Остаётся нам выбрать праведность...

Они жили порой невпопад.
И сейчас, вспоминая и плача,
Продолжают идти наугад –
Вот такая у них незадача.

Пылает вечности костёр...

Жизнь растаяла в тумане,
Снова нам брести по лужам.
И куда же нас так манит
Этот путь, что вроде нужен?

Гимн ликующей природы

Рядом с торопливою рекою
Что-то тихо шепчут камыши.
И жара уже не беспокоит,
И вокруг не видно ни души.

Где есть мечты – там ждут и беды

Нужно жить Настоящим -
Прошлого не вернуть.
В Будущее глядящим
Виден возможный путь.

Года текут неторопливо

Кулик хвалил своё болото
И в том немало преуспел,
Став самым главным патриотом
Тусовки межболотных дел.

Ничто не повторяется на свете...

Ничто не повторяется на свете.
Старайся каждый данный миг ценить.
Из эпизодов в жизненном сюжете
Сплетается пространственная нить.

Когда взбунтуется душа...

И надо всё же брать барьеры,
А не топтаться возле них.
Брать, чтобы собственным примером
На подвиг вдохновить других.

Всё на том же пути в Неизвестное...

Тянет влажной прохладой с реки.
В сердце зреет предчувствие нового.
Всем прошедшим годам вопреки
То, что память хранит, вижу снова я.

Листаются жизни страницы...

У всех свой крест.
Иным он лишь обуза.
Коль случай выпадет избавиться от груза,
Они отбросят прочь постылый вес

Мир противится нашим желаниям...

Мир противится нашим желаниям,
И нельзя его в этом винить.
Бьют желания по мирозданию,
Чтоб его под себя изменить.

Счастье измеряется мгновениями

Трудно увидеть свет в конце туннеля, если туннель ещё и не начинали строить.

Неудачи хороши тем, что помогают разыскать удачу.

Всё в природе нервно дышит

В октябре по ночам
Над рекою туман.
У берёз по плечам
Желтизна летних ран.

Когда деревья золотом цветут...

А ведь осень и впрямь золотая.
Словно солнце впитала на память.
Листьев огненных хрупкие стаи
Ткут шуршащий ковёр перед нами.

Стихи про осень

С лесов безбрежных, парков и садов
Срывает ветер жёлтую накидку,
И смотрит солнце пуганой улиткой
Из панциря холодных облаков.

Жизнь – самый лучший врач на свете...

Который день ищу строку,
В которой будут мысль и чувства.
Как будто выдернул чеку,
А взрыва нет – и нет искусства.

К вопросу о судьбе

На заснеженной ветви клёна сидела ворона и время от времени  с интересом поглядывала  на полуоткрытое окно, из которого струились облака  тёплого воздуха. Черные бусинки птичьих глаз внимательно изучали стоящего в комнате высокого мужчину, словно прикидывая, что можно ожидать от него: то ли кусочка сыра, то ли выстрела из ружья.

Душа как вспаханное поле...

Отбросив путы суеты,
Дни убегают всё быстрее.
Забыты прежние мечты,
И трубка разума не тлеет.

Лестница в голове

Институт, в котором трудился академик Вершинский, скрывался от глаз любопытных в подмосковном лесу и являлся одним из немногих научных центров, избежавших пристального внимания иностранных наблюдателей в девяностые годы.

Эхо прошедших дней

Сборы в дорогу затягивались. Не потому, что было много вещей, нет, Сергей бросил в дорожный саквояж лишь самое необходимое. Дело было в другом.  Молодой человек, обычно лёгкий на подъём, в этот раз готовился к поездке с тяжёлой душой.

А брызги чувств узор плетут, колоду измерений множа...

Последний дождь в последний день последней жизненной ступени.
Последний шаг, затем полёт через колоду измерений.
Вселенский покер без конца, а может быть, и без начала.
Маршрут на картах приведёт к ещё не ясному причалу.

В поисках «героя нашего времени»

В эпоху «иномарки головного мозга» совсем немногих читателей интересует «герой нашего времени». Подавляющее большинство молодёжи, да и взрослых людей тоже, уже получивших воспитание на образах «лолит» и «интердевочек», не задумываются над содержанием той эпохи, в которой они живут; им просто не интересно.

Время – художник, и Время – поэт...

Падают жизни под тяжестью лет
Словно осенние листья.
Пишется этот печальный сюжет
Грубой безжалостной кистью.

Я толерантен до корней...

Я толерантен до корней
Моей берёзы родословной,
И с каждым годом всё сильней
Я верю в то, что всё условно.

Дрожь холодного рассвета

И опять в душе промчится
Дрожь холодного рассвета,
Приоткрыв слегка страницы
Незнакомого сюжета.

Веб-конференция читателей

Когда группа московских библиотекарей и активных читателей узнали о предстоящем мероприятии «Литературный экспресс», они решили во что бы то ни стало провести слёт читателей со всей России. Эту идею поддержали такие выдающиеся литераторы, как Михаил Шолохов, Александр Куприн, Ираклий Андроников, Константин Симонов, Самуил Маршак, Корней Чуковский и многие другие.

Невероятная встреча в Москве

В клубе автозавода «Москвич» происходило невероятное: Антон Павлович Чехов встречался с героями своих литературных произведений. Это был настоящий праздник для всех, а настоящие праздники, как известно, в календарях не нуждаются.

Не бросай чувств на ветер

Только выйдя за границы возможного, можно увидеть новые горизонты.

Право - это замаскированные обязанности.

Если всё валится из рук, пора брать себя в руки.

Во сне и наяву

Поезд по маршруту «Санкт-Петербург – Москва» отправился в путь поздним февральским вечером. В купе одного  из вагонов вели оживленную беседу  два известных человека, которые ехали в Москву, чтобы принять участие в большом мероприятии под названием «Литературный экспресс».

Гость из Рио-де-Жанейро

Остап Ибрагимович Бендер прибыл из Рио-де-Жанейро в Москву по очень важному делу. Все мы знаем его благодаря Илье Ильфу и Евгению Петрову. Судя по тому, что Бендер остановился в самой дорогой гостинице столицы и выбрал в ней лучший номер, нам понятно, что он человек не просто богатый, а очень богатый.

Два дня из жизни Чичикова

По Рублёвскому шоссе в сторону Москвы мчится новенький чёрного цвета «Майбах». На заднем сидении удобно расположился Павел Иванович Чичиков. Описывать его внешность нет смысла, так как редкий россиянин не читал поэмы Николая Васильевича Гоголя «Мёртвые души».

В Россию можно только верить

 Когда говорят, что поэт Фёдор Тютчев пошёл по дороге бессмертия, - это не фигура речи. Самолёт совершил посадку в аэропорту Шереметьево. Из самолёта вместе с другими пассажирами вышел Фёдор Иванович и осмотрелся.

И сердцу тревожно в груди

Директор этого пансионата – Иван Петрович Быстров – соответствовал свой фамилии, так как был шустрым, несмотря на свой, мягко говоря, уже далеко не молодой возраст. Кроме этого внешнего фактора его отличала страстная любовь к литературе и обострённое чувство юмора.

Остановись мгновенье — есть вопросы...

Куда летит технический прогресс?
Нам от его полёта не до смеха:
Что ни открытие – то сразу новый стресс
И головокруженье от успехов.

Дорога жизни скручена в спираль...

Дорога жизни скручена в спираль.
Витки её с годами всё короче.
И впереди встают за далью даль.
Как череда туманных многоточий.

Люблю тебя, как любят неземное

Выдающийся русский писатель Валентин Распутин писал: «…Вольно или невольно мы подошли сегодня к черте, когда слово становится не частью жизни, одной из многих частей, а последней надеждой на наше национальное существование в мире».

Михаилу Анищенко

Тебе снилось не раз перед смертью:
Чтобы сбросить с души тяжкий груз,
Ты бежишь от пустой круговерти
Из России в Советский Союз.

И разгоралась в душах тяга к свету...

В  стране  лжецов  как  истину  сыскать?
Она  в  темнице  или  в  психбольнице.
А  надоедных  псевдоистин  рать
С  листов  газетных  нам  плюётся  в  лица.

На краю земного шарика...

На краю земного шарика,
Подустав от важных дел,
Я ловил в реке пескариков
И на божий свет глядел.

Всё в этом мире оставляет след,..

Всё пустота и суета сует.
Брожу среди развалин предрассудков.
Всё в этом мире оставляет след,
И крошки истины порой таятся в шутках.

По горячему по краю

По горячему по краю,
Уносясь от суеты,
Мчится жизнь, коней меняя,
На извечный зов мечты.

Литературный экспресс

Железнодорожный экспресс по маршруту «Москва-Владивосток», отошедший два часа назад от перрона столичного вокзала, весело постукивал на стыках рельсов и  набирал скорость.

Главная опора в жизни – надежда

За душу берёт то, что волнует не только сердце, но и разум.

Головокружение от успехов – хороший фундамент для будущих поражений.

Змеями сплетались времена...

На стене невежества цвели
Злобы и жестокости лианы.
Над стеной сражения вели
Вьюги и шальные ураганы.

Идёт война в сердцах людей...

Ложь умножается на ложь.
Произведение токсично.
Что, где и как – не разберёшь,
Пока не убедишься лично.

Любви загадочные струны

Часовым моё лицо
У оконной рамы.
По асфальту цок да цок
Каблуками дамы.

Человеческих чувств полевые цветы...

Человеческих чувств полевые цветы
Распускались на стыке столетий.
И взрывали огнями пласты темноты
Лепестки в рукотворном букете.

Непознанное ждёт своего часа

Без воспоминаний нет прошлого, без мечты нет будущего.

От себя не убежишь, но спрятаться можно.

Всегда есть шанс остаться человеком

Больше всего единомышленников у тех, кто заблуждается.

Уже и нравственную грязь начинают считать лечебной.

Как ценим мы погасший свет...

Жизнь кавалькадой пронеслась,
Швырнув в реальность дней пылинки.
Их рой стирается кружась
В последней яростной лезгинке.

Наш путь за нас давно размечен...

Жизнь шла в тупик и размышляла:
«Пора бы где-то и свернуть.
Но одного желанья мало –
Не мною выбран этот путь.

Глубина мысли измеряется количеством утонувших в ней

Новые дороги – новые заблуждения.

Труднее всего вывести из заблуждения того, кто считает, что заблуждаешься ты.

По зелёным глазам болот...

По зелёным глазам болот
Поволокою тянет дым.
Надрывается вертолёт,
Среди дыма ищя Надым.

И прогресс идёт не в душах...

Пустопорожние слова
Встречайте осторожно –
Они как сети для ума,
Расставленные ложью…

Уходя в себя, можно заблудиться...

Брожение умов начинается сразу после их появления.

Хуже всего, когда сладкая ложь оказывается горькой правдой.

В тени современной русской литературы

О большой и малой прозе Фёдора Ошевнева. Либеральная экономика в нашей стране предусматривает отказ государства от социальных обязательств перед обществом, провозглашает право сильного  в социально-экономических, политических и иных взаимоотношениях. Деньги концентрируют в своих руках абсолютную власть.

Жизнь – это рай, который люди норовят превратить в ад

Когда рождённые ползать захватывают власть, они следят за тем, чтобы ни у кого не выросли крылья.

Жизнь – это заколдованный круг, в котором колдун – ты сам.

Колесо Прогресса

Цифровое рабство – новое слово в эксплуатации человека человеком.

Люди на Земле – гости, возомнившие себя хозяевами.

В далёком пятьдесят пятом

Эта  идея  возникла  у  Ивана  Семёновича  Лагина  два  месяца  назад,  когда  окончательно  укрепилась  в  сознании  мысль  взяться  за  мемуары.  Слишком  много  исторической  лжи  лилось  в  последнее  время  со  страниц  печати  и  экранов  телевизоров. 

Природа всегда прикрывает изъян...

Из проб и ошибок, из боли и слёз
Природа себе отберёт лишь крупицы.
А то, что сегодня не вызвало спрос,
Живёт и собою гордится.

Плоды победы

Плоды победы раздарив
Тем, кто подарков недостоин,
Героев занесли в архив
Примером для грядущих войн.

Большое искусство

Не могу сказать, что ожидание посещения театра для человека, вступившего в зрелую пору жизни, является ах  каким событием. Разве что чуть отличным от повседневной рутины. Но она, рутина,  меня настигла даже в тот вечер.

Сойти с тропы

Тот, кто увлекался туризмом, конечно же, исходил немало троп. Были они разные: нахоженные и заброшенные, маркированные и охотничьи, таежные и горные, степные и водные.

Эстафета

Как редко приходится разведчику быть самим собой. Не только редко, но  это ещё и трудно, поскольку со временем поневоле вживаешься в очередной  образ – и попробуй-ка, выйди из него в момент.

Царь природы

День был пасмурным, но затянутое тучами небо всё никак не могло разродиться дождём. На крутом обрыве у старого дуба стоял тёмно-синий джип «чероки». Рядом с ним, перед входом в большую зелёную палатку, громоздилась куча разноцветных пакетов и рюкзаков.

Кома

Они не оставляют меня ни на минуту. Кажется, это длится уже вечность. Время дергается, кружит, петляет и, в то же время, стоит на месте. Эти лица вокруг, плачущие, деловые или суровые сменяют друг друга как на карусели. Карусель мыслей  похожа на шум моря, белый шум моря…

Две встречи

Мой крёстный отец - Рубцов Тимофей Дмитриевич - был призван в армию в тридцать девятом году. Уже подходила к концу его срочная служба - а тут беда всенародная: началась Великая Отечественная.

Дорога на фронт

До прибытия на фронт все сначала проходят ведущую туда дорогу. И эта  дорога осталась в моей памяти на всю жизнь - такое не забывается. Было это в  декабре сорок второго.

Сухари

  Жизнь устроена так, что у каждого молодого поколения есть свой враг. Поколению, к которому принадлежал Василий Черкашин, противник достался сильный, одно время даже казавшийся неодолимым.

Стихи о зиме

Отмолчали сонные сугробы
Под защитой вековых дубов;
И сурок из норки вылез, чтобы
Возвестить, что мир к весне готов.

Стихи про лето

Лето. Знойные поляны,
Копья высохшей травы.
Обнаглевшие бурьяны,
Отупенье головы.

Стихи о весне

Кругом весною радостные тайны.
Люблю я страстный лебединый крик,
Люблю я первый гром, когда случайно
Сквозь небеса он слышится на миг.

Синим небом тени на снегу… 

Сапфирные куски озёр 
Среди сверкающего снега. 
Куда бы ни упал здесь взор, 
Повсюду чистота и нега. 

Душа молчит. Она устала петь...

Несчастья падали на плечи, 
Как в тихий зимний вечер снег, 
А мне прикрыть их было нечем, 
Ведь я открытый человек.

Всю жизнь мы ждём от жизни чуда...

История всегда права, 
Хотя порой недальновидна. 
Так на лугу растет трава - 
Самодовольна и солидна. 

Вот она любовь, окаянная…

Во втором купе вагона «СВ» находились двое. Один из них был одет в дорогой модный костюм. Белая рубашка и светлый галстук создавали впечатление, что этот пожилой господин носит только абсолютно новые вещи.

Прерванный разговор

Железнодорожный экспресс по маршруту «Москва-Владивосток», отошедший два часа назад от перрона столичного вокзала, весело постукивал на стыках рельсов и  набирал скорость. Это был не простой поезд: в вагонах расположились писатели, поэты, драматурги и литературные критики со всей России.

Встреча

Литературный экспресс шёл строго по расписанию и на конечную станцию должен был прибыть ровно в 12 часов 3 марта, во Всемирный день писателя. Так было задумано организаторами мероприятия.

Порог

Литературный экспресс продолжал свой путь. Судьба распорядилась так, что Иван Сергеевич Тургенев и Максим Горький наконец-то встретились; они ехали в третьем купе второго вагона.

Двое из племени поэтов

В четвёртом купе вагона «СВ» ехали двое из племени поэтов: Владимир Владимирович Маяковский и Сергей Александрович Есенин. Всю жизнь они относились друг к другу уважительно, а если и спорили, то только по вопросам жизни поэтического слова.