6 ноября 1796 г. был провозглашен Манифест о кончине государыни Екатерины II и восшествии на престол императора Павла I [1]. Павел ненавидел фаворитов матери и особенно Потемкина. По приказу нового царя склеп Потемкина в Екатерининском соборе г. Херсона был разрушен, а гроб захоронен в глубокой яме [2]. Зубова он лишил всех должностей и доходов, отправив в ссылку в зубовскую усадьбу.

Буквально с первых дней своего правления, еще до коронования в Москве, Павел решительно стал ломать административную систему, которую выстроили Г.А. Потемкин и Екатерина II. 14 ноября Павел приказал доходы Екатеринославской и Вознесенской губерний, области Таврической, которыми до последнего момента распоряжался бывший фаворит царицы граф П. Зубов, изъять из ведения местных властей и в последующем направлять только в государственные доходы [3]. Из указа следовало, что не только экстраординарные, но и текущие суммы перестали поступать в том числе и на нужды Черноморского войска. Из средств, находящихся в ведении Казначейства, Павел повелел выделять своей супруге ежегодно по 0,5 млн. руб., наследнику Александру по 0,2 млн. руб., а остальным великим князьям и княгиням, их супругам – 0,6-0,7 млн. руб. Следующим указом от 18 ноября 1796 г. Павел распустил корпус малороссийских казаков и пеших стрелков [4]. Между тем, из их числа можно было бы пополнить Черноморское войско, численности которого не хватало даже для полноценной пограничной службы по Кубани.

К  разбору дел на Кубани новый император приступил не сразу, испытывая недоверие к этому  войсковому начинанию Потемкина. Тем более что из западных провинций поступали сведения о неприглядных деяниях то ли бывших запорожцев, то ли оставшихся в Малороссии черноморцев. В 1796 г., например, таврический губернатор Жигулин получил сообщение, что помещик Новомосковского уезда секунд-майор Куличенко убил казака Каневского куреня Кирилла Башмаченка. Стали появляться неизвестные люди с фальшивыми  паспортами, выданными за подписью Антона Головатого. Незадолго до этого из ведомства генерал-прокурора Самойлова поступило сообщение таврическому губернатору, что хорунжий Черноморского войска Семен Бурнос, «… приехавший с командою, ночью расставя везде караулы, взял с собою на Тамань из слободы Князь-Григорьевки 26 семей» [5]. После смерти Х. Чепеги в 1797 г. Павел I решительно воспротивился избранию кошевого атамана по приговору общего схода казаков. Он потребовал от войскового правления представить фамилии четырех кандидатов на должность атамана, выбрав самого влиятельного – войскового судью Антона Головатого. Но А. Головатый, находившийся в Персидском походе, видимо, так и не узнал о своем назначении, поскольку умер на одном из островов Каспийского моря. Павел повторил процедуру, изменив звание «кошевой атаман» на «войсковой атаман» [6]. По каким-то только ему понятным соображениям император назначил атаманом Тимофея Котляревского, наименее способного управленца, но льстивого и раболепного войскового чиновника.

12 декабря 1796 г. Павел I приказал осуществить новое административное деление государства на губернии [7]. В юго-западной части государства вместо Екатеринославской была учреждена Новороссийская губерния. Восстанавливалась Слободско-Украинская губерния в тех же границах, которые были определены в 1765 г. Вознесенская губерния и Таврическая область упразднялись, а оставшиеся после присоединения к Слободско-Украинской губернии уезды включались в Новороссийскую. Но поступающие сведения о беспорядках на этих территориях заставили Павла, не дожидаясь результатов нового деления, издать указ «О прекращении самовольного перехода поселян с места на место в губерниях: Екатеринославской, Вознесенской, Кавказской и области Таврической, равно как и переселение из других губерний в оные; о способах удовлетворения владельцев, потерпевших от сих переходов и о штрафах за прием и держание беглых людей» [8]. Постановлялось: «… каждый из поселян остается в том месте и звании, как он по нынешней ревизии написан будет, а также на Дону и на острове Тамане с состояния сего указа». В последующих статьях перечислялись меры наказания крестьянам за побеги, а помещикам, особенно дворянам, старостам казенных поселений грозили наказание и штрафы за прием и укрывательство беглых. Отдельно подчеркивалось требование соблюдать указ к правительству и атаману войска Донского и кошевому атаману «на острове Тамани». Концовку указа венчала фраза: «… но если, паче чаяния, кто-либо признан будет в своей недеятельности или небрежении, то даст ответ пред нами [то есть перед Павлом I] [9]. Этот и предшествующие указы означали, что Черноморское войско, видимо, потеряло возможность привлечь в свой состав тех запорожцев, которые в силу разных причин либо еще размышляли о переезде на Кубань, либо задерживались помещиками и местными властями. Черноморцы теперь уже не могли даже с «пачпортами» бродить по населенным пунктам бывших Екатеринославской и Вознесенской губерний.

Радикально ломая созданную Екатериной II и Потемкиным структуру военных формирований, Павел 16 декабря 1796 г. распорядился распустить Таврические национальные дивизионы, организованные в 1787 и 1790-х годах. Целесообразность роспуска татарских и греческих дивизионов, призванных бороться с Османскими диверсантами во время русско-турецкой войны 1787-1791 гг., вытекала из распоряжения о передаче всех доходов Таврической губернии в государственную казну. То есть местные власти потеряли средства, которые раньше направлялись на содержание указанных дивизионов.

При переселении черноморских казаков на Кубань перед ними ставилась первостепенная задача – охрана границы по реке Кубань, в целях предотвращения хищнических набегов горцев. Но одновременно возникла и другая обязанность – обеспечение переправы людей и имущества через Керченский пролив, учитывая наличие у черноморцев плавсредств. Поскольку для переправы требовались не все лодки, имевшиеся в наличии, то по приказу Головатого большая их часть для сохранения была заведена в мелководный Кубанский (Витязевско-Кизилташский) лиман. В зимних условиях туда же переправлялись и лодки, обеспечивавшие переправу через Керченский пролив. Но в слабопроточных водах Кубанского лимана корпуса лодок постепенно разрушались под действием древоточцев, гнилостных бактерий, особенно если лодки периодически не осматривались и не смолились.

Император Павел I, рассматривая доклад генерала от инфантерии Каховского о неспособности казачьих лодок обеспечивать переправу, нашел это положение недопустимым. Он приказал: «Нужную переправу чрез пролив, отделяющий Фанагорию от Таврии, для удобнейшего сообщения между собой войскам, сделать». В этом же указе Павел распорядился направить на южный берег Крыма Донской казачий полк для обеспечения береговой стражи участка от Феодосии до Керчи [10]. Казалось бы, эту задачу могли выполнить черноморские казаки, которые на крымском берегу содержали пристань и сторожевой пост для обеспечения переправы. Косвенно этот факт свидетельствует о том, что уже к 1797 г. численность Черноморского войска сократилась настолько, что их не хватало даже на обеспечение «своего» участка границы по Кубани.

В 1798 г. правительствующий Сенат слушал доклад генерал-аудитора князя Шаховского о дисциплине и порядках в Черноморском казачьем войске [11]. В числе первых рассматривались преступления полкового есаула, армейского капитана Ильяшенко. Детали этого дела неизвестны, но за его преступления Сенат лишил капитана чинов и дворянского достоинства, сослав на работы в Сибирь. Второй важный вопрос – большое число казаков Черноморского войска «…шатающихся праздно по разным местам» (то есть по разным губерниям) [12]. Сенат приказал: «…прочих всех [Ильяшенке] подобных из Черноморского войска, которые не находясь при своем месте и отбывая от службы, шатаются праздно по разным местам, где они найдутся, там и записать их в подушный оклад и потом уже в Черноморское войско отнюдь не принимать» [13]. Этот приказ был предписан соблюдать всем  губернским правлениям.

Примерно в это же время император издал указ об уравнении чинов войска Донского с регулярными войсками [14]. Согласно этому именному указу ранее существовавшие чины заменялись следующими: войсковой старшина должен был именоваться майором (причем приставки премьер- и секунд- отменялись), есаул – ротмистром, сотник – поручиком, хорунжий – корнетом. Предписано было иметь в каждом полку по одному квартирмейстеру и их звания приравнивались к квартирмейстерам регулярных войск. Немного позже Павел предписал Военной Коллегии представлять на его собственное утверждение чиновников войска Донского к производству в следующие чины. Эти мероприятия не распространялись на Черноморское казачье войско. Император, видимо, полагал, что оно еще не готово к таким новациям.

Казалось бы, жесткое требование Павла о наведении порядка в Черноморском войске подействует. Но 21 августа 1799 г. он утвердил доклад Сената, основанный на донесении атамана Черноморского войска Котляревского «…о бродягах, с данного времени уклонившихся от службы и ныне к нему являющихся с просьбою о принятии их в оное войско» [15].

В октябре 1799 г. ревизия состояния дел с переправами через реки и проливы, осуществленная Адмиралтейской коллегией, способствовала инициированию Павлом I указа «О построении вновь гребной флотилии при войске Черноморских казаков и об отпуске ежегодно на содержание оной по 31621 рублю по 41 копейке» [16]. В указе отмечалось, что гребная флотилия, состоявшая при войске Черноморских казаков, пришла в совершенную ветхость. Следует заметить, что она была построена на верфях Дуная в 1789-1790 гг. Хорошо просмоленные лодки, за которыми был постоянный уход, Азовские казаки эксплуатировали на Черноморском прибрежье свыше 15-17 лет. Черноморцы же, загнав лодки в мелководную акваторию по «мудрому» приказу судьи Головатого, сгноили их в течение 5-7 лет. По повелению Павла в конце 1799 г. планировалось строительство 50 лодок, одной яхты и 5 баркасов. На построение флотилии, ее вооружение и снабжение припасами назначалось по указу 620 тыс. руб., которые должна была отпускать в течение 5 лет Адмиралтейская коллегия.

Только в феврале 1801 г. император подписал «милостивое слово», подтверждающее права Черноморского казачества на земли «Фанагорийского острова» [17]. В грамоте не идет речь о правобережье Кубани, поскольку на острове Фанагория, то есть на части Таманского полуострова, Кубань не протекала. Возможно, это была уловка, позволяющая придать эфемерность термину «вечное пользование». Павел, как и другие императоры, вполне мог решить вопрос иначе – лишить прав на землю. Подобные прецеденты были в эпоху правления Екатерины II. Например, земли Волжского казачьего войска, располагавшиеся вдоль правого берега реки Волги и западного берега Северного Каспия, были отняты, а войско переселено восточнее Кизляра. Причина была очевидной – ненужность войска на территориях, не подвергавшихся нападениям степняков и горцев. Волжские казаки по заключению Г.А. Потемкина просто хозяйствовали на этих землях, не выполняя никакой боевой работы. Практически по этой же причине Павел распустил третий Чугуевский казачий полк, оставив  только приобретенные ими за собственные средства земельные участки.

С конца 1799 г. Павел активно занялся выстраиванием мер по обеспечению континентальной блокады Англии. В указе от 18 февраля 1801 г. говорилось: «… объявить всему российскому купечеству, что ежели перевод наших товаров в Англию или для англичан, под каким бы то предлогом ни было, откроется, то все количество товаров будет описано и конфисковано в казну без всякого им платежа…» [18]. Следующим указом Павел приказал конфисковать имение графа Воронцова за пребывание его в Англии вопреки приказу самодержца  [19]. 11 марта последовал указ «О невыпуске из российских портов никаких российских кораблей», хотя поначалу запрещался выпуск кораблей только в Пруссию [20].

Таким образом, Павлом I был осуществлен ряд мер, направленных на противодействие Англии и налаживание союзных отношений с Францией и французским флотом. Столь активные враждебные действия Павла спровоцировали британских агентов на заговор против императора. В заговор был вовлечен граф Воронцов и его дочь, передавшая через британское посольство значительную сумму на поддержку заговорщиков, предводимых графом Паленом. В ночь с 11 на 12 марта Павел I был убит заговорщиками, в числе которых был бывший фаворит Екатерины II трусоватый, но ненавидевший его, граф Зубов.

Список использованной литературы

1. Полный свод законов (далее ПСЗ). – 1796. – Т. 24, № 17530. – С. 1.

2. Устинов В.И. Могучий великоросс // Военно-исторический журнал. – 1991. – № 12. – С. 77-78.

3. ПСЗ. – 1796. – Т. 24, № 17551. – С. 5.

4. ПСЗ. 1796. – Т. 24, № 17566. – С. 8.

5. Щербина Ф. Беглые и крепостные в Черномории // Киевская старина. – 1883. – Т. VI, № 6. – С. 234-235.

6. Голобуцкий В.В. Черноморское казачество. – Киев, изд-во АН УССР. – 1956. – С. 317.

7. ПСЗ. – 1796. – Т. XXIV, № 17634. – С. 229.

8. ПСЗ. – 1796. – Т. XXIV. № 17638, – С. 233.

9. Там же, с. 233.

10. ПСЗ. – 1797. – Т. XXIV, № 17905. – С. 524.

11. ПСЗ. – 1798. – Т. XXV, № 18597 – С. 311.

12. Там же, с. 311.

13. Там же, с. 311.

14. ПСЗ. – 1798. Т. XXV, № 18673. – С. 387.

15. ПСЗ. – 1799. – Т. XXV, № 19091. – С. 765.

16. ПСЗ. – 1799. – Т. XXV, №19160. – С. 821.

17. Фелицын Е.Д., Щербина Ф.А. Кубанское казачье войско. – Репринтное издание. – Краснодар: Сов. Кубань, 1996. – 286.

18. ПСЗ. – 1801. – Т. XXVI, № 19755. – С. 530.

19. ПСЗ. – 1801. – Т. XXVI, № 19756. – С. 532.

20. ПСЗ. – 1801. – Т. XXVI, № 19775. –  С. 578.