Толпа, сдавившая её со всех сторон, внесла в вагон электрички, немного протащила по проходу между рядами сидений и очень удачно, без ущерба для здоровья, выдавила прямо на чудом освободившееся место. Немного отдышалась, устроилась поудобнее, осмотрелась.

Напротив – господин с газетой в руках, пригляделась: сборник кроссвордов. У окна, в шуме и духоте, свесив голову и слегка завалившись набок, похрапывают парни, восполняя недосып.

Через пару рядов картежники азартно лупят картами о лежащий на коленях кейс.

– А мы эту чёрненькой, козырненькой… И эту, падлу… и – эту… Врёшь – не возьмешь!..

– Ребята, вы бы потише! И не ругались бы…

Чуть дальше молодёжь в два яруса на коленях друг у друга. Шумно и весело обсуждают что-то. Вылавливают из большого общего пакета чипсы. Окружающего и окружающих не замечают, неинтересно.

Командировочные, наверно, в деловых костюмах. Перебирают бумаги. Отстранённы: к окружающим отношения не имеют…

У выхода возвращающиеся с рынка хозяйки смачно закусывают и отмечают удавшуюся торговлю. Разговаривают в полный голос, периодически окликая товарок, сидящих в другом конце вагона.

– Семёновна, на каком рынке нынче были?

– На Измайловском…

– А мы на Выхино. Чего на дорогу тратиться и с корзинами в метро биться… Место, конечно, дороже обошлось… но мы не в обиде и не в накладе…  Торговали чем? На что спрос был?..

Мамаша с детьми. Те жалостливо или скандально выпрашивают всё, что проносят мимо. До крика спорят меж собой из-за покупок, жалуются матери. Та шепотом выговаривает им или увещевает…

В тамбуре, несмотря на запрет и угрозу штрафа, курят, дым пробирается в вагон через щель неплотно прикрытой двери.

Постепенно пассажиры каким-то образом рассредоточились по вагону, немного освободив проход. На следующей остановке – новая плотная волна путешествующих.

– Молодой человек, вы поставили свой рюкзак мне на голову!

– Извините, мамаша! В тесноте, да не в обиде!

– Какая я вам мамаша?! Причём здесь теснота? Полки свободные!

– Извини, бабуля! Ехать недолго!

– Какая я вам бабуля! Уберите немедленно!

– Мадам, вы самолётом летайте или на такси ездите!

Но рюкзак перевесил на другое плечо, шибанув им стоящего рядом.

Один за другим потянулись «коробейники» с увесистыми сумками…

Носки… шоколадки… чудесные черпаки-трансформеры (налить, подцепить, перевернуть)… очки  с диоптриями и без – всё «фирменное и без надбавок». Следом просители всех возрастов: от детей до седовласых старцев; молодые, крепкие и на костылях или с белой тростью, протискиваются меж стоящих в проходе.

Первым неожиданно и громко вступил в вагон дедок с аккордеоном, то ли навеселе, то ли от природы жизнелюбивый с чем-то зажигательным. Часть пассажиров встрепенулась, остальные – без какой-либо реакции: продолжают разговоры или дремлют.  Откликнулись весёлые и уже хмельные хозяйки, подпевают и щедрой рукой ссыпают мелочь в полиэтиленовый пакет, висящий у него на сгибе руки.

– Семён, давай «На сопках Манчжурии»!

Видимо, не первый раз встречаются: репертуар известен. Семён выводит с пафосом и удовольствием. Выигравший картёжник кидает свой куш ему в пакет, заказывает новую песню и начинает следующую раздачу карт.

– Бродяга, судьбу проклиная, тащился с сумой на плечах…

И сам «тащится» дальше, в следующий вагон.

– Пиво, вода, мороженое…

– Родимые, простите… помогите… Сыночку на операцию… У меня и справка есть… Простите… помогите…

Хозяйки напряглись, жалостливо всхлипнули, сыпанули и ей мелочи в кулёк. Больше никто не откликнулся.

Тётка в белом фартуке с обвязанной шарфами коробкой жареных пирожков размером с подошву сорокового размера, истекающих маслом, опытно лавирует меж стоящих в проходе. Предлагает с салфеткой. Сервис…

Мальчишечка лет шести-восьми, смуглый лохматый цыганенок или какой другой инородец, с маленькой гармонью, энергично растягивает меха, извлекая один аккорд. Голосок тоненький, звонкий, поёт что-то о маме любимой, потерявшейся навек. За ним девочка постарше, сестра или «сторож», с пакетом для подаяний. Господин с кроссвордом кривится и делает попытку отодвинуться от просителей… но некуда: зажат сидящими рядом.

– Братья и сёстры, подайте на храм… Спаси и сохрани вас Господь…

Ещё ходоки: две дамы, старушками назвать язык не поворачивается, преклонного возраста в затёртых пальто и шляпках стародавнего фасона, дребезжащими голосами выводят дуэтом романс…  Получают несколько монет… добавкой к пенсии.

Очередность и разнообразие просителей и предложений поражает. Еда, напитки, предметы повседневного спроса от лейкопластырей до крема для обуви, музыкальные и поэтические выступления, книги, журналы… Друг друга не перебивают, ждут своей очереди. Сидящие на скамейках покупают и подают. При деньгах и душевный отклик не утратили? В электричке или в жизни им повезло больше?..

Вся страна в этом вагоне, в этой электричке.

Завтра возвращаться… Хочется сменить вид транспорта, но не потому, что тесно и неудобно: душа надрывается… и стыдно, и обидно…

^{Илл.: Александр Журавлёв}