Элина Оплетаева 

Главное наследие русской культуры – театр. Ни один вид искусства не находится в такой тесной зависимости от воспринимающей его публики, как театр. И актер, и режиссер театра острее, чем их коллеги по другим видам художественного творчества, ощущает перемены в социальном, нравственном, эстетическом вкусе публики. Соответственно, сейчас стало модным критиковать, недолюбливать и не понимать зрителя, который, по мнению актеров, стал меньше любить театр и более равнодушно к нему относиться.

«Театралы» (здесь и далее – артисты, и режиссеры) всё ждут свою «идеальную публику», подразумевая под этим – интеллигентную и культурную публику, которая заваливает их аплодисментами, внимательно слушает и анализирует увиденное. Но есть небольшая проблема… Идеальная публика должна ориентироваться, в первую очередь, на смысловые, содержательные аспекты спектакля. Проблема, собственно, в том, что русская публика так и делает. Он, русский человек, так устроен: всегда и во всем хочет дойти до самой сути, и для него она, конечно же, должна быть везде. Но, к сожалению, это не всегда так…в театральной сфере даже зачастую.  

Так кто же эти «театралы», желающие купаться в лучах славы перед «идеальной публикой», которой, по их мнению, в России нет? Благодаря каким же именам слово «современный», звучащее в контексте русского театра, стало носить отрицательный характер?

Скандальный, но рукопожатый «российский» режиссер Кирилл Серебренников продолжает удостаивать чести не высококультурную зрительскую аудиторию своей театрализованной* деятельность. Неважно, что тема обличения Советского Союза уже избита, «новаторское» воплощение ее одинаково во всех спектаклях, как и реакция русской публики.

Спектакль «Outside» можно увидеть в Берлине, во Франции, по всей Европе, но только не в России. И, конечно, как это принято говорить: «потому что наша страна не близка к высокой культуре». На подобное заявление хочется ответить только: «И слава Богу!».

Так вот постановка Серебренникова не имеет какого-то определенного сюжета. Это дневники-мысли Кирилла периода его домашнего ареста (конечно же незаконного). Действие построено на диалогах с китайским фотохудожником Рен Хангом, который покончил с собой в возрасте 29 лет. Ханг был поэтом и снимал эротические фотографии, которые называл порнографическими. Порнография запрещена в Китае с 1949 года, поэтому сайты Ханга с фотографиями закрывали, а его самого преследовали. Это сюжет. Что же касается мизансцен, декораций и реквизита, то с этим дела обстоят туго. Видимо режиссер действовал по принципу «высокого искусства»: выпусти на сцену голых людей, раздай слова и полтора часа упивайся своей гениальностью. Так вот, к большому «сожалению», постановку в России запретили. Но стоит отметить, что нигде не найти прискорбные комментарии и недовольную толпу, требующую демонстрации спектакля.

В надежде на полные аншлаги и восхищённые отзывы от ценителей прекрасного, Кирилл и его гениальность отправились покорять сердца латышей: «Рижская публика – мои настоящие друзья, с которыми давно знаком». Как же, ведь там просвещённый европейский зритель, не то что серая и непонимающая современного искусства публика России. Однако в Латвии «настоящие друзья» не поняли творения Серебрянникова...

Рижская журналистка Элина Чуянова покинула зал после получаса «терзаний, метаний и голой правды» [1]. Публицист поделилась своим мнением о спектакле: «Команда молодых исполнителей голышом скакала по сцене, устраивая содомитские у(ис)пражнения, читала порно-монологи и квази-поэзию. Животворящих и вербальных гениталий набралось как-то too much. Первые полчаса мы искали хоть какое-то этому оправдание, хоть какую-то мысль, но затем бросили такое занятие и покинули помещение. Подтекст там был лишь один: гнобят, со свету сживают художников-гедонистов тоталитарные режимы. Прежде всего речь о Китае, но, естественно, досталось и кремлевской «кровавой гэбне», с подачи которой за финансовые злоупотребления из средств госбюджета режиссер Серебренников попал под следствие и стал невыездным. P.S. Все же психически больным людям надо вовремя принимать таблетки, и самое главное – не выдавать свою болезнь за высокое искусство» [там же].

Латвийский композитор Раймонд Паулс тоже поделился своим мнением о спектакле Серебренникова: «Как бы кто-то ни ругал СССР, мы нормально жили. Ничего проклятого сказать не могу. Жили, творили, играли, выпивали - всякое было. Но было творчество и искусство настоящее. Сейчас – искусство «разное». Вот на последнем, привезенном нам спектакле, где полтора часа по сцене бегают голые люди, латыши отсидели, но не поняли зачем» [2].

Не собираюсь углубляться в политику СССР, но могу сказать одно: не зря были в СССР худсоветы. Они процеживали репертуар, актерский состав, который должен был (мог бы) выйти на сцены театров. Пусть что-то было незаслуженно, но цензура тех времен не допускала подобное «искусство» на всеобщее обозрение.

Вот вам и «настоящие друзья». Это получается, что отрицание высшего искусства заразно? Или все-таки Кириллу не нужно выдавать свою болезнь за искусство?

Вообще, «Гоголь-центр» сегодня – это уголок ненависти к нашей стране. Ой, вернее – место, где существует и «развивается» самое модное современное театральное искусство. В постановке «Маленьких трагедий» Пушкина заявлена собака, спектакль «Кому на Руси жить хорошо» - это и стендап, и хореография, и эстрадные шлягеры, и психологический театр. Ладно наказывать людей, которые не понимают твоей «великой» деятельности. Но за что так Серебренников обошелся с классиками… непонятно.

Свой театрально-режиссерский «дар» Кирилл демонстрирует и в МХТ.  Да, театр давно живет по принципу «развивается человечество – должен развивать и театра». Именно поэтому мастера школы-студии МХАТ заставляют студентов заниматься в обнаженном виде, так как это раскрепощает актера. Да, чеховцы не замечают, что развитие идет в обратном направлении. Спектакль «Зойкина квартира» Булгакова явное тому подтверждение. Конечно, как Серебренников пропустил бы произведение о бывшем цвете нации, одержимом идеей «свалить за бугор». Но и тут режиссеру удалось «удивить» еще больше: Кирилл выступил еще и художником. Крутящаяся коробка, в которой разворачивается все действие, костюмы, олицетворяющие нелегальный «дом свиданий» – в общем, все то, что ассоциируется с современным театром.  

Но постановка, от которой хочется рыдать, и поверьте, это не чувственные слезы после просмотра шедевра, – «Машина Мюллер». «Голый» в рецензиях на постановку звучит до неприличия часто. Все так: на протяжении двух часов со сцены не будут сходить восемнадцать абсолютно обнаженных актеров, к тому же еще и безмолвных, названных в программке «перформерами». «Машина Мюллер», кроме того, еще и попытка не познакомить публику с интерпретацией Пушкина, Гоголя или Достоевского (спасибо и на этом!), а продемонстрировать во всей красе послевоенную «интеллектуальную» драматургию Хайнера Мюллера на вечную тему секса и смерти. Главная роль в спектакле трехлетней давности Кирилла Серебренникова досталась Константину Богомолову.

Хуже одного современного режиссера, сразу два таких…

Поблагодарить Богомолова хочется за то, что покинул стены Московского художественного театра. Но судьба, будь она неладна, привела современного режиссера в «Театр на Малой Бронной». Константин Юрьевич Богомолов – российский театральный режиссер и поэт, строками которого портить статью не собираюсь.

До того рокового момента, как Богомолов стал художественным руководителем одного из самых популярных театров России, это место занимал Сергей Голомазов, а театр считался воплощением всего того, чем славится русское классическое театральное искусство.

Премьера же «Театра на Малой Бронной» с новым худруком Константином Богомоловым, который получил новую должность в июне 2019 года, обернулась, как это уже принято у Кости, скандалом. Спектакль «Норма», по одноименному роману писателя-постмодерниста Владимира Сорокина, был срежиссирован Максимом Диденко. Но публика едва не сорвала «представление», учиняя провокации на протяжении всего спектакля. Впрочем, это было ожидаемо. Роман «Норма» – самый провокационный во всей постмодернистской литературе. В спектакле сцена, где один из героев сношает родную землю, продумана режиссером и изображена в деталях. Другие персонажи не отставали, поедаю фекалии… Для чего, зачем и какой в этом, не побоюсь этого слова, смысл – неизвестно.

Стоит учитывать, что спектакль собрал любителей провокационного театра, которые в тот вечер с великим желанием превратились в консерваторов театрального искусства. В антракте зрители едва не избили Богомолова с криками «позор!». Богомолов признал свою идеальную публику «провокаторами»

Кстати, постановкой был доволен не только режиссер, но и еще один человек. Ксения Собчак написала в блоге: «Прекрасный спектакль мы посмотрели! И даже православные активисты у входа не помешали». Вот прекрасная иллюстрация фразы «каждой твари по паре».

Говорить о том, что билеты на спектакли «Театра на Малой Броной» не раскупаются, бессмысленно, это и так очевидно. Если раньше, чтобы попасть на «Ревизора» стоил позаботиться об этом за 2 месяца, то сейчас возле касс перекати-поле.

«Волшебная гора» в Электротеатре Станиславского. Всю первую часть богомоловского спектакля актриса кашляет в ржавом павильоне напротив сидящего молча Богомолова. А, кстати, помимо кашля, через каждые восемь минут перед первым рядом актриса читала по одному стихотворению о временах года. Стоит отметить, что даже тут Богомолов не продемонстрировал своего поэтического таланта, перенеся стихи латвийских спектаклей на русскую почву. Вторая часть конечно «побогаче» в плане актерского мастерства и режиссерской задумки. Безэмоциональное произнесение текста публика не оценила, так как там лишь увядание и смерть.

Испортить уже испорченное – это, конечно, нужно быть профессионалом. А испортить прекрасное…в этом Богомолов превзошел все ожидания. МХТ им. Чехова (название стоит сменить, есть подобные постановки будут и дальше существовать на сцене театра) показал миру «Три сестры» Богомолова. Кто-то уже удачно обозначил премьеру словом «бормотуха». Актеры в нем натурально бормочут текст: тихо и без эмоций наговаривают нашего лучшего драматурга в навесные радиомикрофоны. Но работа Богомолова все же прослеживается – актеры сменяют интонации, но где и когда – для зрителя остается загадкой.

«Почти голая женщина подвешена к потолку и изображает распятого Господа нашего Иисуса Христа, а актер играет роль священника-гомосексуалиста и молится на нее», — так описывается одна из особенно кощунственных сцен спектакля в письме Аналитического центра святителя Василия Великого.

Но не стоит думать, что Богомолов односторонняя личность. Есть спектакль, где режиссера отказывается от социальных и религиозных карикатур, чтобы сосредоточиться на подробностях функционирования человеческого тела. Спектакль Богомолова по мотивам романа Франсуа Рабле исследует феномен телесности. Спокойная постановка повествует в примирительной манере о путешествиях по пищеварительному тракту, по пути цитируя русскую попсу. В спектакле есть персонаж Какашка и не только. Несложно догадаться, как на все это реагируют истинные ценители театра, которых вот из-за таких постановок становится все меньше.

Хотелось бы перефразировать слова Аль Пачино: «Я бы сравнил театр с хождением по канату в ста футах над землёй и безо всякой страховки. А в кино канат лежит на полу». Применительно к русским «современным режиссерам» точнее будет сказать: «Театр – это хождение по канату, а современный театр – это отсутствие каната», потому что им перевязана голая женщина на сцене. 

Данная театрализованная деятельность очень скоро прекратит свое существование, просто потому что русская публика не создана для такого «современного искусства». Русскому человеку всегда было необходимо думать, несмотря на простоту восприятия. В этом и красота…в простоте.

Но стоит выразить слова благодарности «театральной элите» нашего времени. Если бы не было их деятельности, русский народ не стал бы больше ценить истинно русский театр, куда пошлые щупальцы модных режиссеров, будем надеяться, никогда не протиснутся.

Малый Драматический театр с самых истоков его существования и до сегодняшнего дня демонстрирует миру то, за что боготворят русскую литературу и русский театр. «Братья Карамазовы», «Вишневый сад», «Три сестры», «Дядя Ваня» – неугасающие спектакли, за которых берет гордость. Помимо классического театральной деятельности, МДТ демонстрирует и современное (впервые в статье это слово несет положительный аспект) развитие – «Повелитель мух», «Подросток», «Шоколадный солдатик», «Враг народа» и т.д. Да, это постановки сегодняшнего дня, но в них заложен традиционный театр, такой, каким он должен быть, демонстрация великолепной театральной* деятельности. О, чудо! Оказывается, чтобы иметь популярность, необязательно экономить на костюмах и желании творить.

*Примечание:
Театральная деятельность – это деятельность, напрямую связанная с театром в академическом смысле слова, т.е. всё то, что относится к функционированию театра, как вида искусства.

Театрализованная деятельность – это деятельность других организаций, отличных от театра как такового, например школьная самодеятельность, детсадовская развлекаловка, фестивали, демонстрации, это не на профессиональной основе.

Список источников:

1. Тимука Т. Рига: «Голая правда» Кирилла Серебренникова [Электронный ресурс]. – URL: https://argumenti-ru.turbopages.org/argumenti.ru/s/world/2020/02/648350 (дата обращения 01.12.2020)

2. Сорокин А. [Электронный ресурс]. – URL: https://www.facebook.com/andsorokin/posts/3538541362855208 (дата обращения 02.12.2020)