероятно, он думал, что мертвые души в буквальном смысле окажутся мертвыми и где-то в середине произведения восстанут и испугают Чичикова своим внезапным появлением. Или, подобно Коробочке, полагал, что герой будет «откапывать из земли» тела мертвых крестьян? Но этого не произошло — поэма Н.В. Гоголя не оказалась триллером, мертвые не предстали перед возмущенным читателем в образе приведений.

Но и без введения элементов мистики Н.В. Гоголю удалось изобразить души крестьян «живыми». Такое ощущение у нас возникает, когда мы начинаем смотреть на них глазами Чичикова, видеть не просто бумажки с фамилиями умерших, но и представлять вместе с героем, каким был их быт, жизни, которые они вели до самой смерти. Вот мужики трудятся — вспахивают землю, «извозчивают», а после балагурят — обманывают бар, пьянствуют, но тем не менее «продолжают оставаться хорошими мужиками». Каждая душа из списка приобретает в сознании гоголевского героя определенный характер. И души мертвых будто бы воскресают, предстают перед читателем и «беленькими», и «черненькими». Талант и никакой мистики.

Теперь уже не найти читателя, который смог бы самостоятельно отыскать в произведении замысел писателя. Не найти и того, кто с охотой обратился бы за помощью к трудам некогда ведущих критиков и литературоведов. Нынче все спешно, и современному читателю тоже нужны книги, написанные быстро и наспех.

***

Дома еще раз рассмотрела найденные сокровища. Во владении у меня оказались четыре тома Аркадия Гайдара, произведения Василя Быкова и Валентины Осеевой. Видимо не по вкусу они пришлись своему бывшему хозяину. Но почему нельзя было отдать их человеку, который бы охотно познакомился с творчеством писателей или тому, кто с удовольствием еще раз перечел произведения своего детства? В конце концов книги можно было отнести в библиотеку. Рано или поздно кто-нибудь обязательно бы заметил их среди других, аккуратно выставленных на стеллаже книг.

Ведь теперь уже не переиздают многие произведения, найти их в книжных магазинах или библиотеках невозможно. Литературы становится больше, но вместе с тем не перестают исчезать книги тех авторов, которые в свое время пользовались большим спросом. Парадокс. Будто произведений этих никогда и не было. Вся память о них стирается – написанное пером вырубается топором.

Не сыскать больше книг В.И. Белова, Ю.П. Казакова, В.И. Лихоносова, текстов Л.И. Бородина и М.П. Лобанова. Исчезают произведения русских писателей и критиков и из библиотек, а сами «храмы знаний» в отдаленных от городов селах и станицах со временем закрываются. Библиотекари остаются без хлеба, книги – без читателя, и в лучшем случае оказываются выброшенными, в худшем – сожженными.

Вновь нахлынули воспоминания. Ранее весеннее утро. На дворе месяц май. Солнышко высится в небе, его лучи прогревают еще прохладный и влажный после ночи воздух. Совсем скоро начнутся летние каникулы, и от этой мысли почему-то так тепло на душе. Но вдруг раздается звонок.

— У нас в поселке библиотеку закрывают. Все книги собрали в кучу и планируют выбросить или того хуже – сжечь. Мы попросили дать время, чтобы найти людей, которым можно будет отдать их навсегда. Уже большую часть раздали, осталось совсем немного. Может, и ты что-нибудь для себя возьмешь?

Взяла. Книга В.А. Солоухина с того дня стоит у меня на полках, радостно созерцает просторы комнаты среди других обиженно поглядывающих на меня книг.

Нашлось ей место. Судьба же остальных мне, к сожалению, неизвестна. Тогда я не осознавала в полной мере, какая это трагедия для жителей поселка, которые хоть изредка, но все же заглядывали в библиотеку. Видели, как опустели обставленные книгами стеллажи единственной в поселке библиотеки, как глядели они раньше на людей гордо и важно, как блестели на них корешки книг, словно разноцветные камешки. Оголились могучие полки, некогда богатые роскошными томами. А сколько они повидали на своем веку, сколько впитали мудрости...

Использованные источники:

[1] – Электронная библиотека: ЛитМир: сайт / Золотусский, И.П. Гоголь – URL: https://www.litmir.me/br/?b=30759&p=1&ysclid=lb9pe4h8eo828390692 (дата обращения: 02.12.2022)