Вечные темы в литературе на то и вечные, чтобы жить и процветать в любом отдельно взятом произведении любого отдельно взятого периода истории. И, разумеется, никакого плагиата – просто «перекличка». Но всё-таки удивительно, как с промежутком в сто лет литераторы создают на столько похожие по сюжету и смыслу произведения. Будто ничего и не менялось – всё те же времена, всё те же нравы.  

Осмелюсь предложить к рассмотрению следующие две пьесы: «Вишнёвый сад» А. П. Чехова и «Смотрины (Контрольный выстрел)» Ю. М. Полякова. Обе написаны на рубеже веков. Одна предваряла глобальные изменения в стране, другая – подытоживала.

Читая вторую, ловишь себя на мысли, будто что-то такое уже было... Только где? Мне в сознательном возрасте застать период девяностых-нулевых не удалось, поэтому вариант с горькими воспоминаниями не подходит. Но долго размышлять не приходится. В голове четко вырисовывается протрет А. П. Чехова. Тут мы и приходим к первой пьесе. Разберемся, чем они похожи и почему их можно сравнивать.

Начнём со «Смотрин» – комедии о трудном периоде конца ХХ века, переходном во всех смыслах. В пьесе Полякова удивительным образом изображено влияние нового времени почти на все слои общества. Среди действующих лиц можно встретить и интеллигенцию, и простых рабочих, и госслужащих, и, конечно, новую «элиту». Каждый персонаж представлен частью одного из двух больших механизмов: государства прошлого или нынешнего. Если коротко, эта пьеса о непростом положении Кораблёвых – семьи советских интеллигентов, вокруг которых разворачивается всё действие комедии. Автор делает акцент на отличие мировоззрений людей разного поколения, национальности и достатка с помощью обращения к воспоминаниям героев.

О лучшей жизни в прошлом часто вспоминает старшее поколение. Важный монолог академика Кораблёва, главного героя, когда-то признанного и востребованного специалиста в Советском Союзе, преподносит читателю первый пласт раскрытия образов героев. Иван Афанасьевич признаётся, что завидует умершим, не заставшим «этого поношения» товарищам: «Не дай вам бог, господа, коротать старость на обломках собственного Отечества… Говорят, под конец жизни человек словно с ярмарки едет: людей посмотрел, себя показал, и барыш в кармане. Не знаю… Такое чувство, что на этой самой ярмарке меня избили, обокрали, да еще и в душу плюнули… За что? За что?!». Уважительное обращение к «господам» не только создает связь и увлекает смотрящего, как будто делает его действующим лицом, но также и подтверждает мысль о недостижимом уровне человеческой образованности и воспитанности, взращенной именно в «их время».

В противовес такому взгляду выступает точка зрения молодежи. Даша, внучка академика и профессора, хоть на первый взгляд и воспитана старомодно (её «правильное» поведение в кабинете Корзуба по началу обнадёживает), на деле же далека от высокоморальных убеждений бабушки и деда. В порыве чувств девушка заявляет своей семье: «В окно выгляните! Все уже по-другому. И то, что было правильно в вашей жизни, теперь смешно и нелепо! А вы ничего не понимаете, сидите в этой квартире, как в саркофаге…». В этой фразе, пожалуй, и выражена основная суть пьесы. Да не к старикам обращается девочка – к читателю! Уже здесь, в самом начале комедии, зарождаются сомнения в её отличии от новых «героев времени». Финал же пьесы, хоть и открыт, ясно даёт понять, что «перестройка» достигла и нравов интеллигентной семьи Кораблёвых. Во многом такое противостояние представителей «века нынешнего» и «века минувшего» напоминает конфликт пьесы Чехова «Вишнёвый сад». О тесном переплетении комедии Полякова с творчеством классика поговорим немного позже.

Интересно наблюдать и за тем, как Поляков передает уровень духовного развития общества. Этот аспект автор предложил рассмотреть через отношение государства и населения к искусству и науке, благо герои как на подбор: и ученые, и военные, и «новые русские», и актриса с дворничихой даже есть. Уникальным и показательным становится эпизод разговора последней и участкового. Именно в нём более полно раскрывается образ Светланы Петровны – собирательный образ советского ученого в 90-е. Женщина «с метлой», в прошлом кандидат наук «по гидравлике», теперь же отмывает подъезды и подметает дворы. 

Обесценивание важности поддержания науки на том же высоком уровне проявляется и на примере судьбы Иосифа Кораблёва, «штатника». Переехав в Америку, доктор наук стал работать на чужое государство. И хоть платят там «по доллару за извилину», он продолжает продавать «мозги» в США («… наши секреты еще Горби отдал, и Ельцин добавил. Не секреты я им продаю, а мозги…»).

Кроме этих примеров, почти анекдотичную ситуацию предлагает Поляков, одновременно продолжая «рассуждения» насчёт ситуации в науке. Бедственное положение настоящих умов перед «новыми русскими» изображает диалог советского академика Кораблёва и Корзуба. Изучая визитку олигарха, Иван Афанасьевич обнаруживает, что имеет дело с трижды академиком! Разумеется, вклады в науку двух этих героев не сопоставимы. Комизм ситуации придаёт монолог Корзуба, из которого читатели узнают его мнение о предназначении и ценности истинного ума: «Вы что же думаете, господа хорошие, для того, чтобы стать богатым, ни ума, ни таланта не нужно?».

Интересная история с написанием работы Веры Михайловны – бабушки семейства, также успешного ученого «при советах». Исследование, которое изначально должно было быть посвящено изучению сленга, также в значительной степени описывает жизнь профессоров в смену эпох. Эта попытка советского ученого приспособиться к новому времени уже выглядит трагикомично, однако ещё больше ухудшает ситуацию. Мало того, что научная работа превратилась в романчик, продающийся в метро, так еще и основная его цель – указать людям на их недостатки – исказилась под тяжестью реальности. Жизнь оказалась хуже, чем «злая пародия» на неё: «…напишу… вроде как пародию на нашу новую жизнь. Злую, очень злую пародию! Люди прочитают и поймут: нельзя так жить, так думать, так разговаривать… Написала. И никто ничего не понял. Хотела, как лучше, а получилось…». Искусство, призванное возвышать человека, теперь опускается до уровня низшего представителя общества. Они уже и не замечают собственных недостатков, так как действительность оказывается порочнее самых страшных представлений.

Мысль о том, что искусство находится в прямой зависимости от «времён и нравов», также ярко раскрывается в пьесе. Поляков, изображая представителей культурной среды, даёт понять: количество таких бездарностей увеличивается, скоро настоящие таланты уйдут, а им на замену выступят Эдиты и Секвоевы (Кириллы С. и Константины Б.). Приспособленчество, лицемерие, жадность, обман – то, на чем держится искусство режиссёра «новой формации» Секвоева. Цель этого человека – не вдохновить людей на новые свершения, пусть даже в такое неоднозначное новое время, а заработать денег, укрепиться в обществе, которое теперь почему-то «высшее».

Ещё одна печальная сторона нового искусства показана с помощью изображения жизни Эдиты Ивановны, сотрудницы театра, в котором несколько лет не могут поставить чеховские «Три сестры». Её амбиции не сравнимы со способностями, именно поэтому она играет маленькую, второстепенную роль в спектакле, который, наверное, никогда и не представят. Её цитирование классических произведений выглядит смешно на фоне действительности, в которой даже самые близкие родственники неожиданно становятся врагами. Глубокий, высоконравственный посыл, заключенный в произносимых строках, не согласуется с реалиями окружающего мира. На очередное подобное заявление мамы Дарья язвит: «Переигрываешь».

Её история как пример тотального разрушения института морали и нравственности заслуживает особого внимания. Почти праведница, на первый взгляд, соглашается выйти замуж за «крупную столичную шишку» Корзуба, совершенно не имея к нему никаких чувств. Кроме, наверное, искренней любви… к его кошельку. В самом финале пьесы оказывается, что Дарья испытывает симпатию к старому другу Алексею – военному-подводнику. Ожидая своего будущего мужа, девушка не стесняется целовать другого мужчину и заявлять: «Я люблю его… (об Алексее)». Однако, как только к квартире приближается кортеж миллионера, она забывает об обещании, только что что данном офицеру, и уезжает с Корзубом. Причины чётко не обозначены, но общий посыл позволяет сделать неутешительные выводы.

Много интересного также можно сказать о межнациональных вопросах, затронутых Поляковым, об особенностях взаимоотношений человек-человек и человек-государство, так сильно изменившихся за несколько лет, и других увлекательных вечных темах, однако вернемся к междустрочному чтению Чехова в пьесе Полякова.

У человека, читавшего чеховский «Вишнёвый сад», непременно сложится впечатление, что сюжет «Смотрин» ему знаком, хотя в творчестве современного драматурга есть и другие произведения, более схожие фабулой с пьесой Чехова (например, «Халам-бунду, или Московское сафари», где «новый русский» пытается выкупить квартиру советского профессора).

Первое, на что обращаешь внимание, – большое количество явных упоминаний в тексте чеховских «Трёх сестёр». По сюжету одна из героинь, как уже было сказано, работает в театре, в котором много лет не могут поставить именно эту пьесу А. П. Чехова. Эдита Ивановна гордится знанием текста произведения, а точнее, ролей и нередко цитирует классика – с надобностью или без. Я уже упоминала, что основная миссия таких включений – изображение диссонанса, конфликта, проблемы духовного развития людей, но также важно отметить, что использование строк из Чехова – намёк на связь произведения Полякова и творчества классика, соотносимость пьес, которые я обозначила в начале.

Сравнением героев двух пьес, образы которых перекликаются между собой. Центральный, почти сюжетообразующий персонаж в «семейной» (так автор сам определяет жанр произведения) комедии Полякова – миллионер Корзуб. Он, без сомнения, хозяин нынешней жизни. В условиях нового времени герой сумел найти не только выгодную работу, но и влиться в высшее общество, о чём нам говорит уже упомянутая сцена с телефонным звонком, Кабуловым и двумя телохранителями. Эти черты, безусловно, напоминают читателю о таком же новом хозяине жизни по-чеховски – о Ермолае Лопахине.

И герой Полякова, и герой Чехова произошли из низших слоёв населения. Корзуб, рассказывая о своём детстве, отмечает, что вырос он «в бараках», а Лопахин произносит уже ставшую афористичной фразу: «… битый, малограмотный Ермолай, который зимой босиком бегал, <…> купил имение, прекрасней которого ничего нет на свете». Также, повествуя о своём происхождении, подобно Корзубу, герой «Вишнёвого сада» не стесняется признаваться в крестьянских корнях: «…я купил имение, где дед и отец были рабами, где их не пускали даже в кухню…», «… мой отец был крепостным у вашего деда и отца…».

Авторы подчёркивают у обоих персонажей работоспособность, ум, заточенный именно на ту деятельность, которой они занимаются, их умение «приспособиться», сохраняя при том собственную индивидуальность, так ярко выделяющую их на фоне остальных персонажей пьесы. Несомненно, Корзуб – продолжение, а лучше сказать, интерпретация традиции изображения героев-дельцов. Два конца двух веков – два завершения двух эпох, изменения их культур под гнётом новой реальности.

И Чехов, и Поляков очень чётко проводят черту между обществом прошлого и «дельцами новой формации». Хоть этот термин традиционно относят к персонажам «Бесприданницы» А.Н. Островского, смею предположить, что героев «Вишнёвого сада» и «Смотрин» он описывает наиболее полно. Однако помимо изображения двух этих полярных «лагерей», оба драматурга вводят третью категорию персонажей: «молодое поколение». К нему, несомненно, можно отнести и Корзуба, и Лопахина, поделив тем самым героев только на две группы (грубо говоря, «молодые» / «старые»), но такая дифференциация, на мой взгляд, не соответствует основному замыслу драматургов – наиболее полно передать разность мировосприятий людей в переломный период истории.

Таким образом, в своей работе осмелюсь произвести следующую классификацию всех действующих лиц. Перечислим четыре группы, составляющих систему персонажей пьес:

1)   Герои-дельцы, люди «новой формации». Как я уже сказала, в ней двое – Корзуб и Лопахин.

2) «Молодое поколение». Продолжатели традиций предков или разрушители канонов прошлого. По Чехову, в ней такие персонажи, как Аня и Петя Трофимов, по Полякову, в ней Дарья, Галя, Алексей, Иосиф Иванович.

3)  «Старшее поколение». Из «Вишнёвого сада» здесь Раневская, Гаев, Фирс. Из «Смотрин» - Кораблёвы Иван Афанасьевич и Вера Михайловна, Светлана Петровна

4)   Остальные герои – «переходные». Их образы совмещают в себе черты второй и третьей групп и не несут особого вклада ни в развитие той или иной исторической эпохи, ни в развитие сюжета произведения.

Если говорить о третьей группе, то сходство её представителей из пьес и Чехова, и Полякова очевидно. Это «хранители» морали, традиций, устоев прошлого. Такое внезапное, стремительное влияние нового времени губительно как для обедневшего дворянства XIX века, так и для почти разорившейся интеллигенции XX века. Авторы выражают эту мысль по-разному, однако суть одинакова. Несчастная Раневская остаётся без своего прекрасного поместья, где прошла её жизнь – это намёк А. П. Чехова на «проигрыш» старшего поколения. Кораблёвы тоже переживают не лучшие времена: потеря работы, единственная попытка сохранить которую обращается провалом (о работе Веры Михайловны над обличающим романом), выдача внучку замуж за сомнительного человека, пьянство и неудачи членов семьи. Они – Кораблёвы – пытаются сохранить что-то важное, что осталось, похоже, только в сердцах их поколения, передать это «важное» молодым, рассказать, как нужно и как правильно. Но дети и внуки со скепсисом относятся к нравоучениям старших. Новые реалии «выбили» из молодых людей понимание того, что мораль должна оставаться прежней вне зависимости от политических и социальных изменений (Дарья возмущенно восклицает: «В окно выгляните! Все уже по-другому. И то, что было правильно в вашей жизни, теперь смешно и нелепо! А вы ничего не понимаете, сидите в этой квартире, как в саркофаге…»).

Обращаясь к младшим героям пьес, а именно представителям второй группы персонажей, можно сказать, что разница между молодёжью двух разных эпох более значительна, чем отличие между «старшими». Несомненно, как и в других реалистических произведениях, в «Вишнёвом саде» и в «Смотринах» трудно выделить однозначно положительных и однозначно отрицательных персонажей. Если действующие лица этой возрастной категории из пьесы Чехова всё-таки ближе к бездеятельному прошлому, со своими, кажется, верными идеалами и нравственными установками, то герои Полякова стремятся «запрыгнуть» в вагон современности, не разделяя, что хорошо, а что плохо. По поводу верности взглядов младших «Вишнёвого сада» можно много рассуждать, однако невозможно поспорить с тем, что главный «грех» в их жизни – статичность, бездеятельность – не сравним с тем количеством пороков, в которых погрязла молодёжь Полякова.

Благодаря подобию замыслов двух пьес, можно проследить следующие закономерности. Во-первых, несомненно, это построение действия. Оно разворачивается вокруг героя-дельца, который, являясь олицетворением новой действительности, сильно меняет жизнь остальных героев, но не влияет на их мировоззрения. И Раневская с Гаевым, и Кораблёвы остаются при своём мнении, даже после встречи с Лопахиным и Корзубом соответственно. Во-вторых, оба эти «новых» героя появляются и исчезают внезапно, но за их прощанием следует наступление новой эпохи. Счастливое ли будущее у героев пьес или безрадостное – неизвестно. Однако после изучения деталей читатель может прийти к некоторым выводам.

Чехов и ясно, и одновременно неоднозначно изображает жизнь героев после «занавеса». Классик обращается к мотивам смерти, упоминая в авторских ремарках «…отдалённый звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный». Эта деталь, как и стук топоров в финале, не предвещает ничего хорошего, зрителю или читателю остаётся только гадать: что будет дальше?

Если говорить об особенностях «Смотрин», то здесь, несомненно, стоит отметить название романа Веры Михайловны, которое одновременно является и вторым названием пьесы. В самом конце произведения выясняется, что цель, которую выделяла автор – показать людям как они живут и как делать не нужно – изменилась. Общество не только не заметило этого посыла, но и, наоборот, оценило роман и его содержание как «крутейшая крутота». Это стал контрольный выстрел по людям, по правильным ценностям и морали.

Пьеса Ю. М. Полякова выполняет ту же роль, которую отводила своему роману «Контрольный выстрел» одна из героинь произведения. «Смотрины» интересны и важны за счёт точного изображения реальности как исторической единицы. Точно так же можно охарактеризовать и чеховский «Вишнёвый сад». В пьесе Полякова, несомненно, прослеживается влияние А. П. Чехова, в ней совмещено заимствование опыта классиков и создание новых, оригинальных приёмов. Пришли к тому же, откуда и начинали. Именно такая преемственность и составляет примеры произведений, обыгрываемых вечные проблемы своим содержанием. Это интересно. Это повод изучать современную отечественную литературу.