Другая девочка

Я живу с мамой в деревне, кажется, давно-придавно: ничего я больше не помню! Наш домик весь деревянный, обшарпанный, с печкой внутри. В печке живут светлячки, на печке — кот ласковый Барсик. На участке растёт малина, летают колорадские жуки, а ещё — сидит на привязи Муха у непрокрашенной синей калитки. 

Сочинские миниатюры

Привёл меня к ней Анатолий, улыбчивый пенсионер, бывший экскурсовод. Когда мы спускались по извилистой самодельной лестнице с железными перилами по правой стороне Кудепстинского каньона, я в восхищении воскликнул: "Какая красота!", увидев на противоположном откосе в природной зелёной раме картину гигантской скалы из затвердевшего известняка.

Заикание

Начало семидесятых годов. Августовское утро. Мне шесть с половиной лет. Я стою в полутёмном кабинете, выпрямив спину, как учила мама, и опустив руки. Шторы неплотно задёрнуты и кажется, что кабинет разрезан лезвиями лучей на одинаковые дольки.

Баба Яга

Алексей Шорохов. Междугородний автобус Москва-Луганск марки «Ютонг» был самое то, что надо. Аким терпеть не мог суточного лежания в поезде, где хочешь не хочешь к тебе будут лезть с разговорами, особенно если ты в военной форме и едешь на фронт или с фронта.

Ры-ры-чжи-ры-ры

Екатерина Одинцова. В первый раз она увидела Со, когда пряталась от нянек в бамбуковой роще. Бамбук был высокий, разросшийся на полсада, и в жару под ним стояла прохлада. Лан спряталась за каменного дракона. Она слышала, как пробегают мимо няньки, и как топот их ног, шорох платьев и вздохи — всё это сливается с песней цикад.

Слово о «малой родине»

Василий Шукшин. Как-то в связи с фильмом «Печки-лавочки» я получил с родины, с Алтая, анонимное письмо. Письмецо короткое и убийственное: «Не бери пример с себя, не позорь свою землю и нас» Потом в газете «Алтайская правда» была напечатана рецензия на этот же фильм (я его снимал на Алтае)...

Блестящий берег

Даниил Боксёров. ​​​​​​​Персидский залив находится между Ираном и Аравийским полуостровом. Его соединяют Ормузский пролив с Оманским заливом, Аравийским морем и Индийским океаном. Наибольшая глубина составляет 102. В арабских странах залив называют Арабским. Я стою на влажном песчаном берегу Персидского залива.

День на Лысой горе

В сочинской квартире газовый счётчик перестал показывать цифры, хоть тресни! Но ни подзатыльники, ни потряхивания, ни ласковые поглаживания не помогли — «обнулился» он окончательно.

Медовые водопады

Даниил Боксёров. Оранжевые, сладкие и липкие. Именно так представляешь себе Медовые водопады. Но когда оказываешься там, то ничего подобного не видишь: как янтарные струи не стекают со скал, не чувствуешь запах меда и не ощущаешь сладкий привкус.

Белый океан

Даниил Боксеров. Люди свойственно искать новые впечатления. Я с товарищем не раз поднимались на вершину горы Машук. Бывало это летом, весной, осенью. А вот зимой мы решились на это впервые. Машук – живописный символ Пятигорска.

Спасение

Третью неделю в городе стояла гнетущая липкая жара. Солнце палило без пощады, стены домов и асфальт раскалились так, что не спасали ни вентиляторы, ни даже сплит-системы. Вода и мороженое расходовались без счета, арбузы и дыни исчезали в магазинах уже к обеду.

Отрок Свей – сын степей

Ратибор замолчал, в рассеянности перебирая пальцами оберег на груди. Все почтительно смотрели в стол. Последние лучи заходящего солнца почти не проникали сквозь маленькое оконце. Со двора доносилось вечернее стрекотание сверчков. Тишина. Покой.

Отрок Свей – сын степей

Вторые сутки Свей бежал по степи, временами падая от усталости в густую траву и забываясь на мгновение коротким и чутким сном беглеца. Едва заслышав сороку, предвестницу появившегося чего-то нового на горизонте, вскакивал, протирая глаза грязным кулаком, и бежал дальше.

Закат

– Да там дождь скоро будет, Дим, куда мы с тобой потопаем. Меня потом твоя мама по голове не погладит, если мы твои ножки промочим. Давай я тебе стульчик к окошку подвину, чтобы ты смог хорошенько из окна закат разглядеть?

Белое пятно науки

На исходе разгульных девяностых остатки советской цивилизации представляли собой жалкое зрелище — на ладан дышащие «икарусы» и троллейбусы с предсмертным стоном раскрывающие свои двери и впускающие в свои обшарпанные салоны мрачных людей, сплошь в серых, чёрных, и коричневых куртках, плащах и пальто...