Екатерина Баскакова

Когда в рядах современных поэтов появляется кто-то новый, невольно начинаешь относиться к его творчеству с ноткой скепсиса, и даже не потому, что «поэт» сегодня – не такое уж редкое слово, сакральное, а потому как здоровая современная поэзия со временем оттесняется на второй план, а на ее месте появляется обилующая бессмыслицей.

Не раз я уже обжигалась, когда подходила к книжным стеллажам в магазинах и брала в руки сборники Полозковой, Сатурина и «иже с ними» — «поэтов» и «поэтесс», мировоззрение которых так разнится с моим собственным, что даже обидно в какой-то мере, ведь иногда хочется найти в творчестве современных авторов что-то вдохновляющее и представляющее ценность для обоих, но увы, такое бывает довольно редко.

Но все же бывает. Нужно лишь набраться терпения, чтобы за грудой грязи отыскать золото, то, что принадлежит народу, отличить от того, что так охотно читает и цитирует наша публика. Даже здесь слова классика не лишние, наоборот, очень даже точно приходятся к месту: «Публика выписывает из-за моря мысли и чувства, мазурки и польки, народ черпает жизнь из родного источника»[1].

Квазипоэты находят источник вдохновения не в русской жизни, быте и его особенностях, а в том, что чуждо нашей культуре, но дорого западной, трактуют любовь и вольность ошибочно, ведь для них существует свобода личная, свобода в отношениях между мужчиной и женщиной, то есть свобода в любви, когда для истинно талантливого автора эти понятия неразрывны между собой: свобода и есть любовь, и проявляется она в служении Родине и близким людям.

Но все же не перевелись в России еще настоящие поэты, одаренные талантом Божьим, и это приятно осознавать. Истинное творчество стихосложения как таковое никуда не делось, верные традиционным ценностям авторы продолжают дело русских классиков стиха XIX и XX столетий — воспевают свой народ, русские характеры, любовь к родным людям.

К таковым можно отнести и Наталью Возжаеву, взявшуюся за перо не так давно, но уже создавшую невероятной глубины строфы. Добрые и ласкающие, но при этом строгие и точные ее стихотворения похожи на слова родителя: поэт указывает на то, что правильно и что вечно, она будто ведет диалог со своим читателем и по-матерински его поучает.

Особенно это прослеживается в стихотворении «Переходный»:

««Скажи, “взаимно” – ведь это важно?

И о любви расскажи еще».

И мне в ключицу пристроит влажность

Своих медовых горячих щек».

Стихотворение посвящено юной девушке, которая находится в «нежном» возрасте и жаждет историй о настоящей любви. «И в сердце дума заронилась; / Пора пришла, она влюбилась» (А.С. Пушкин «Евгений Онегин»). Автор описывает тот самый возраст, когда ум и сердце уже находятся в ладу, но требуют пищи – знаний о том, что представляет собой настоящая и крепкая любовь. И какое счастье, что ребенок ищет ответы на вопросы в словах матери, а не там, где «порок любезен»[2], и это не может не радовать лирическую героиню Возжаевой.

Она остается чуткой к каждому слову дочери и пытается подобрать правильные ответы на ее вопросы:

«Тут не поможешь, не в этом дело –

Лекарства нет, и рецепта нет.

Вот мы с отцом твоим эти стрелы

Несём в сердцах очень много лет.

Да если б я понимала в этом,

Я подобрать бы смогла слова.

Летает мальчик вокруг планеты –

Звенит серебряно тетива».

«Кто скажет, откуда берется это чувство, заставляющее по-особому смотреть на человека противоположного пола?», — будто задается вопросом лирическая героиня. Одному Богу известно, но созданная Им природа такова, что без любви в сердце человек существовать не может. Другой вопрос, как через года сохранить в себе этот дар Божий и не дать ему угаснуть? Ответ на него нужно искать между строк: любовь – состояние, к которому нужно неустанно стремиться, и пронести его всю жизнь в сердце можно только став единой плотью с мужем своим.

Нет в лирике Возжаевой ни единого пустого слова, все у нее органично и несет в себе смысл. И «стрелы», и «тетива», воплощающие в себе образ чистой любви, здесь неслучайны, как и «мостик» с «перекладинкой», о которых пойдет речь чуть ниже:

«Как мостик – твой переходный, доча,

Раскачист, зыбок и хлипок – жуть.

Я перекладинкой лягу прочной –

Ступай смелее, держу! Держу».

Важность переходного «нежного» возраста определяется тем, что именно в нем закладываются основы мировоззрения человека. Внутренний мир в этот период еще шаток, как деревянный «мостик», который может в один момент обрушиться, поэтому родитель должен быть рядом со своим ребенком, чтобы не дать зародиться смуте в его сердце, быть для него опорой и «перекладинкой», ведь для дитя «нет друга нежнее матери».

Невозможно не отметить женственность лирической героини, особенно она проявляется в последних строках: «Я перекладинкой лягу прочной –
/ Ступай смелее, держу! Держу». Для Натальи Возжаевой роль женщины велика, ее подлинное значение духовно и свято, и определяется оно прежде всего в материнстве. Мужественная, готовая на жертвенность и на всякие страдания ради своего ребенка – вот какой видит женщину поэтесса.

В целом тема материнства как служения женщины прослеживается во многих работах автора. Но одной из самых ярких, на мой взгляд, является «Вьюнок». Это стихотворение такое же нежное, как и предыдущее, отличает его разве что событие, отталкиваясь от которого Наталье Возжаевой удалось выразить настигшие ее внезапно чувства, испытать которые может только мать.

«<…>

Вьюнок мой, детка, март обманчивый,

Ещё не время для плаща.

Но ты спешишь на встречу с мальчиком,

Март и тебе наобещал».

Выражение «дети — цветы жизни», ставшее крылатым, принадлежит перу М. Горького. Оно, как нельзя лучше, отображает внутреннюю красоту детей: их беззаботность, легкость, где-то наивность и сильную привязанность к родителям. Вероятно, поэтому Возжаева называет дочь «вьюнком» – цветком нежным, у которого, к слову, тоже есть свое значение – это и преданность, и привязанность, и верность. Именно такой поэтесса видит свое дитя:

«<…>

И обниматься лезет вьюн».

В других строках читаются уже печальные мысли автора о скоротечности времени, но эта горечь другая – добрая, сердечная. Она проявляется прежде всего в привязанности и особой эмоциональной связи ребенка и матери, зарождающейся с раннего детства. Взросление, пожалуй, самое тяжелое для матери время, в этот период ей дано испытать чувства, вызванные хоть и не скорой, но все же неизбежной разлукой.

Лирическая героиня поэтессы будто говорит: «Трудно мне отделиться, но необходимо!». Ей кажется, что ребенок все еще смотрит на мир глазами матери, но в душе признается, что это давно уже не так:

«Твоя весна моё убежище.

Стою, качаясь и скрипя.

Нет, то не ты за ветки держишься –

То я цепляюсь за тебя».

Не у всех получается выразить в словах такую бурю в душе, но Наталье Возжаевой удалось, и это определенно талант, искра Божья.

Много в ее стихотворениях тепла, душевности, искренности, а главное, любви, без которой было бы невозможно создать автору столь чарующие строки. Все запоминает Наталья Возжаева, каждая деталь и мелочь играет для нее важную роль. Наблюдательная и талантливая она умеет словом передать читателю свои чувства и переживания, видеть то, чего дотоле не замечали остальные и преобразовывать это в конкретную, зримую форму. Она, словно художник, создает невероятной красоты картины, вот только вместо кистей и красок в ее руках перо и ручка, а вместо полотна – всего лишь лист бумаги.

И покуда лирика Натальи Возжаевой существует, она будет помогать человеку сохранять спокойствие и гармоничные взаимоотношения с миром. Такая поэзия современников по-настоящему прелестна, она красива и правильна, она учит человека быть достойным гражданином, быть истинно русским, православным.

Без поэзии, в которой уникальны природные явления, запечатленные в красочные метафоры и эпитеты, будет поистине трудно обходиться русскому человеку. Без волнующих строк души о слиянии губительного и упоительного. Без полного воплощения души поэта в акте творчества.