Иван Спарков

Краснодар

Твои слова и тело тают,
И воздух пахнущий летально,
Где парень или дева в мае
На Красной плачет, дым повален.
Я у трамваев плакал песней
Овальной, очень гласной, голой,
Я получал губами в морду
И в сердце кулаком залезть мне
Смогли, вином я крашу губы
Твои болезненные, нимфа.
И филиал инферно – клубы
Едят людей или каких-то
Существ в очередях на входе,
Потом блюют, все жаждут плоти.
Все пахнет дымом сигаретным,
Не то едой, не то отравой.
Поэт я бедный трафаретом
Всех девок измерял на Красной.
Но ты была живой одная..
Такой живой, аж пахла плахой
Твоя нагая шея. Падай..
Себя я говорил, родная
(Одная – слово значит небо,
Единственное, больше нету),
И ледяны глаза и тают
На гладь лица, пролитой водкой,
И волосы летят трамваем
Как серафимов крылья в воздух.
Трезвеет все и утро блёкнет,
Яснеет улица потаскана,
Асфальт тошнит метлой намеков,
Мелеет лета краснодарская.
Но ты одна пропелась песнею,
Ты в эту ночь в глазах промокла,
Я видел и глядел развесив
В моей душе твои полотна.

**
Светло на улице от снега
И ночью. Сдернута с деревьев
Их плоть - мучительная нега,
Я думаю, что снег - смиренье
Воды перед словами неба.

Играет Бах на телефоне –
Гленн Гульд обнял фортепиано,
Или от Рихтера застонет
Орган в оргазме. И объяло
Всю улицу фонарной болью.

Вся эта музыка, я думаю,
Быть не могла людьми написана —
Она - ребенок духов утренних
И неба, в негу веток вписана —
Она деревьев продолжение
И капель талых - на минуту
Повисшая на яблонь шее,

Чтоб умереть в восторге утра. 

Илл.