Во сне и наяву

Поезд по маршруту «Санкт-Петербург – Москва» отправился в путь поздним февральским вечером. В купе одного  из вагонов вели оживленную беседу  два известных человека, которые ехали в Москву, чтобы принять участие в большом мероприятии под названием «Литературный экспресс».

Мне кажется, пришла война

Я перебросил себя с одной стороны улицы на другую, зная, что там живёт Дима. Тот самый Дима, что не так давно вернулся с Донбасса – мой знакомый пошёл туда добровольцем ещё в самом начале конфликта.

Гость из Рио-де-Жанейро

Остап Ибрагимович Бендер прибыл из Рио-де-Жанейро в Москву по очень важному делу. Все мы знаем его благодаря Илье Ильфу и Евгению Петрову. Судя по тому, что Бендер остановился в самой дорогой гостинице столицы и выбрал в ней лучший номер, нам понятно, что он человек не просто богатый, а очень богатый.

Эх, лапти, да лапти…

Дмитрий Воронин. Сергей любил деревню, с самого раннего детства любил.  Устя ему, будто матрёшка, всякий приезд по-новому открывалась, одаривала очередным чудом. Ещё в три года совершенно ошеломила. Отец с матерью впервые повезли его на смотрины к деду с бабкой. Как же, первый внук, а живёт аж за три тысячи километров, даль-то какая.

Чёрный трамвай

Двое парней брели к заснеженной трамвайной остановке. Двое военных, поджарых и высоких парней с красной звездой на своих меховых шапках. Кирзовыми ботинками они раскидывали снег и пробуждали белую природу.

Исцеляющая сила

В четвёртом часу солнечный свет стал приглушённее, словно укрывшись за матовой прозрачной вуалью. Зимний день короткий, и я старалась в выходной успеть сделать побольше дел, накопившихся за неделю. Наконец, выдохлась и прилегла на кровать.

На Пасху

Дмитрий Воронин. Дядька Агафон жил в посёлке Миньково, что каким-то чудом сохранился внутри Москвы нетронутым загребущей рукой столичного застройщика. Настоящая подмосковная деревня, окружённая со всех сторон высотными кварталами.

Два дня из жизни Чичикова

По Рублёвскому шоссе в сторону Москвы мчится новенький чёрного цвета «Майбах». На заднем сидении удобно расположился Павел Иванович Чичиков. Описывать его внешность нет смысла, так как редкий россиянин не читал поэмы Николая Васильевича Гоголя «Мёртвые души».

Рояль и флейта

Кристина Лыжова. Это было слишком давно, чтобы говорить об этом так помпезно, как есть на самом деле. Я был юным, красивым, ещё и на рояле играл. Со мной в дуэте выступала флейтистка – София. Безумно талантливая.

В Россию можно только верить

 Когда говорят, что поэт Фёдор Тютчев пошёл по дороге бессмертия, - это не фигура речи. Самолёт совершил посадку в аэропорту Шереметьево. Из самолёта вместе с другими пассажирами вышел Фёдор Иванович и осмотрелся.

Кузя

Валерий Журнега. Эта история произошла со мной давно, но ее мимолетное, незабываемое событие довольно серьезно ранило мою душу, а горькие воспоминания невыносимой болью невосполнимой потери каждый раз сжимают, так и не сумевшее ничего забыть, сердце.

И сердцу тревожно в груди

Директор этого пансионата – Иван Петрович Быстров – соответствовал свой фамилии, так как был шустрым, несмотря на свой, мягко говоря, уже далеко не молодой возраст. Кроме этого внешнего фактора его отличала страстная любовь к литературе и обострённое чувство юмора.

Чудной

Анастасия Романова. Выхожу на улицу, закрываю глаза от яркого, но уже не такого тёплого осеннего солнца, морщу нос и сразу же прячу его в красный шарф крупной вязки. Всё же уже не май месяц, как любит говорить мама.

Записки в неурочный час, или Из копилки училки

Очень просто: посмотреть, сколько человек зачислено на первый курс фортепианного отделения. У нас в списке было сорок восемь человек, не считая заочников. Во всём крае не нашлось бы столько концертных залов. Эта мысль сразу отрезвляла.

Записки в неурочный час, или Из копилки училки

Лучшие учителя оставляют потомкам учебники и методические пособия. Выдающиеся личности и свидетели исторических событий – хроники и мемуары.