Русский философ И.Л. Ильин в работе «О сопротивлении злу» разъясняет, что должны  делать во время войны  государственные деятели, ведущие  войны, а также воины, вынужденные в них участвовать. Философ считает, что  правитель, армия  которого участвует в войне, осуществляя защиту своей  страны, обязан быть  «не только мудрым и справедливым», но и верным своему слову, иметь твердую волю к победе, уметь скрывать свою стратегию и быть беспощадным к врагу. Важно отметить, что не менее важной обязанностью правителя в условиях войны, если не первой и главной, И.Ильин считал «борьбу с врагами народа» [5, с.407, 408]. Что касается солдат, то их воинский долг, по  мнению И. Ильина, состоит  не только  в «преданности,  чести, самообладании и храбрости», но еще и в «способности к убийству, к военному варварству и  беспощадности» к любому врагу Отчества. Солдат, защищающий честь и достоинство своей страны обязан четко осознавать,  что не только  противника в открытом бою, но и разного рода бунтовщиков, желающих подорвать стабильность страны изнутри, «должно убить, а частное имущество его семьи оставить неприкосновенным» [5, с. 408]. 

Патриотизм в контексте христианского понимания справедливых войн считается «гражданской, земной добродетелью».  В условиях советской  действительности  патриотический настрой должен был воспитываться различными общественными и государственными институтами.  Кроме того,  именно наличие или  отсутствие патриотического чувства у граждан Советской России характеризовало не только нравственное здоровье человека, но и всего общества в целом. В Советском Союзе накануне Второй мировой и Великой Отечественной войн чувство патриотизма было высоким у  всех советских граждан и трактовалось  как исполнение своего первоочередного гражданского долга перед Родиной по ее защите. Поэтому с началом Великой Отечественной войны все советские люди, в том числе  писатели и многие творческие деятели, считали своим долгом явиться добровольцами на призывные пункты.

В Советской Армии во время Великой Отечественной войны  служило больше одной тысячи писателей. Из восьмисот членов московской  творческой организации  в начале войны  на фронт ушли двести пятьдесят человек, четыреста семьдесят один  с войны не вернулся. Писатели были не только корреспондентами на войне, но и непосредственно участвовали в боях. Они также работали фронтовыми журналистами,   становились разведчиками,  пехотинцами, танкистами, саперами, артиллеристами и т.п. 

Многие из них воевали  в народном ополчении, в партизанских отрядах, их произведения освещают различные  военные профессии и военные фронты. Произведения писателей-фронтовиков о Великой Отечественной войне  объединяет то естественное чувство патриотизма, о котором писал И.Ильин, который прививала  святоотеческая литература несмотря на  эпоху  атеизма, и  который воспитывался  советским обществом во всех учебных и гражданских заведениях. 

В  прозе, посвященной Великой Отечественной войне, ее исследователями традиционно выделяются два периода. К первому  относятся произведения, созданные непосредственно на фронте, под впечатлением от военных действий, долгих верст отступлений и радости от победы над врагом. Проза второго периода создавалась писателями уже в послевоенное время, когда происходили не только благоприятные, но и катастрофические события для нашей страны. В  послевоенной прозе показываются военные события  как бы со стороны прошедших мирных лет, переосмысливаются и анализируются спорные проблемы, к сожалению, далеко не всегда так, как они решались в военное время и в Советском Союзе.

Проза периода Великой Отечественной войны прошла долгий путь жанровой эволюции  от малых жанров (лозунги, призывы, заметки, эссе, рассказы и др.) до больших  (повесть, роман, эпопея, эпический цикл).  Самыми ранними  военными произведениями стали краткие жанры листовок, агитационных призывов и лозунгов, написанных с целью поддержать соотечественников на оккупированной территории и вдохновить их на защиту родины.  «Германия и её союзники потеряли за два года войны убитыми и пленными 6 400 000 солдат и офицеров, потеряли 56 500 орудий всех калибров, 42 400 танков, 43 000 самолётов!» – в номере от 23 июня 1943 года сообщала гвардейская красноармейская газета «За Родину!» и призывала:  «Увидел немца – срази его меткой пулей!». Фашистские пропагандисты также вели идеологическую работу во всех направлениях и во всех форматах, от крошечных листовок на папиросной бумаге до солидных брошюр  («игрушечные» листовки в форме бутылки или пистолета, железнодорожных билетов, денег, газет и брошюр). На первой странице, как правило,  помещались  агитационная статья, содержащая пропаганду лучшей жизни при немцах, на второй - слова: «Рус, сдавайся!». Нашим ответом фашистам стала короткая заметка-призыв И.Эренбурга «Убей немца!», напечатанная в газете «Красная звезда» от 24 июля 1942 г. и распространявшаяся на всех военных фронтах: «Если ты не убил за день хотя бы одного немца – твой день пропал. Если ты думаешь, что за тебя немца убьёт твой сосед, ты не понял угрозы. Если ты не убьёшь немца, немец убьёт тебя» [11].

          Большая военная проза, к которой можно отнести трилогию К. Симонова «Живые и мертвые», роман М. Шолохова «Они сражались за Родину»,  «Батальоны просят огня» Ю. Бондарева и др., была посвящена самым  тяжелейшим сражениям и серьезным нравственным испытаниям, в которых  советские солдаты проявляли беспримерное  мужество и высокий патриотизм.  Произведения, созданные в годы Великой Отечественной войны и сразу же после нее, как правило показывают    массовый героизм русских солдат, который они проявляли, оказывая сопротивление врагу на начальном этапе войны, как  сложно было нашему народу осознать реальный масштаб трагедии, как ковалась ненависть к врагу в долгие дни отступлений   и как тяжело было поначалу русскому  солдату нарушить заповедь «не убий»  даже после  самых страшных преступлений, которые совершал враг на оккупированной территории нашей страны. 

В начале войны советские солдаты, еще не обстрелянные и  не видевшие   зверств,  творившихся немцами  на советской земле, не могли привыкнуть к массовому убийству,  праведный гнев еще недостаточно возрос в их душах. И только когда перед их глазами предстали горящие поля  и сожженные фашистами деревни, в сердцах наших солдат начала подниматься священная ненависть к врагу. Мы согласны с высказыванием  В.Никольского, которое совпадает со святоотеческим учением о том, что «власть, по заповеди, обязана защищать жизнь подданных. Если теперь приложить эту заповедь к войне, то получится мысль не о запрещении войны, а об ее законности. Враги напали на мое отечество, они убивают моих сограждан. Власть по заповеди обязана наказать врагов» [7].

Писатели, ушедшие на фронт и ставшие  военными корреспондентами, сообщая о событиях с фронта, развивали идею о защите родной земли от вероломно напавшего на нее  врага, возбуждая в народе чувство гордости за подвиги русских солдат. В коротких заметках и очерках, похожих на горячие сводки с фронта, они показывали без прикрас и купюр  зверства фашистов и полицаев, описывали мужество и подвиги  советских солдат и мирного населения, оказавшегося на оккупированных врагом территориях. Короткие, но емкие прозаические, порой, журналистские жанры требовали эмоционально мотивированных и ярко окрашенных изобразительных и жанровых средств.

Такими произведениями по своему  патриотическому накалу и пафосу   стали статья И.Эренбурга «Убей!», рассказ М.Шолохова «Наука ненависти» и стихотворение К.Симонова «Убей немца!», в которых приводились примеры варварского обращения фашистов с пленными, ранеными и мирными жителями. Вот, как  формирует в своей краткой статье «Убей!» И.Эренбург науку ненависти: «Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово «немец» для нас самое страшное проклятье. Отныне слово «немец» разряжает ружьё. Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать. Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал. Если ты думаешь, что за тебя немца убьёт твой сосед, ты не понял угрозы. Если ты не убьёшь немца, немец убьёт тебя» [10].

В связи с этим основной задачей ранней военной прозы стало воспитание  мужества и стойкости на многочисленных примерах подвигов советских солдат, формирование воли к победе на примерах подвигов тружеников тыла и  мирных жителей. Таким призывом стали и слова священномученика Иоанна Восторгова, сказанные им  во время войны с Японией о том, что необходимо «проникнуться благодарною любовью к нашим героям-воинам, умирающим за нас на полях брани, к раненым, больным и прийти к ним с посильной помощью» и слова Феофана Затворника: «Вы – будущий воин! Воина дело – бодро стоять и всегда быть готову вступить в схватку с врагом, себя не жалея и врагу не поблажая» [4].

Надо отметить, что именно писатели-фронтовики:  В.О. Богомолов, К.Д. Воробьев, Г.Я. Бакланов, В.В. Быков, Б.Л. Васильев, Ю.В. Бондарев, В.П. Некрасов, Е.И. Носов, Э.Г. Казакевич, М.А. Шолохов и др. наиболее правдиво  показали  Великую Отечественную войну  в  художественных произведениях и публицистике военного времени. В то же время некоторые из них (В.Астафьев, В.Быков) в послевоенные ноды пересмотрели свою позицию защитника родины и изменили взгляды на военные события.

В. П. Астафьев (1924 – 2001) считается  классиком русской литературы второй половины ХХ века. В 1942 году он добровольцем ушел на фронт и после недолгого обучения в 1943 году попал в самое пекло военных действий, так как служил в пехоте. По признанию самого писателя, именно война стала причиной его творчества. Бывший детдомовец, в войну рядовой связист В.Астафьев решает поведать всему миру жестокую «окопную» правду о Великой Отечественной войне, правду, которая часто напоминает исповедь писателей западноевропейского «потерянного поколения», вынесшего с фронтов Первой мировой войны единственное знание, что «жизнь - это смерть», и что нет ничего  дороже собственной жизни. Великую Отечественную войну В.Астафьев  воспринимает так же, как и многие из  «потерянных», считавших, что о ней  « столько наврали и так запутали всё, с ней связанное, что,  в конце концов, война сочинённая затмила войну истинную» [3].

Война, подобно ремарковским героям, «камнем осела»  в «душе» В.Астафьева  и впоследствии часто «всплывала»  в его памяти. Так, впоследствии вспоминая  войну, он писал: «Я пробовал написать роман о Днепровском плацдарме — не могу: страшно, даже сейчас страшно, и сердце останавливается, и головные боли мучают. Может, я не обладаю тем мужеством, которое необходимо, чтоб писать обо всём, как иные закалённые, несгибаемые воины!» [          2]. Как и ремарковские «потерянные» герои, В.Астафьев ведет «большой разговор» о своей войне,  победа в которой, как он считает, досталась нам потому, что мы «завалили немцев нашими трупами»,  и вопреки  всем ее полководцам. Этот «большой разговор» о своей войне, от которого «зависело» для его героев «жить» им «дальше или не жить»,  В.Астафьев начинает во многих своих послевоенных произведениях и продолжает в романе «Прокляты и убиты», который так и остался незаконченным.

Данный роман В.Астафьева активно обсуждался в  критических работах таких современных исследователей, как И.А. Дедков, И.А.  Есаулов, И.П. Золотусский, В.Золотухина, В.Я. Курбатов, А. П.Ланщиков  Т.Л. Рыбальченко,  и др., высказывавших неоднозначные, порой, противоречивые точки зрения. Так, И.А.Есаулов солидарен с В.Астафьевым в трактовке войны как проклятия для многих русских солдат, которые миллионами отдавали свои жизни из-за некомпетентности командиров, равнодушия Кремлевской власти и т.п. Сам В.Астафьев в письме к Куликовскому в 1945г. признавался: «Я пишу книгу о войне, чтобы показать людям, и прежде всего русским, что война — это чудовищное преступление против человека и человеческой морали, пишу для того, чтобы если не обуздать, так хоть немножко утишить в человеке агрессивное начало» [1].

Роман В. Астафьева «Прокляты и убиты» (1990 – 1994)  вышел в 90-е годы перестройки, сложное для страны время смены нравственных ориентиров и стал с его открытой и искаженной «окопной» правдой  для многих российских писателей и публицистов отправной точкой вседозволенности.  Нельзя сказать, что только данное произведение  повлияло на смену мировоззрения россиян,  но оно внесло свой негативный вклад в дезориентацию молодого поколения, посеяло  сомнения в победе нашей страны в Великой Отечественной и Второй мировой  войне.

Многие писатели эпохи перестройки, положительно воспринявшие мировоззрение  плюрализма,  стали выискивать в архивах все, что способствовало, по их мнению, свободе мысли и раскрытию «правды», но на самом деле выбивало из-под ног российских граждан точку опоры -  гордость за Россию и Великую Победу, которая питалась верой в святые патриотические идеалы. Ради справедливости следует отметить, что в это сложное для России время книга В.Астафьева вызвала множество  не только положительных, но и негативных отзывов. Что касается самого автора, то в романе «Прокляты и убиты» он воплотил, как он высказывался впоследствии,  свои подлинные мысли  на действия советского правительства и командования Красной Армии накануне и во время Великой Отечественной войны. Он предпринял попытку увидеть войну глазами простого солдата, так, как, по его мнению, видели окопную жизнь и войну молодые, еще не обстрелянные призывники, ведь он сам, по его признанию, был непосредственным участником тех страшных событий и одним из них. Однако послевоенные перестроечные годы, внесшие свой вклад в изменение мировоззрения писателя, откликнулись в романе не только пораженческими  настроениями, но и вызовом нашим духовным ценностям.

Отсюда проистекает и амбивалентное отношение многих  героев В.Астафьева к борьбе против фашизма, которые во главу угла ставят не  разгром гитлеровцев, напавших на их родину - Советский Союз, а  «мучительные» раздумья о вере в Бога и Россию, о репрессиях и о тех, кто их совершал, а в связи с этим, о возможности гибели за родину, Несмотря на такую позицию автора, его точку зрения поддержали И. Есаулов,  В. Зубков, В. Сурганов, И. Штокман, увидевшие в «окопной» правде,  высказанной В.Астафьевым,  «проявление патриотизма» и «любви к русскому народу». По их мнению, это самый откровенный роман о Великой Отечественной войне,  актуальный и полезный для нашего времени.

Даже представитель духовенства, протоиерей Г. Митрофанов воспринял роман как своеобразное духовное  завещание автора, «обнародованное от имени миллионов безвестно канувших в годы войны» и «напоминающее всему  человечеству», что «война – это грех». Действительно, Библия трактует войну как страшный грех для начинающих ее, но в то же время как справедливую войну, которая ведется за сохранение веры, государства и собственной территории. Справедливую войну  Священное Писание не осуждает, а, наоборот, поддерживает. По этому поводу Святитель  Филарет (Дроздов), как бы полемизируя с В.Астафьевым, писал, что «война – страшное дело для тех, которые предпринимают ее без нужды, без правды, с жаждою корысти или преобладания, превратившейся в жажду крови. На них лежит тяжкая ответственность за кровь и бедствия своих и чужих. Но война – священное дело для тех, которые принимают ее по необходимости – в защиту правды, веры, отечества» [4].

Что касается религиозности В.Астафьева, то его нельзя назвать верующим человеком, так как в беседах последних лет он признавался, что «по сей час» «верит» «в высшую силу», которая «помогает» ему», но «с попами» у него  «не выходит … делают они хорошее дело, а на исповедь всё-таки к ним не пойду. я уж сам как-нибудь. Может, христианин я плохой, может, и совсем никакой, а детское всё так и храню по-детски – бабушка, белая рубашка, священник в нарядном – это как-то навсегда церковь для меня и есть, лучшее в ней» [6].

Несмотря на это В.Астафьев подчиняет обе части произведения выдержкам из Евангелия, через которое пытается переосмыслить основную тему, заявленную в названии романа, «Прокляты и убиты». Для читателя так и остается неясным, какой смысл вложил писатель в концепты «прокляты» и «убиты», кого он проклинает и за что.  Исследователями произведения предлагаются различные варианты трактовки смысла названия. Одной из самых распространенных считается толкование, близкое  размышлениям Н.Бердяева, который видел в «богоотступничестве целой страны после Октября – величайший грех», а «пренебрежение заповедями всевышнего, война и любое проявление вражды приносят в этот мир хаос, разрушая при этом природу и суть человеческого естества [6]. Об этом же писал и сам В.Астафьев: «Я-то, вникнув в материал войны, не только с нашей, но и с противной стороны, знаю теперь, что нас спасло чудо, народ и Бог, который не раз уж спасал Россию — и от монголов, и в смутные времена, и в 1812 году, и в последней войне, и сейчас надежда только на него, на милостивца. Сильно мы Господа прогневили, много и страшно нагрешили, надо всем молиться, а это значит — вести себя достойно на земле, и, может быть, Он простит нас и не отвернёт своего милосердного лика от нас, расхристанных, злобных, неспособных к покаянию [2]. Поэтому кульминационным, исходя из авторской концепции «пантрагизма», становится неразрешимый конфликт между солдатским долгом перед Отечеством и нежеланием исполнять военные приказы комиссаров и тыловиков. Однако во время войны подобный конфликт является предательством, и здесь уместно вспомнить  святоотеческое учение о воинских обязанностях. «Бог любит добродушный мир, и Бог же благословляет праведную брань. Ибо с тех пор как есть на земле немирные люди, мира нельзя иметь без помощи военной. Честный и благонадежный мир большею частью надобно завоевать. И для сохранения приобретенного мира надобно, чтобы сам победитель не позволял заржаветь своему оружию» [8]. В отличие от В.Астафьева, считающего русских солдат, воевавших против фашизма, «расхристанными», «злобными» и «неспособными к покаянию»,  митрополит Петербургский и Ладожский Иоанн называет тех, кто ведет «священную» войну «в защиту правды и Отечества»,  воинами-«мучениками», «приемлющими раны и страдания», «полагающими жизнь свою за однокровных своих, за Родину», «совершающими подвиг» и «идущими к нетленному и вечному венцу». И, безусловно, для Бога не могут быть прокляты воины, защищающие  свою родину от врага, и положившие жизнь на алтарь победы святыми праведниками войдут в царствие небесное

  Тем более, что  «наша Великая Победа – это не победа коммунистической идеологии над нацистской и даже не победа русского оружия над европейским, а это победа добра над злом», - как совершенно справедливо отметил священник Д.Шишкин. В статье «О символах Великой Победы» он написал, что  «Великая Отечественная война останется в памяти наших людей как светлое и святое дело по избавлению мира от «коричневой чумы» – фашизма, от  глобального мирового зла, которое встретило на своем пути единственную преграду – православного русского воина».  Несмотря на нарушение Евангельской  заповеди «не убий», русские солдаты сумели сохранить свою душу «не разрушенной» и в страшных испытаниях возвыситься до милосердия и сострадания к поверженному врагу.  Многие поэты военного времени: С.Наровчатова, Д.Самойлова, М.Алигер, М.Джалиля, С.Гудзенко и др. показали сильнейшее духовное противостояние русского народа мировому злу, представшему в середине ХХ века в образе «коричневой чумы» фашизма, и подвиг православного воина в этой космической битве. Война не очерствила их души:

 А когда мы вернемся,- а мы возвратимся с победой,

все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы…

Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям,

матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.

Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем –

все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя (С.Гудзенко)

Только русский солдат, наделенный такими христианскими добродетелями, как мужество и готовность пожертвовать своей жизнью ради других, способен был преодолеть грех нарушения заповеди «не убий» и возвыситься до сострадания к поверженному врагу. О подобном военном  мужестве и правильном устремлении мыслей к Богу говорится  в священном Писании как о духовной подготовке воина: «Если ополчится против меня полк, не убоится сердце мое; если восстанет на меня война, и тогда буду надеяться».

Роман В.Астафьева «Прокляты и убиты»,  написанный на волне перестроечной вседозволенности, односторонне отразил субъективное и предельно субъективное авторское восприятие военных событий, показанных сквозь призму происходящих в стране трагических изменений, включая крах СССР. Права  Н.М. Щедрина [9], написавшая, что война приняла для В.Астафьева всепоглощающий,  «глобальный характер». К этому следует добавить, что амбивалентная религиозность не позволила писателю осознать, что общая цель русского народа победы в Великой Отечественной войне оказалась гораздо выше частных интересов и личных амбиций.  Поэтому для  В.Астафьева в последние годы  жизни основополагающей идеей стала не победа нашего народа над фашизмом,  а  поиск виновных в гибели миллионов русских солдат на полях сражений, при том, что многие из них добровольно жертвовали своими жизнями ради спасения нашей Родины. Как учит Священное Писание и  святоотеческая литература, войны действительно посылаются Богом  против неверующих за «нарушение верности Ему». Но если люди сохраняют верность Богу, а против них совершается вероломное нападение,  тогда Бог выступает на их стороне, приводя народ к победе, укрепляя его  веру и прославляя его. Неустойчивый в своей  вере в Бога В.Астафьев так и не смог  разобраться в душе русского человека, для которого православие является генетическим кодом, который объединяет русский народ  в самые тяжелые моменты  его истории и спасает его в борьбе со злом, направляя к победе.

Библиографический список

1. Астафьев В. «Только преступники могли так сорить своим народом!». Письма о войне... [Электронный ресурс]  // Новая газета. - № 46. - 6 мая 2009 – https://www.novayagazeta.ru/articles/2009/05/06/42950-tolko-prestupniki-mogli-tak-sorit-svoim-narodom

2. Астафьев В. Письма о войне, правде о ней и цене Победы. [Электронный ресурс] // –  http://lazarev35.webtm.ru/?p=786

3. Гапеенко В. Окопная правда о войне Виктора Астафьева. [Электронный ресурс]  // – http://gapeenko.net/astafiev/3540-okopnaya-pravda-o-vojne-viktora-astafeva.html

4. Григорьев А., протоиерей. Святые отцы Церкви о войне и воинском служении. Часть 2. [Электронный ресурс] // – http://www.pravoslavie.ru/1349.html   

5. Ильин И.А. Для русских: Избранное. – Смоленск: Посох, 1995.

6. Карасева Э.Л. Православные мотивы в романе В. Астафьева «Прокляты и убиты». [Электронный ресурс] // –  http://moyuniver.net/pravoslavnye-motivy-v-romane-v-p-astafeva-proklyaty-i-ubity/

7. Никольский В. Христианство, патриотизм и война [Электронный ресурс]  // Православный собеседник. Казань, 1904. Т. 2. Ч. 2. –  https://azbyka.ru/hristianstvo-patriotizm-i-vojna  

8. Филарет (Дроздов), святитель. Слова и речи. [Электронный ресурс]. –  М., 1882. Т. 4. С. 272. –  https://azbyka.ru/otechnik/Filaret_Moskovskij/slova/

9. Щедрина Н.М. Проблема трагического в романе В.П. Астафьева «Прокляты и убиты» // Феномен В.П. Астафьева в обществ.-культ. и литер, жизни конца XX века: сб-к материалов 1 Международной научной конф., посвященной творчеству В.П. Астафьева (7-9 сентября 2004 г.). - Красноярск; Красноярский гос. ун-т, 2005. - С. 96 -105 

10. Эренбург И. «Убей». [Электронный ресурс]  // – https://traditio.wiki/Убей_немца!

11. Эренбург Илья. Немец // Красная звезда. – 1942. -  от 28 ноября.