Поздней осенью 1915 года, в самый разгар Великой войны, Екатеринодар гудел, как потревоженный улей. И причиной тому были не резко подскочившие цены на продовольствие и товары хозяйственно-бытового назначения, не огромное число беженцев, нахлынувших в город, и даже не военнопленные-турки, порой допускавшие вольности во время своего пребывания в областном центре Кубани. Должно быть из северной столицы докатилась до провинциального Екатеринодара молва, что, дескать, «старец» Гришка Распутин крутит шашни в Петрограде с царицей-немкой, а местные доброхоты со злыми языками, подхватив её, не без успеха культивировали в кубанскую почву, изменив разве что громкие имена. По всем городским базарам, магазинам, лавкам, питейным заведениям, клубам, другим общественным местам и просто на улице и в домах обыватели обсуждали слухи о том, что супруга начальника Кубанской области и наказного атамана казачьего войска наставляет ему рога с инженером-черкесом, который, пользуясь близостью к «атаманше» и используя её втемную, говоря современным языком, лоббирует свои интересы в сфере управления регионом. При этом «очевидцы» рассказывали в подробностях различные скабрезности и непристойности, от которых краснели не только барышни-институтки, но и солидные екатеринодарские дамы, а станичные бабы-торговки с городских базаров прыскали в кулак. Дело начинало принимать нешуточный оборот. И только Михаил Павлович Бабыч, София Иосифовна Бабыч и Батыр-Бек Шарданов пребывали в неведении. Или делали вид, что их это не касается…

Обратимся теперь к «героям» грязных сплетен. Последний начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска (1908 – 1917) генерал от инфантерии Михаил Павлович Бабыч был старше своей супруги Софии Иосифовны (в девичестве Сташевской) более чем на четверть века. Можно смело утверждать, что фактически их брак в 1894 году устроила княгиня Аделаида Львовна Накашидзе, супруга вице-губернатора Эриванской губернии князя Михаила Александровича Накашидзе. Именно она пригласила из Баку 23-летнюю Софию в Эривань, где на одном из светских раутов представила её 50-летнему командиру Ново-Баязетского резервного пехотного полка, дислоцированного в г. Темир-Хан-Шура (ныне Буйнакск в Дагестане), полковнику Бабычу. К тому времени Михаил Павлович был вдовцом, а София Иосифовна достигла той возрастной границы, о которой в ту пору говорили, что «засиделась в девках». Надо признаться, молодая не была хороша собой и красавицей не прослыла, но полковнику-казаку, вся жизнь которого прошла в ратной службе Отечеству, было не до того: он нуждался в надежных тылах. И у пары всё сошлось: в том же году они обвенчались. В «Моей родословной», написанной Софией Иосифовной 13 ноября 1953 года в Лондоне, она отмечала: «Я, поехавши гостить по приглашению княгини Накашидзе в г. Эривань (где князь Михаил Александрович Накашидзе был вице-губернатором), встретилась и потом часто встречалась с полковником, командиром Новобаязетского полка Михаилом Павловичем Бабычем (где и решилась моя дальнейшая судьба – замужество)». В 1899 году у пары родилась первая дочь Елена, а в 1907 году Бог дал вторую – Екатерину. Несмотря на разницу в возрасте, которая, впрочем, в те времена общество не смущала, жили Бабычи душа в душу и поводов для злословий не давали.

Третьим углом «любовного треугольника», согласно сплетням, являлся Батыр-Бек Мурза (Батырбек Бекмурзович, Борис Николаевич) Шарданов. Он родился в 1860 году в Нальчике в семье отставного офицера Бекмурзы Якубовича Шарданова, в свое время служившего в Собственном Его Императорского Величества конвое в составе лейб-гвардии Кавказско-горского полуэскадрона. Окончив местное горское училище, не по годам сообразительный и быстро схватывающий все на лету отрок поступил в Ставропольскую губернскую мужскую гимназию, которую окончил в 1878 году. Далее путь кабардинского юноши лежал в северную столицу: он стал студентом Института инженеров путей сообщения, весьма престижного в то время и одного из первых в Российской империи технического вуза. По завершении учебы, Батыр-Бек Шарданов некоторое время проработал по специальности (инженер-путеец 8-го класса, гражданский чин – губернский секретарь) в Могилевском округе, да и вышел в отставку, вернувшись на малую родину. Впрочем, пребывал в бездействии он недолго и в 1889 году приступил к работе на Владикавказской железной дороге, а через три года получил назначение на пост начальника 10-й дистанции пути (станция Невинномысская). С этого времени его карьера пошла в гору: в 1897 году Шарданова, как инженера путей сообщения (в гражданском чине коллежского секретаря), назначают  начальником 15-й дистанции Владикавказской железной дороги (от станции Тихорецкой до Екатеринодара). О проблемах на этом участке вспоминал современник в том же году: «С началом лета пассажирское движение по Тихорецкой линии особенно усилилось. Поезда всегда переполнены и количество вагонов не отвечает размерам пассажирского движения. Большой прилив пассажиров бывает всегда на станции Екатеринодар. Участок Екатеринодар-Тихорецкая – самый злополучный, так как на этом перегоне вагоны обыкновенно набиваются пассажирами сверх нормы. На станции Екатеринодар незавидная участь пассажиров еще усугубляется порядком выдачи билетов: кассир здесь один и при наплыве пассажиров часто не справляется со своей обязанностью. Особенно сильная давка у кассы бывает перед вечерними поездами, когда из Екатеринодара почти одновременно отправляются два поезда: один в Ростов, другой – в Новороссийск. В этом случае кассир иногда не успевает выдать билеты всем желающим ехать, и касса закрывается еще перед длинным хвостом пассажиров». Шарданову удалось переломить ситуацию и не только навести порядок и оптимизировать деятельность железнодорожной станции областного центра, но и реконструировать вокзал, а также построить два виадука на подъезде к нему.

Между прочим, в том же 1897 году в Екатеринодаре случился громкий скандал, одним из участников которого стал Шарданов. На местном вокзале майкопский ветеринарный врач Самуил Яковлевич Меерович, в присутствии двух высоких жандармских чинов, отвесил пощечину заместителю управляющего Владикавказской железной дороги Владиславу Викентьевичу Кондратовичу. В задержании хулигана принял участие и Шарданов, причем, по словам задержанного, несколько раз ударил его кулаком. Впрочем, мировой судья осудил хулигана и его брата, заведующего городской больницей Екатеринодара, доктора медицины Исая Яковлевича Мееровича, который препятствовал задержанию брата и «нарушал тишину и общественное спокойствие». Это происшествие нисколько не отразилось на дальнейшей карьере Шарданова.

Но в 1904 году он решил оставить службу на железной дороге, а на следующий год построил в Екатеринодаре на углу Графской и Красной улиц, № 28/11 особняк, который современным краснодарцам известен как «Дом Шарданова», где с 1907 года разместилась картинная галерея Федора Акимовича Коваленко (сегодня там расположен Краснодарский краевой художественный музей имени Ф.А. Коваленко). В 1907 году Шарданов руководил строительством нефтепровода Майкопского трубопроводного транспортного общества, который пролегал от станицы Ширванской до Екатеринодара. Одновременно с профессиональной деятельностью, он являлся членом различных попечительских советов и благотворительных обществ, а в 1912 году стал председательствовать в Черкесском благотворительном обществе.

Не чужд был Шарданов и театральному искусству. Осенью 1908 года Садово-театральная комиссия при Екатеринодарской Городской Управе, учрежденная в 1897 году для «ближайшего заведования городским садом и городским Летним театром», после нескольких провальных контрактов с антрепренерами из других городов России, высказала намерение об учреждении собственной городской антрепризы. Возглавить ее предполагалось известному в городе благотворителю Батыр-Беку Шарданову, который пообещал, в случае убытков от эксплуатации Летнего театра, взять возмещение материального ущерба на свою личную ответственность и гарантировал выплату Городской Управе денег на сумму 12 тысяч рублей в счет их погашения. Ему же поручалось войти в сношение с дирекцией Московского художественного театра по вопросу о формировании труппы. Однако, немного погодя, Комиссия отказалась от своего намерения и опубликовала объявление о сдаче антрепренерам Летнего театра на сезон 1909 года на условиях получения 15% от валового сбора от спектаклей в пользу города. Театральные критики Екатеринодара с сарказмом встретили подобные известия, осудив решение Комиссии и отметив, что Шарданов гарантировал 12 тысяч рублей в случае принесения убытков, и получить такую сумму гораздо целесообразней, притом «без всякого волнения». Словом, проект не состоялся.

Вернемся, однако, к нашей истории с грязными сплетнями. Репутация начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска Бабыча была настолько безупречна, а авторитет среди населения Кубани столь значителен, что, казалось бы, грязные слухи сойдут на нет. Однако они продолжали разрастаться во все бóльших масштабах. Долго ли, скоро ли, но народная молва докатилась до Тифлиса, где располагалась штаб-квартира Наместника Его Императорского Величества на Кавказе. Заметим, что начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска по гражданской и военной части находился в административном ведении Кавказского Наместника. В ту пору на сем посту пребывал только что получивший назначение великий князь Николай Николаевич, отставленный императором Николаем II с поста Верховного Главнокомандующего и «сосланный» на Кавказ. Он и отдал распоряжение разобраться в ситуации со слухами своему помощнику по гражданской части, состоящему по Кубанскому казачьему войску генерал-лейтенанту князю Владимиру Николаевичу Орлову. Тот, в свою очередь, поручил заведующему Особым отделом (на правах вице-директора Канцелярии Наместника), статскому советнику Михаилу Александровичу Писарскому войти в сношение с начальником Кубанского областного жандармского управления полковником Евгением Геркулановичем Белинским на предмет подтверждения или опровержения слухов.

В Государственном архиве Краснодарского края сохранился уникальный документ, который приведем полностью.

25 ноября 1915 года.                                                Совершенно секретно.

Гор. Тифлис.                                                             Лично.

                                                                                   Начальнику Кубанского

                                                                                   областного жандармского

                                                                                   управления 

Милостивый государь, Евгений Геркуланович.

По имеющимся неофициальным сведениям, состоявший будто бы на службе на Владикавказских железных дорогах инженер Шарданов, уволенный Управлением дорог за служебные злоупотребления, занял, будто бы, вследствие интимной связи с супругой начальника Кубанской области, должность областного инженера. Пользуясь своим положением и влиянием, Шарданов, якобы, и здесь также допускает служебные злоупотребления, как по своей, занимаемой им ныне должности, так и по другим делам, соприкасающимся с управлением областью.

В виду этих сведений, Помощник по гражданской части Наместника Его Императорского Величества на Кавказе, князь Орлов поручил мне просить Вас доверительно и осторожно проверить вышеприведенные сведения, и в последующем уведомить, для доклада Его Сиятельству.

Заведующий Особым отделом Канцелярии Наместника Его Императорского Величества на Кавказе  М.А. Писарский.

Во времена оные Кубанское областное жандармское управление, как местный орган Отдельного Корпуса жандармов, имело штаб-квартиру в Екатеринодаре, пеклось о непоколебимости государственных устоев и выполняло функции политического розыска и военной контрразведки, имея достаточное число секретных агентов. Весьма условно, с большими допущениями, его можно сравнить с нынешним Управлением ФСБ по Краснодарскому краю. Учрежденное ещё в 1880 году, Кубанское областное жандармское управление осенью 1914 года возглавил опытный, 50-летний полковник Евгений Геркуланович Белинский, из дворян Виленской губернии, прослуживший в Отдельном Корпусе жандармов начиная с адъютанта Сувалкского губернского жандармского управления (в 1893 году) до начальника Эриванского губернского жандармского управления (в 1912 году), откуда и был переведен на Кубань. Неоднократно Высочайше пожалованный многими орденами и медалями, дело свое он знал основательно, а потому, ознакомившись с секретной депешей, Евгений Геркуланович тотчас отдал приказ на агентурную разработку инженера Шарданова. А две недели спустя начальник Кубанского областного жандармского управления отправил в Тифлис свой секретный доклад (документ также хранится в Государственном архиве Краснодарского края).

10 декабря 1915 года.                                                    Совершенно секретно.

Гор. Екатеринодар.                                                        Лично.

                                                                                         Заведующему Особым                                                      

                                                                                                                                           отделом

Милостивый государь, Михаил Александрович.

Вследствие письма Вашего от 25 ноября сего года, сообщаю, что при совершенно осторожной негласной проверке по затронутому вопросу установлено, что инженер путей сообщения Батыр-Бек (он же Борис Николаевич) Шарданов, по происхождению черкес, действительно служил начальником дистанции на Владикавказской железной дороге, откуда, якобы уволен был за служебные злоупотребления, связанные с личными его материальными выгодами; более подробной установки этих данных я не делал, во избежание могущей быть огласки. По негласным сведениям Шарданов к имеющемуся у него состоянию нажил на железной дороге довольно солидные деньги, и теперь считается почти миллионером.

С семейством генерала Бабыча он знаком не менее двадцати лет, бывая в их доме почти ежедневно, и считается там своим человеком. Близость Шарданова к семейству генерала Бабыча породила в городе, почти во всех слоях общества, слухи о существовании интимной связи и дала широкую почву для злословия, без каких-либо к тому конкретных данных, обосновываясь исключительно на сфере предположений.

Названный Шарданов должности областного инженера не занимает, а живет без определенных занятий на личные свои средства, а поэтому и к злоупотреблениям, могущим иметь место в Областном Правлении, явного отношения не имеет, по крайней мере, мне слышать об этом не приходилось. Что же касается его влияния на решение некоторых дел самим генералом Бабычем, то это допустимо в виду его близости к генералу, но и в этой области ко мне поступали лишь сведения, что он является постоянным защитником интересов своих единоплеменников – черкесов, в чем, якобы, и имеет успех.

Начальник Кубанского областного жандармского управления, полковник Е.Г. Белинский.

О полученной информации было доложено Наместнику на Кавказе, великому князю Николаю Николаевичу, который остался удовлетворенным: репутация начальника Кубанской области, как и в целом администрации Наместничества, не пострадала. А вскоре и вовсе глупые слухи прекратились...

Дальнейшая судьба участников «любовного треугольника» сложилась по-разному. После Февральской революции 1917 года, по словам Софии Иосифовны, «атаман Бабыч просил разрешения у Его Величества Наместника Кавказского великого князя Николая Николаевича оставить службу». 12 марта было объявлено о его увольнении от службы «согласно прошению, по расстроенному здоровью, с мундиром и пенсией». На следующий день вся семья Бабычей выехала в Кисловодск «до некоторого успокоения в стране». В ночь на 7 августа 1918 года по приказу Временной коллегии большевиков Пятигорска М.П. Бабыч был арестован в Кисловодске и доставлен в Пятигорск, где по приказу ЦИК Северо-Кавказской Республики был изуверски казнен в числе других видных генералов у горы Бештау. В 1919 году тело М.П. Бабыча было найдено, опознано и торжественно погребено в усыпальнице Екатерининского собора в Екатеринодаре. Прах последнего наказного атамана Кубанского казачьего войска и ныне покоится там.

Батыр-Бек Шарданов, по некоторым сведениям, в 1920 году эмигрировал заграницу, долгое время жил в Италии, где и умер в 1937 году.

София Иосифовна Бабыч в 1919 году с обеими дочками уехала в Лондон, прожила там долгую жизнь и скончалась 3 июня 1964 года. Похоронена там же.

Мир праху их.