16.12.2022
Кузя
Валерий Журнега
Эта история произошла со мной давно, но ее мимолетное, незабываемое событие довольно серьезно ранило мою душу, а горькие воспоминания невыносимой болью невосполнимой потери каждый раз сжимают, так и не сумевшее ничего забыть, сердце. Этим душевным страданиям нет конца, и виною им служит скорее мой преклонный возраст, который всячески противится жить днем настоящим, и не стремится в иллюзию фантазии относительно сомнительного будущего, а довольствуется все более надежной самооценкой прошлой жизни, именно в ней находя источник истинного смысла великого покаяния. Все мне в этом бездонном кладезе, уже случившихся когда-то исторических событий, дорого и запоздалые краски стыда к лицу моей седой внешности за грехи детства и молодости, совершенных, конечно, по незнанию, без всякого злого коварства. А сколько там чистой воды из любопытнейших смешных курьезов, о неподдельной потехе которых серьезно не вспомнишь, да и забыть просто так практически невозможно, от воспоминаний этих зачастую смахнешь щедро проступившую слезу. И только полнокровное счастье, отпущенное мне когда-то не так уж богато судьбой, придает в достатке силы для борьбы с болезнями, во множестве свалившихся в последнее время на мою бедную головушку.
Чтобы поменьше вспоминать эту грустную историю, я даже завел себе симпатичного щенка, который впоследствии вырос преданным, любящим и любимым другом. Но все наши с ним взаимоотношения, все его повадки и поступки соизмерялись мною теперь только через призму любви, преданности и дружбы некогда исчезнувшего навсегда настоящего друга Кузи.
Жена моя, Лидия Петровна, была самая премилейшая на всем белом свете женщина, но в расцвете лет нежданно осиротила меня, безвременно отдав Богу свою безгрешную душу. Невосполнимая потеря жестокой жизненной несправедливостью глубоко ранила мое сердце, и я еще более чем когда-либо захворал одиночеством, замкнувшись от мира, ставшего вдруг для моей уснувшей души далеко безразличным, начал скоро безнадежно черстветь и не по годам засыхать. Постепенно угасающий смысл некогда полнокровной и радостно счастливой жизни сводил все мои желания и жалкие потребности к порочной энергии зеленой бутылочки, в тесной компании с которой теперь проводилось все мое незанятое, ужасно долгое, свободное время. Друзья мои, предвидя наперед скорое мое нравственное падение, решили хоть как-то отвлечь уже серьезно больное мое сознание от прочно засосавшей необратимой хандры, уговорили все же принять участие вместе с ними в дни открытия охотничьего сезона. В самом начале это предложение я принял буквально в штыки, потому что не только не умел метко палить из ружья, но и считал сам смысл охоты средневековым пороком человеческого варварства, ничем не оправданного узаконенного насилия над живым миром природы. Но все уговоры моих друзей исходили из добрейших побуждений и я, еще немного поупиравшись, наконец, сдался, с одним лишь условием, что брать в руки ружье принципиально не стану, да и участвовать во всех лишенных здравого смысла недостойных человека актах натурального убийства не буду.
Место, куда мы приехали и расположились лагерем, превзошли мои пессимистические настроения. Я, с нескрываемым удовольствием, бродил среди вековых деревьев сказочного леса, явственно вкушая совсем уже было забытое чувство радости, распустившегося сызнова цветка вечности неувядающей природы. Душа моя постепенно оттаивала, возвращаясь к прежней жизни. Прямо-таки пресытившись божественной гармонией природы, я обессилено присел на землю, облокотившись спиной на ствол обросшего мхом дерева, и вдыхал полной грудью аромат свежести лесного воздуха с неповторимой горчинкой гнили прошлогодней листвы.
Настойчивый, нескончаемый жалобный плач вскоре привлек мое внимание, и я, не заставляя себя долго ждать, не на шутку заинтересовавшись надрывом, порой захлебывающимся зовом неизвестного существа, осторожно поднялся на ноги и, внимательно прислушиваясь, крадучись последовал в его направлении. Каково же было мое всполошенное удивление, когда в пучке пожухлой от поздней осени травы я отыскал еще совсем слепого сосунка-енота. После долгих, упрямых, но тщетных попыток найти родное материнское гнездо, с этим, еще совсем несмышленым комочком пуха на руках, обреченного, по всей видимости, таинственными обстоятельствами на голодную смерть, вернулся в лагерь, где сразу же нашлась капля так необходимого ему молока, которым тотчас, прямо с пальца, накормил я проголодавшегося кроху. Домой возвратился я с драгоценной находкой совершенно обновленным человеком.
Обложившись доступной литературой, я с головой ушел во вскармливание посланного мне Судьбой питомца, заменяя ему неустанной заботой своей некогда потерянную мамку. Энтузиазм и кропотливые мои усилия не пропали даром, и Кузя, так прозвал я его, вскоре превратился в восхитительного городского красавца. Теперь, по несколько раз на день, нас вместе можно было запросто увидеть на улице, где сразу же вокруг собиралось множество взрослых и детей, но Кузя по дикости своей беспричинно нервничал, больше жался к ногам, и тогда мы скорее бежали в укромное местечко парка, предаваясь там истинному воздуху свободы да шалостным играм.
После ужина, по само собой сложившемуся обыкновению, коротали время вечеров мы вместе. Я поудобней устраивался в кресле возле телевизора, а Кузьма, обернувшись естественным теплым воротником вокруг моей шеи, тем временем самодовольно грыз сухую печенюшку, причем делал он это весьма и весьма аккуратно, потому что обнаружить после этого его занятия на брюках крошки было совершенно невозможно. Но стоило мне принять во внутрь для аппетита рюмку-другую водки, обыкновение наше нарушалось и, несмотря на все мои настойчивые уговоры, Кузя оставался ко мне совершенно равнодушным. Вечер от этого из-за моей личной ошибки безнадежно пропадал. Нет! Категорически не нравился ему винный запах и я, волей-неволей, чтобы не омрачать себе более настроение, начал постепенно избегать этой дурной привычки.
Наверное, уже очень много скопилось неоплатных грехов за моим древним родом, отчего по воле Божьей вновь обретенному счастью продлиться долго было не суждено. Страшная, не щадящая тело болезнь, обрушилась на мою головушку нежданно, разлучив нас с Кузьмой раз и навсегда, и я, уже напоследок, бессознательно предчувствуя недоброе, из дверей кареты «скорой помощи» слезно умолял соседку повнимательнее присмотреть за брошенным по стечению обстоятельств на произвол вдруг осиротевшим животным.
Все тогда думали, что выжить я не смогу, но я, на удивление врачам, все же встал на ноги, вырвавшись из цепких лап болезни. Но Кузи дома я уже не застал. Он исчез задолго до моего выздоровления, и все об этом прекрасно знали, но не хотели огорчать меня.
Новогодние хлопоты всегда для меня желанны и непременно в радость, и мы со вторым Кузей с удовольствием, наконец, отправились на первую в его жизни рождественскую ярмарку по настоящему зимним утром. Изрядно потолкавшись по нескончаемым очередям, разузнав все городские новости и, конечно, как никогда удачно скупившись, далеко за полдень, подгоняемые в спину голодом и холодом, заторопились мы в уютное тепло своего жилища. Кузьма бодро семенил впереди, то и дело оглядывался, а иногда терпеливо ждал меня, неутомимо нес в зубах сумку со всякой снедью, вдыхая каждый раз, вместе с морозцем воздуха, добрый дух парной телятины. Яркое, не согревающее душу солнце, бездонная глубина искрящейся лазури безгрешного неба, какой-то особенный под ногами скрип, выпавшего еще с ночи снега, неповторимый запах хвои, приобретенной только что небольшой, но достаточно густой с шишками лесной красавицы, неудержимо предвещал трепещущему сердцу что-то неизбежно доброе и светлое, которое непременно сбудется после этой волшебной новогодней ночи.
В дверях нашего подъезда мы нечаянно, нос к носу, столкнулись с женой начальника милиции города, живущего этажом выше. Почти тридцатиградусный мороз неожиданно навалился на беззащитную женщину, и она, неловко поздоровавшись с нами, понадежней спрятала мгновенно зардевшееся свое миловидное лицо в теплый мех енотового дорогого пальто, точь-в-точь какой был нарядностью у моего первого Кузи.
Мы разошлись каждый в свою сторону, вероятно, сохраняя при этом некоторое время неприятное воспоминание от этой встречи.
Из-за давности, эффект эмоционального всплеска очень скоро наверное обоюдно забылся, но через несколько месяцев, против всякой на то воли, мы вновь повстречались. Благополучная полковничья семья, по стечению бедовых обстоятельств, попала в прескверную историю и теперь по закону им грозила полная конфискация имущества. Потрясенная роковым поворотом Судьбы, Анна Павловна спешно разносила по соседям некоторые вещи и не прошла мимо моих дверей. Я, под злобный рык Кузи, решительно было воспротивился ее житейской просьбе, но, вглядевшись в искаженное горем лицо вмиг постаревшей женщины, благородно уступил и, наверное, правильно сделал…
16.12.2022