08.12.2023
Жизнь, какая она есть
Трава колет босые ноги. Дорога все круче, идти тяжелее. Знойный горячий ветер обдувает лицо. Солнце подходит к горизонту. С нетерпением жду хотя бы немного прохлады, наступающей после заката. Середина августа, а листья деревьев, преодолевая потоки горячего воздуха, приземляются вниз с облегчением, ища в траве тени. Хотел бы я тоже скрыться от презрительного взгляда светилы, да на всю округу только мы с акаций тревожим траву: я – босыми ногами, а она – падающими листьями.
В этом году лето точное такое же, как и в год нашего знакомства. Как меня угораздило тогда вздумать в полдень забираться на самую вершину холма, я уже даже не помню, но тогда эта идея казалась хорошей. Что уж говорить, когда мне было больше двадцати каждая идея претендовала на звание «интересно, нужно попробовать». Я бы не назвал себя авантюристом, но что-то эдакое было во мне. Хотя кто, будучи молодым, не хотел бы воплощать самое смелые идеи.
В тот год ей было не больше двадцати. Юная, очаровательная, с таким крохотным носиком, с которого так и норовила опускаться переносица очков, из-за чего ее изящным тоненьким пальцам приходилось возвращать их в исходное положение. Как раз под этой акацией я ее и встретил тогда. Удобно устроившись под тенью дерева, она с интересом читала какую-то толстенную книгу.
– Простите, а как вы сумели дотащить такой груз сюда? Я сам еле забрался.
Озадаченно повернувшись на меня, явно не ожидав встретить здесь кого-то еще в такое время дня, она слегка улыбнулась:
– Знания тяжело даются, как в познании, так и в транспортировке, увы.
– А вы не из робкого десятка: не ужаснулись от зноя, тяжести книги и добрались до самой вершины, я покорен, готов припасть на одно колено.
Вложив вместо закладки желтый листок в книгу, как закладку, она полностью развернулась ко мне с задумчивым видом.
– Допустим, я соглашусь. Но, что же мне надеть на палец? Не подумайте, что я падка на золото и серебро. У меня из драгоценностей только мамины сережки, да отцовские карманные часы. Просто так вроде бы принято.
– Один момент!
Проверив карманы, я нашел кусочек проволоки, который еще вчера забыл выложить в мастерской. Скрутив его в что-то похожее на кольцо, я протянул вперед руку и, опустившись на одно колено, уже хотел бы торжественно начать речь, как смущенно спросил:
– Можно узнать ваше имя?
– Аня, а ваше?
– Володя, очень приятно познакомиться. На чем я остановился…ах, да. Анна, сегодня я увидел вас впервые, но это не меняет того, что я без памяти влюбился и теперь могу молить лишь об одном: вы станете мой женой?
Аня поднялась на ноги и подошла ближе ко мне.
– И пусть, это опрометчивое решение, но я согласна.
Надев на ее тонкий палец импровизированное кольцо, я осмелился робко поцеловать маленькую ручку.
После этого мы долго смеялись с абсурдности сего действия, но уже через четыре месяца Аня стала мой женой по-настоящему. Не буду говорить, что это был самый счастливый день в моей жизни, ведь проведенный с ней каждый час был полон счастья.
Хотите — верьте, хотите — нет, но мы никогда не ссорились. Да, могли что-то бурно обсуждать, и даже спорить, но, в конечном итоге приходили к согласию. Я даже никогда на нее не злился, да и что говорить – повода не было. Как-то все у нас хорошо складывалось: жили душа в душу. Вскоре после свадьбы обзавелись небольшим домиком у озера. Работал я тогда, конечно много, но теперь мне было для кого это делать. Я считал минуты до возвращения домой, потому что знал, что Анечка ждет меня дома с горячим ужином.
Все в ее руках спорилось: уют дома создавала, потрясающе вкусно готовила, много читала, даже помогала мне в мастерской. Все мои друзья прониклись к Ане душой. На общих встречах они порой даже забывали обо мне, оживленно беседуя с женой.
Через года у нас появился малыш. Вот уж не думал, что я смогу любить кого-то сильнее, чем Аню. Эти маленькие ручки, которые тянулись всегда больше к маме, чем ко мне, я готов был целовать часами. Первые шаги, слова, звонкий смех.
Порой я сидел на кухне, пытаясь убедить себя, что это действительно моя жизнь, полная счастья и любви. Вот бы кто-нибудь меня ущипнул, чтобы убедиться, что я не сплю. Но никто не щипал, а потому я и продолжал жить в этом счастливом состоянии.
К сожалению, у всего есть конец. И вот, мои волосы седы, на высокие холмы мне взбираться все тяжелее, да и Анечки давно уже нет. А я все хожу к акации, вспоминаю какую счастливую жизнь я прожил. Обычно моя ностальгия проходит в одиночестве, но сегодня на холм взобрался не только я.
– Маняша, а ты чего здесь, дочь?
Она стояла у самого ствола акации, прислонившись спиной и закрыв глаза.
– Сегодня же ваша с мамой годовщина, захотелось прийти. Привет, пап.
– Здравствуй, родная. А чего не позвонила, вместе бы прошлись?
– Да хотела побыть немного одна, ты же знаешь, сейчас у меня дома суматоха, Артем на работе зашивается, дети, моя работа, опять же…Я их люблю, и счастлива, но иногда волки на душе воют.
Маша, не отходя от дерева опустилась на землю и поникла головой, прижав руками колени ближе к себе.
– Доча, поверь мне, все пройдет. Забудешь все плохое, в воспоминаниях только хорошее останется. Я вот, уверен, что жизнь моя была на редкость счастливая. Маму твою любил и буду любить, пока дышу. Тебя еще не видел даже, в животе у Ани сидела – я уже любил. Понимаешь, все от тебя самой зависит. Того, как ты воспринимаешь происходящее вокруг. К примеру, я говорю, что мы с Аней не ссорились вообще, но это не совсем так. Будучи уже стариком, я просто уже забыл их, они стёрлись из моей памяти. А знаешь почему? Нет, это не из-за моей старческой памяти. Просто помнить их, бесконечно мусолить, перетирать, вспоминать…я не хочу. И Аня меня в этом поддерживала. В один момент, когда нам тоже было непросто, мама Ани болела, ты еще совсем маленькая была и не помнишь, но мы были на грани. Нет, мы не устраивали представлений в виде криков, скандалов. Просто жизнь стала угасать в глазах твоей мамы и моих тоже. Как будто тогда мир стал серым, если не сказать черным. Мы тонули в проблемах, которые не могли отпустить. И тогда я подошел к твоей маме и несмотря на то, что ужасно устал на работе, долго укладывал тебя спать, и на работе было не лучшее время, сказал ей: Нюсь, я самый счастливый человек в мире, а знаешь почему? Потому что у меня есть вы. И это все, что я хочу знать прямо сейчас. Чем я могу тебе помочь?
И ты знаешь, это сработало. Мы перестали закрываться друг от друга. Когда ей было тяжело она прямо говорила мне. Часто в объятиях, друг друга не разбирая слов, я и Аня жаловались друг другу на житейские проблемы. И становилось легче. Мы перестали на них заострять внимание и бесконечно прокручивать в голове. Тогда мы и обрели то самое счастье. Мы пытались точно так же воспитывать тебя. Помнишь, как ты получила тройку по какой-то школьной контрольной и так сильно расстроилась, говорила, мол, «я ни на что не гожусь». Как же ты тогда плакала. Ты отталкивала меня и маму, когда мы пытались успокоить тебя. В итоге просто решили, что тебе нужны крепкие семейные объятия. Ох и вырывалась же ты тогда, думал с синяками уйду. Но через пару минут ты поникла в наших руках и стала еще сильнее прижиматься к Ане. Тройку свою ты исправила уже на следующем занятии, да и думать забыла. А ведь казалась такая трагедия. Так и со всем остальным, родная. Нужно заострять свое внимание только на счастливых моментах, проживая горестные, но не живя имя.
Маша несколько минут смотрела в кружащие вокруг ее ног листья.
– Пап, мне так не хватает мамы, как мы можем прожить это горе и не думать об этом каждый день?
– Вспоминай не то горе, что принес ее уход, а то счастье, которое она дарила нам. Ее маленькие ручки, ловко справляющиеся со всеми домашними заботами. Нежный голос, убаюкивающий тебя перед сном, да что там, и меня тоже. Говорят, те, кто уходят остаются в наших сердцах, но это не про нее. Я чувствую ее рядом каждую минуту. Как будто она держит меня за руку, и кладет голову на мое плечо как раньше.
Маша хлюпала носом, пытаясь скрыть от меня слезы.
– Дочь, я абсолютно счастлив, что ты есть в моей жизни. Скажи, чем я могу тебе помочь?
Она поднялась на ноги и подошла ко мне, повиснув на шее, как делала это часто в детстве. После чего она рассказала все, что ее гложет и так расстраивает. Я выслушал и сказал, что мы обязательно со всем справимся.
– Ну смотри, как минимум с большей частью мы разобрались уже сейчас. А все, что осталось – я беру на себя. Пойдем к внучатам. Я страшно соскучился.
Мы отдалялись от акации. Места, где я обрел свое счастье, но осознал его лишь спустя несколько лет. Я благодарен ненавистному мной зною, высокому холму, траве и Ане. Той, ради кого я осознал, что жизнь — это истинное счастье.
Илл.: Борис Ольшанский
08.12.2023