В конце нулевых в газете «Завтра» несколько раз появлялись статьи о «герметизме» ряда представителей политической элиты России, причем под словом «герметизм», словосочетанием «диктатура герметиков» понималось стремление ряда политиков, общественных деятелей жить не реальной жизнью, а некоей программой-фантазией, возникшим в их сознании кривым представлением о реальности, распространяя его на окружающий мир, принимать решение исходя из своих (или чужих и кем-то продиктованных, навязанных), крайне ограниченных представлений о человеческом мире и его бытии.

«Герметиками» тогда называли и А.Б. Чубайса (народное прозвище – «рыжий бес»), и А.А. Фурсенко (народное прозвище – «бестолочь»), А.Э. Сердюкова (народное прозвище – «табуреткин») и многих других представителей либерального лагеря. Плоды деятельности этих и других либералов наше отечество пожинает и сегодня.

Это явление давно добралось до научных исторических, литературоведческих и критических сфер, и сейчас расцвело пышным цветом в самых разных по направлению публикациях.

«Герметизм» в разных его проявлениях захватывает все больше людей. И если раньше он был характерен как правило для трудов либералов и использовался как распространенный прием навязывания смыслов или прием умолчания о чем-либо для исключения из научной, медийной и общественной повестки всех противников «левых» идей, то теперь и те, кто называет себя «правым», все чаще показывают свою «зараженность».

***

Совсем недавно на конференции «Большой стиль» (г. Москва, 5-7 сентября 2024 г.) литературовед из РУДН Анна Жучкова в очередной раз заявила о существовании в отечественной литературе метамодернизма как современного направления словесного художественного творчества. Свое понимание этого явления она более подробно выразила в интервью, опубликованном в «Нашем современнике» (2021, № 8) [3]. Жучкова высказала в нем целый ряд логических несуразиц и бездоказательных тезисов. Прокомментирую некоторые из них.

Для начала внимательно прочитаем один отрывок: «В первой половине XX века модернизм отменил понятие общезначимой истины. Постмодерн ситуацию отсутствия истины довел до трагического абсурда, до полного несовпадения человека с собой и миром. Если истина Другого отменяет мою, значит, истины нет вообще, учил постмодерн. Но метамодернизм решает эту проблему. Не отрицая вариативность и субъективность истины, он возвращает каждому полноту обладания ею. Сколько “я”, столько и истин» [3, с. 257]. Воспроизведем логику высказывания: модернизм отменил понятие истины, постмодерн, продолжая дело модернизма, показал, что истины нет вообще и продемонстрировал несовпадение «человека с собой и с миром», а метамодернизм решил проблему отмены истины: при понимании ее вариативности и субъективности показал множественность истин, то есть их множественность. И вот тут возникают резонные вопросы. Разве бесконечная множественность истин или их вариативность не является признаком постмодернизма? И еще: как можно обладать полнотой истины, если она ограничивается только личным «я» и опять же вариативна?

Возьму еще одно странное утверждение: «…то, что мы считали реализмом XIX века, было на самом деле литературоведческим конструктом. Искусства, объективно и достоверно отражающего реальность у нас, конечно, не было: каждый писатель видел мир по-своему и описывал его в соответствии со своим психотипом» [3, с. 257]. Как это понимать? Русская классика с ее реализмом – это конструкт??? Народность и историзм как ключевые категории литературы русской классике не присущи? Пушкин, Достоевский, Толстой, Чехов со своими «психотипами» не в состоянии были достоверно отражать реальность? Христианский идеал, воплотившийся в произведениях русских писателей – это тоже составная часть конструкта?

Ответов на эти вопросы у Жучковой не найти. Но зато далее по тексту можно обнаружить еще более фантастические утверждения: «В 90-е годы ХХ века у нас был “новый реализм”, который одной из своих задач видел возвращение к реализму XIX века, но как вернуться к тому, чего не было?» [3, с. 258]. А вот несколько слов о современном воплощении того, чего «не было»: «Зато сегодня реализм вбирает и постмодернистскую иронию, и модернистскую мерцающую лиричность, и фантастические допущения, и приемы жанровой литературы» [3, с. 258]. Как говорится, комментарии излишни.

Если вернуться к первой приведенной цитате Жучковой, то можно догадаться: раз модернизм отменил «общезначимую истину», значит в реализме она все-таки была. То есть автор приведенных размышлений может догадываться о том, что у русской литературы есть свой национальный код, ведь (цитирую Жучкову) «даже философия выражает себя в национальной форме, учил Ж. Деррида, тем более литература» [5].

Но, похоже, о литературе национальной, подлинной наследнице отечественных традиций художественного слова исследовательница метамодернизма думать не желает: ведь так приятно заниматься эквилибристикой терминами и, осознавая свою речь глубоко научной, проговаривать: «…осознание разницы между феминным и маскулинным способом говорения, выявление маркеров того и другого – тоже один из метамодернистских процессов современной литературы…» [3, с. 258]; или: «Глубине аффекта в метамодернизме противостоит большой нарратив и поиск универсальных концепций объяснения бытия» [3, с. 258-259]; а вот еще: «Мы живем сегодня в конце старого и начале нового эона, но при этом новое, которое грядет, будет актуализировать хорошо забытое старое» [3, с. 259]. Какое великолепное разнообразие терминов: эзотерический «эон», психологический «аффект», социологические «маскулинный» и «феминный», литературоведческие «большой нарратив», «метамодерн», «метамодернистский процесс», «говорение», философские «универсальная концепция», «бытие»… В удивительном и фантастическом мире слововерчения живет автор сих цитат. Думаю, отчаянно далек он от русской литературы, олицетворением которой сегодня являются Александр Проханов, Николай Дорошенко, Николай Зиновьев, Борис Екимов, Алексей Шорохов… И чрезвычайно близок это автор к литературщине, которую сегодня, удобряя матом и своими фантазиями, насыщая приемами модерна и постмодерна, используя нужные нарративы для выражения вариативной истины, создают Роман Сенчин, Кирилл Рябов, Дмитрий Данилов, Анна Горбунова и многие другие. Оставлю Анну Владимировну.

Не меньше удивили меня совсем недавно профессора филологии, один из которых (будучи автором порнографической литературы) утверждал, что литература – это фабрика перевода идей в высокие образы… Хотя, кто бы мог подумать!? А другой (будучи интересным исследователем русской классики) рекомендовал начинающим критикам окунуться прежде всего в мифопоэтику и структурализм… Но об этом – в другой раз…

***

Неожиданные чувства испытываешь от трудов некоторых известных современных историков, выступающих на научных и публицистических медийных площадках. Так, М. Смолин опубликовал 15 сентября этого года статью «“Наши хорошие писатели” – как результат демократического отрицательного отбора» [12]. В ней он обратил внимание на то, что в современной отечественной культуре «слишком долгое время… у нас делали ставку на подонков, революционеров и людей всеядных» [12].

По мнению консервативного историка, «первые показали себя откровенными предателями, вторые силятся раскачать общество до повторения смуты, а третьи так и не могут выбрать, чего им больше хочется: конституции или севрюжины (перемен или покоя)» [12]. Без труда можно догадаться, что все три названные премиальные категории соотносятся с реальными премиальными деятелями художественного слова: олицетворение первых – признанный в России иноагентом «инженер человеческих душ» Д. Быков и иже с ним. Вторых – писатель З. Прилепин. Третьих – критик П. Басинский. Кратко охарактеризовав первых и вторых, историк обратился к третьим, обратив внимание на то, их главный представитель П. Басинский в своих статьях всеядно и беззастенчиво хвалит и иноагента-Быкова, и призывающего к возврату в СССР Прилепина, и даже богохульника и сепаратиста-самотийника Тараса Шевченко.

Смолин дает справедливые и обоснованные оценки современным деятелям от литературы, показывает ущербность как текстов самого Басинского, ставшего апологетом русофобского творчества кобзаря, так и непосредственно произведений Шевченко, пропитанных пещерной ненавистью к Православию, России, русским. Однако автор статьи забывает о важном правиле для публициста и исследователя: необходимо знать историографию изучаемого предмета, ориентироваться в современном потоке публикаций, чтобы не открывать Америки. Поскольку и о творчестве Шевченко, а также о публикациях Басинского уже вышло немало работ. Достаточно вспомнить отклики о Шевченко В. Белинского, Н. Гоголя, несколько статей из наследия хорошо известного Смолину публициста М. Меньшикова, работы убитого украинскими нацистами О. Бузины, публикации автора газеты «Завтра» С. Сокурова, ряд моих материалов о «батьке Тарасе» и многие другие. Кроме этого, о статье Басинского о Шевченко, ставшей предметом пристального внимания Смолина, практически сразу после ее обнародования я написал пространный отклик [3] (статья Басинского вышла 9 марта 2024 г., а мой отклик о ней – через девять дней). Не упомянута Смолиным и статья Ю. Павлова «Павел Басинский как выразитель болезни современной критики и журналистики», вышедшая 30 августа сего года (т. е. более чем за две недели до публикации М. Смолина) на сайте газеты «Завтра» и набравшая более чем 52 тыс. просмотров [8].

Обратил на себя внимание еще один пример. Известный ученый-историк С. Перевезенцев в июле опубликовал статью «Гуманизм или консерватизм?» [9], в которой и гуманизм, и консерватизм представлены в контексте мировой религиозно-философской и общественно-политической мысли. Статья Перевезенцева сегодня крайне необходима современной отечественной гуманитарной наук: она сплошь поражена вирусом философии гуманизма и антропоцентризма. Но почему-то опять автор работы не ссылается на серьезные исследования предшественников в области гуманизма. Ни слова нет о книге Л. Баткина, глубоко осмыслившего суть итальянского гуманизма [1], не упоминается фундаментальная работа А. Лосева об эстетике Возрождения [6], не вспоминается статья Ю. Селезнева «Глазами народа», где показано принципиальное различие воплощенных в отечественной классике ценностей русского самосознания, не совпадающих ни в чем с гуманистическим идеалом [11].

В чем же причина подобной источниковедческой слепоты и своего рода «герметичности»? Думаю, есть два ответа. Или человек поставлен в крайне жесткие временные рамки, или мы имеем дело с крайне индивидуалистским сознанием исследователей.

Исключительный пример герметизма в области восприятия художественной словесности представляет собой называющий себя «патриотом» писатель П. Ткаченко. Он, будучи абсолютно оторванным от земной реальности и реалий русской литературы, выступает с самыми разными обвинениями в адрес В. Лихоносова: то он писатель-«западник», потому что Екатеринодар назван «маленьким Парижем», то он не понимает «феномен казачества», то он вдруг «предатель»… И никакие мнения современников Лихоносова от Г. Адамовича и Б. Зайцева до А. Твардовского, Ю. Казакова, В. Распутина, В. Белова, Ст. Куняева, О. Михайлова, Ю. Селезнева и др. Ткаченко не интересуют [см. об этом: 2].

Приведу последний в этом тексте, но далеко не последний в жизни пример герметизма – журнал «Юность». О его отсоединенности от живой жизни, причинах тематической и иной ограниченности не раз писали в СМИ [7; 13; 14]. Журнал, его редакция и авторы жили более двух лет, не касаясь трагедии СВО, не обращая внимание на кровавую борьбу России с врагом. Правда, в последних номерах ситуация немного сдвинулась с мертвой точки: в восьмом номере этого года напечатаны стихи А. Ревякиной с искренними чувствами и невыдуманной, живой жизнью души [10]. Биение русского сердца ощутимо в каждой строчке Ревякиной. Но ощутимо и иное: окруженные другими публикациями номера, ее стихи звучат будто одинокий удар в колокол, быстро заглушаемый шумной и равнодушно-суетливой базарной площадью.

Получается так, что у некоторых современных «правых» (или близких к ним) ученых, публицистов, журналистов, мыслителей от литературы и истории, то есть у тех, кто должен четко и понятно, связно и обоснованно доносить свое мнение urbi et orbi, в той или иной степени наблюдается болезнь отграниченности сознания от реалий жизни.

К чему все это сказано? К тому, что сегодня, в день Лихоносовских чтений празднуется Воздвижение Честного Животворящего Креста, и кондак этого праздника позволяет найти выход из сложившегося положения. Он звучит так: «Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, победы православным христианам на сопротивныя даруя и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство». То есть Господь спасет, благословит, одарит победой и сохранит только тех, кто является Его человеком, входит в круг Его достояния, кто не лукавит на своих путях и в своей речи, кто не забывает об ответственности перед Ним ни при создании трудов по теории литературы, пытаясь выявить ее закономерности, ни при размышлениях о конкретных критиках, писателях или философских понятиях, ни при создании на русской земле литературного журнала.

Получается, что у одних по той или иной причине нет желания обосновывать свои тезисы и выражать четкое мнение, у других нет стремления осмотреться вокруг и увидеть тех, кто раньше обращался к выбранной для статьи теме, у третьих отсутствует понимание культурного контекста, у четвертых отключено ощущение современности и понимание, насколько сложный этап развития сегодня переживают наша страна и наш народ.

Кто-то спросит: разве всё это значимые проблемы на фоне СВО, роста цен, катастрофической нехватки учителей в школах, недофинансирования многих отраслей, безобразия в медийной сфере и ежедневных уголовных дел на высших должностных лиц в военной или какой-либо другой сфере?

Думаю, проблема отграниченности, оторванности от живой жизни и «герметизма» чрезвычайно значима, поскольку проявилась в сфере воспитания, образования и СМИ. Большинство приведенных примеров связаны с деятельностью преподавателей высших учебных заведений. А именно они при активном содействии СМИ формируют сознание молодых специалистов, которые завтра придут управлять, учить, лечить, влиять на медийную среду…

А избавиться от этой болезни герметичности, отграниченности, индивидуализма мы можем только встав на путь к настоящей Истине.

Список использованных источников

1. Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления / Отв. ред. М. В. Алпатов. — М.: Наука, 1978. — 208 с.
2. Диденко Д. Творчество Виктора Лихоносова в оценке Петра Ткаченко и Катерины Беды // https://rkuban.ru/archive/rubric/nasledie-lihonosova/nasledie-vi-lihonosova_15042.html.
3. Жучкова А.В. Метамодернизм: признать право «другого»... быть // Наш современник. – 2021. - № 8 – С. 256-260.
4. Крижановский Н.И. Павел Басинский о «батьке Тарасе», или Надо ли смотреть правде в глаза? // https://rkuban.ru/archive/rubric/publitsistika/publitsistika_16003.html.
5. Литературные критики и ученые в ожидании Конференции «Большой стиль». Жучкова А. https://rospisatel.ru/bs-ks.html.
6. Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. — М.: Мысль, 1978. – 623 с.
7. Мишурова Я. Золотой ключик Сергея Шаргунова // https://rkuban.ru/archive/rubric/publitsistika/publitsistika_15542.html.
8. Павлов Ю.М. Павел Басинский как выразитель болезни современной критики и журналистики // https://rkuban.ru/archive/rubric/literaturovedenie-i-kritika/literaturovedenie-i-kritika_16299.html
9. Перевезенцев С.В. Гуманизм или консерватизм? // Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология. 2024. Т. 30. № 2. С. 88-113.
10. Ревякина А. Анфельция // Юность. – 2024. – № 8. – С. 12-21.
11. Селезнев Ю.И. Глазами народа // https://rkuban.ru/archive/rubric/tvorchestvo-yui-selezneva/tvorchestvo-yui-selezneva_13598.html/
12. Смолин М.Б. «Наши хорошие писатели» – как результат демократического отрицательного отбора // https://rusnasledie.info/nashi-xoroshie-pisateli-kak-rezultat-demokraticheskogo-otricatelnogo-otbora/.
13. Соловьёва поставила своим критикам шлагбаум в «Юности» // https://litrossia.ru/item/solovjova-postavila-svoim-kritikam-shlagbaum-v-junosti/
14. Что происходит в журнале «Юность»? // https://litrossia.ru/item/chto-proishodit-v-zhurnale-junost/;

^{Илл.: Мария Павлова}