Прерванный разговор

Железнодорожный экспресс по маршруту «Москва-Владивосток», отошедший два часа назад от перрона столичного вокзала, весело постукивал на стыках рельсов и  набирал скорость. Это был не простой поезд: в вагонах расположились писатели, поэты, драматурги и литературные критики со всей России.

Двое из племени поэтов

В четвёртом купе вагона «СВ» ехали двое из племени поэтов: Владимир Владимирович Маяковский и Сергей Александрович Есенин. Всю жизнь они относились друг к другу уважительно, а если и спорили, то только по вопросам жизни поэтического слова.

Всё новое – хорошо забытое старое: Чехов в гостях у Полякова

Вечные темы в литературе на то и вечные, чтобы жить и процветать в любом отдельно взятом произведении любого отдельно взятого периода истории. И, разумеется, никакого плагиата – просто «перекличка».

Гоголь, Украина и Россия

Андрей Воронцов. Может быть, украинские «письменники» замалчивают творчество Гоголя в отместку за то, что тот писал по-русски? Но ведь на большей части Украины (исключая Западную) редко встретишь в продаже книги на «державной мове».

«Бросьте мою книгу, возьмите Евангелие»

Владимир Крупин. Читатели жестоки. Если им чем-то понравится новый писатель, то они уже только продолжения такого же ждут от него.

Зеркало Льва Толстого

Владимир Можегов. Пушкин заметил как-то, что каждого художника надо судить по тем законам, которые он сам для себя ставит. Думаю, мы вправе применить этот принцип и к Церкви (Софии — художнице мира).

Два ухода: Гоголь, Толстой

Сергей Бочаров. Сто лет назад уход Толстого из Ясной Поляны и из жизни был мгновенным событием, уложившимся в десять дней, на самом же деле это было событие длительное, многолетнее, которое готовилось и продолжалось на протяжении по меньшей мере трех десятков лет, со времени "Исповеди" (1879).

Как читать Толстого? «Война и мир» в школе: заметки не постороннего

Валентин Лукьянин.Передо мной книга с лихим названием: "Все произведения школьной программы. 5 - 10 классы"1. Пересказы; чуть более 400 страниц на все про все: от тургеневской "Муму" до "Живи и помни" В. Распутина.

Боль как эксперимент

Александр Скиперских. Субъект у Достоевского двойственен, будучи готов в короткий промежуток времени менять режимы жизнедеятельности, которые как раз и предполагают различные этические обоснования.

«Дневник писателя» Достоевского: публицистика или новый жанр?

Георгий Прохоров. К "Дневнику писателя" (1873 - 1881) Ф. Достоевский подступался не раз - произведение побывало редакторской колонкой в журнале-газете "Гражданин" (1873), регулярным независимым моножурналом (1876 - 1877), альманахом (1880) и снова регулярным независимым моножурналом (1881), выпуск которого оборвался со смертью Достоевского1.

Татьяна Касаткина. Что считать событием биографии? История любви к Мадонне: Пушкин, Достоевский, Блок

Татьяна Касаткина. Часто случается, что на людей, которые не являются «значимыми» (для ка-кой-нибудь человеческой общности, которая будет отстаивать их заведомое превосходство над любым возможным биографом), а оказываются всего-навсего «заметными», их собственный биограф смотрит свысока, крайне приземлено объ-ясняя мотивы тех или иных их поступков, обстоятельства тех или иных событий их жизни.

Плач и смех в «истории души» Печорина

Вячеслав Влащенко. К одним из самых пронзительных фрагментов романа «Герой нашего времени» можно отнести сцены плача Печорина после безуспешной погони за внезапно уехавшей Верой в повести «Княжна Мери» и его смеха после мучительной смерти Бэлы в первой главе.

Убит. Убит. Подумать! Пушкин...

«Гений с одного взгляда открывает истину…» – так написал Пушкин в одном из писем. Сам он действительно открывал простые истины там, где всем всё казалось страшно сложным, запутанным и на самом деле усложнялось и запутывалось.

«Прощён и милостью окован...»

Александр Разумихин. Это было неслыханное событие! Правда, о том, что происходило в те полтора часа встречи Пушкина с Николаем I — один из важнейших эпизодов пушкинской биографии! — говорено много, но известно мало.

О том, как россияне скидывают классику с «Парохода Современности»

Вопрос о содержании списка обязательной литературы вызывает глобальные споры не только в школьных классах и СМИ, но и в кабинетах министров. Каждый год перед первым сентября многие высказываются против «Мертвых душ» и «Капитанской дочки», а самый сильный удар принимают такие «гиганты», как «Тихий Дон» М. Шолохова и «Война и мир» Л. Толстого.