Фауна and life

Раннее утро. В доме все ещё спят, только я сижу с телефоном на кухне за чашкой кофе, да у миски, зевая и потягиваясь, караулит пёс, а под мойкой скребёт плинтус черепаха. Благословенные минуты тишины и покоя. На второй чашке невольно начинаю мысленно подсчитывать: сколько ртов и клювов надо сегодня накормить.

Полюбите нас черненькими…

Был конец зимы – самое отвратительное время в Москве. Под стать погоде было ее настроение и внешний вид. Может быть, у всех тоже была зимняя депрессия, или авитаминоз, или апатия… Но ей казалось, что у нее – всё сразу. Как-то, сидя в офисе, вяло перебирая бумаги и отвечая на бесконечные служебные звонки, она в очередной раз подняла трубку телефона...

Королевич Филипп

За широкими морями, за высокими горами, посреди лесов и полей в одном маленьком королевстве, каких на свете очень-очень много, жил-был королевич Филипп. Он совсем недавно появился на свет и был еще крошечным, чуть больше стручка фасоли.

На братчинном пиру

Снежно и глухо в таёжном распадке, на окраине байкальского села, где на хребтовом перевале веков обрёл Иван Краснобаев осанистую избу здешнего кузнеца, предавшего Богу душу.

Ваня – помируша, побируша

Ваня Краснобаев явился на белый свет после лютой войны, в пятую весну после победы, когда деревенский люд ожил: домовитые мужики рубили хоромные избы, бабы пекли мужикам пироги и шаньги.

Без вести пропавший

Опять давление подскочило. Из-за всякой ерунды скачет. Местный ФК опять продул. Фук-клуб, шарашкина командёшка. Вылетят жалкие футболёры из премьер-лиги. Все нервы болельщикам поистрепали!..

Полуношная птица

Село тихо засыпало, и мать, с горем пополам угомонив хмельного отца, укрутила фитиль в керосиновой лампе, и теперь сонно светил желтоватый огонёк под стеколкой, а горницу кутал тоскливый сумрак.

Слепой трамвай

В детстве у Ангелины был свой «ванька». Она сама нашла  его на аллее под скамейкой, где сидели, а потом ушли бабушка в напоминающей сказочный чепец  шляпке (Ангелина всё время пыталась рассмотреть какие у неё зубы) и внучка с красным бантом на голове.

Свадебный подарок

Стас проснулся весь в поту с колотящимся сердцем. Грозный голос полковника Череповского в голове становился глуше, мягче и, наконец, умолк. В комнате стояла глухая тишина, за окном непроглядная темень.

Свадебный подарок

По центральной аллее городского парка культуры и отдыха имени Ленина шёл молодой лейтенант в парадной форме цвета морской волны. На его чёрных туфлях играли солнечные блики, на новеньких погонах лучисто сияли звёздочки, а на кителе сверкали наполированные до зеркального блеска пастой ГОИ пуговицы, значки и жетоны.

Зебра

Вечерело. Тучи сгущались над хутором. Вдали сверкало и глухо гремело темно-синего цвета небо. Птицы, суетясь и низко пролетая над землей, искали свои гнезда.  Ветер гнул кроны деревьев, задувал в открытые окна, трепля занавески и хрупкие соцветия гераней.

Больные и доктора

Денис Дымченко. Фельдшер Сергей Иванович всегда говорил: «Никогда не спорь с женщиной. Сохранишь время, нервы и здоровье!». Но за семнадцать лет брака и сорок один год жизни он так и не приучил себя в нужные моменты держать язык за зубами.

Инфантил

Денис Дымченко. Преподаватель сидел за столом, цокал, пытаясь языком выковырять мясную жилку из зубов, поглядывал то на расположившегося рядом  студента, то на экран небольшого офисного ноутбука. Решал, посылать парня на экзамен или нет.

Жил-был художник один

Дмитрий Петрович с женой Наденькой просто обалдели от красот чудесного города. Гуляли по запутанным улочкам Авлабари, заглядывали в сказочные дворики Старого Тбилиси, наполненные ароматами местной кухни и громкими голосами старожилов, удивлялись необычным строениям Мтацминды, и смеялись радостно друг другу всякий раз, когда встречали на пути что-то неожиданное.

Время покажет

Дети выросли и разъехались из родного дома. Младшие в институте учились, а старшие уже успели семьи создать, когда отец прислал письмо и сообщил, что матери не стало.