Интервью с участником СВО

Этот разговор состоялся в скором времени после возвращения 22-летнего участника специальной военной операции на Украине, нашего земляка - Андрея Ронина, который отправился добровольно на фронт в апреле 2022 года.

- Вы стали участником военной спецоперации на добровольной основе задолго до объявления частичной мобилизации в России. Расскажите, что побудило Вас на столь ответственный шаг?
 

- Ещё с детства увлекался военной тематикой - от усиленных тренировок до военных сборов. Я думал, что к чему-то готовлюсь, не осознавал, правда, к чему. Потом началась специальная военная операция, и большинство друзей, даже отец отправились на неё. Как в таком случае остаться в стороне?

Конкретно, что побудило на такую ответственную миссию? Ну, наверное, страх… Страх оставаться дома и жить обычной жизнью, пока другие там – защищают Родину. Это неправильно. Внутри было «скоблящее» чувство того, что скоро что-то произойдёт, и нужно быть к этому готовым. Мне нужно было перебороть себя, и я с этим справился. Спецоперация открыла мне глаза на происходящее в мире.

- Скажите, как долго Вы находились в зоне боевых действий? Где удалось побывать за время этой чрезвычайно опасной «командировки»?

- В зоне боевых действий находился два месяца. Эти дни тянулись ужасно долго, ведь под рукой не было привычного телефона, компьютера, телевизора, только за счёт живого общения можно было скоротать время.

За время, пока я участвовал в спецоперации, довелось побывать в Мелитополе, Мариуполе, в Донецке – своими глазами увидел, какова она – «Новая Россия». Это всё была русская территория, там не пахло Украиной! Это все знали, что это будет русская земля. Там, где были украинские войска, где мы атаковали в наступлении, мы прекрасно понимали, что мы это вернём, это будет Россия.
 

- Как обстояли дела с перемещением на территории, где проводится СВО, были ли «опасные» дороги?

- Кроме дальних артиллерийских обстрелов в дороге опасности не было, дороги общего пользования возле нашей границы давно разминировали. С каждым километром от границы разворачивались картины: сгоревшая техника, разрушенные дома, школы, угнетенные местные жители. Появилось ощущение и осознание, что я прибыл в зону боевых действий. Глядя на это, понимаешь, что это могло быть и будущим твоей страны…
 

- Кем Вы были фронте?

- Непосредственно в ходе спецоперации выполнял роль санитарного инструктора. Я бы сказал, штатного медика в своей роте. Медикаменты и вся медицинская составляющая для помощи бойцам: от простуды до серьезных ран – была моей заботой. Работал не в госпитале, а в наступательной роте, постоянно находился на передовой.

- Насколько трудны были условия, в которых Вы находились во время СВО?

- Начнём с того, что условий никаких не было. Это были окопы, старые заброшенные бункеры, любой овраг, любая яма, любая лесополоса (чаще, именно они, так как лесополосы стали нашим основным прибежищем на протяжении всего времени пребывания там).

Из питания были сухие пайки, иногда нам варили макароны в больших количествах и привозили. Ни на день не прекращались обстрелы. Всё начинается с восьми часов утра и продолжается до четырех часов вечера, потом полчаса перекур – и у них, и у нас, потом снова в бой. Примерно в 19:30 уже не слышишь выстрелов, работают только дроны. Напряжение не отпускало – либо лежишь в окопах, либо под листвой. Всегда в движении – бегом что-либо собираешь или забираешь, и тут же в укрытие.
 

- Скажите, а были прямые «стычки» с украинскими военными, бои на близкой дистанции?

- «Прямые стычки с украинцами» - достаточно образно будет сказано, это была скорее артиллерийская борьба, минометные подразделения. То есть, вдалеке кого-то увидел – огонь. Они (украинцы) боятся прямых столкновений, они прекрасно понимают, что они не выстоят, территориальная оборона у них сама по себе такая. Было два случая, когда нас брали в кольцо, завязался стрелковый бой, но и то это были не украинцы, а наемники. Второй раз был под Донецком - мы столкнулись патрульными машинами. Конечно, вышли победителями, но из прямых стычек на этом всё. Здесь речь про артиллерийские сражения, таковы военные действия XXI века.
 

- Как вели себя по отношению к вам местные жители? Как были настроены?

- Если говорить про местных жителей, во всех случаях они делятся на несколько типов – одни утром «скалятся» и говорят: «храни тебя Господь», а вечером подсунут отравленное молоко или пирог, другие и говорят: «Слава Богу, здравый смысл торжествует! Спасибо, что пришли! Спасибо, что помогли, избавили от всего этого!» Некоторые жители соблюдают «нейтралитет», как будто ничего и не происходит, будто их это не касается. Они живут в своей жизнью, у них есть семья, шесть соток, на которых растет укроп, а политика их как бы не касается.

- Что Вы можете рассказать о своих боевых товарищах?

- Люди, которые приехали со мной, были совершенно разные: от девятнадцатилетних пацанов, пришедших только из армии, которые грезили романтизмом войны, до «дядек», которые пошли «сами не знают, зачем». То есть, они не могли ответить на вопрос, зачем они здесь. «Потому что надо было» - говорят, но это понятие «растяжимое». Возможно, они приехали туда испытать себя. Некоторые не смогли. Были те, которые увидели и услышали взрывы, стрельбу, и сразу поняли, что им страшно. Это все на них морально давило. У них была возможность отказаться от участия и поехать домой, что некоторые и сделали. Мне же кажется, они приехали туда по своему желанию, знали, на что идут, поэтому непонятно, почему вдруг так развернулись и пошли обратно домой. Но большинством были те, кто до конца выполнил свои задачи и отслужил срок по контракту.

Мне довелось бывать в окопе с русскими, чеченцами, ингушами, казахами. Здорово видеть, как перед общей целью народы сплотились, что в очередной раз доказывает, что нет плохих наций, есть плохие люди.

- После того, как Вы вернулись с фронта, как Вас встретили ваши родные и друзья в Краснодаре?

- В какой-то момент, когда уже должен был покидать зону боевых действий, произошло перемешивание подразделений, была полная путаница, из-за которой пришлось задержаться ещё на пару недель. Я приехал поздно ночью, поэтому встретили меня родители, семья. Встретили нормально, конечно, не как супергероя, они переживали и ждали, и я понимаю их чувства.

- Следующий вопрос будет из разряда философских. Можете ли Вы сказать, что вернулись в прежнюю Россию, или же современная Россия уже совсем иная?

-  Я уехал и вернулся совершенно в другую Россию. Почему в другую? Потому что я приехал и начал вникать в происходящее в сети. Я более полутора месяцев был без связи, а после возвращения увидел, что люди говорят: «Мне стыдно быть русским». И всё это настолько противно. Даже не потому, что я воевал, нет, а потому что это ложь - наш народ не такой! Он не трусливый, не прогибающийся. Он сильный! Был сильным и должен быть сильным. Но произошло то, что должно было произойти – остались достойные люди.

- Несомненно, спецоперация - это очень больно и страшно – как после увиденного и пережитого можно продолжать жить так же, как и раньше? Справедливо ли утверждение, что Ваша жизнь разделилась на «до» и «после»?

- Сто процентов разделилась на «до» и «после»! Первая мысль, самая глобальная, о которой я всем говорю - все проблемы перестали казаться такими большими проблемами. То есть, после поездки туда ты понимаешь, что все, что тебе тут досаждало, в какой-то момент ты перестаёшь обращать на это внимание. Всё воспринимается по-другому, становишься гораздо сильнее, как будто морально непробиваемый.

Научился лучше заботиться о себе, потому что там – только ты о себе позаботишься. Опять же, после подобного становишься намного спокойнее, появился колоссальный жизненный опыт, за который я благодарен. Да, есть вещи, которые нельзя объяснить словами, конкретно, что именно произошло в моей голове. Но это явно что-то такое, что поможет жить дальше, а не то, что станет причиной расстройства и плохого сна.

- Как Вы полагаете, кто сейчас противостоит Российскому государству? С кем идёт борьба?

- Борьба идет сейчас тем, с чем воевали наши предки. С теми идеями, с тем мировым порядком, которые пытаются возвести на Украине, с тем враньём и алчностью, всеми болезненными проявлениями человеческих пороков. С людьми, которые разделяют народы по принципу достоин жить или не достоин. С этим мы боремся, и за это достойно вести борьбу.

- И в завершение интервью, не могли бы Вы сказать несколько слов, обращаясь к своим землякам?

- Хотел бы попросить всех, в первую очередь, ценить своих близких и Родину! Избирательно относиться к своему близкому кругу своего общения и чётко разделять правильное и неправильное. Это придется делать всем.

Молодому поколению, моим ровесникам, хочется пожелать больше думать не о том, что сейчас для Вас важно, а о том, что Вас может ждать в будущем. Вместо того, чтобы подхватывать и поддерживать чужое мнение – сформируйте своё! Сформированное самостоятельно гораздо лучше укрепляется в голове, и вы можете сами выбрать свой правильный путь!

Старшему поколению хочу сказать большое спасибо за то, что воспитали таких людей, которые были со мной на передовой! Я очень благодарен тем ребятам, которые со мной там находились. Отдельное спасибо, хочется сказать их родителям. Берегите себя, всем мирного неба над головой!

Фото